— Но позволишь. Давай будем на одной волне.
— Этого я и боюсь, — мрачно признается девушка.
— Я же сказал, что ничего не сделаю, если ты не попросишь.
— Ты думаешь, что я буду просить? — округлив глаза, спрашивает Лана, но все-таки забирает бутылку из моих рук. Я удовлетворенно улыбаюсь.
— Поживем, увидим, — небрежно пожимаю плечами.
— Моя бабушка так говорит, — смеется Лана и делает небольшой глоток.
— Намекаешь на мой возраст? — приподняв брови, спрашиваю я.
— Фу, какая гадость, — морщится она. Надеюсь, это она не обо мне. Я засовываю руку в карман, доставая оттуда конфетку-леденец, которую прихватил в книжном магазине днем. Никогда не угадаете, что я там купил.
Свою книгу. Докатился. Хожу и сам себе поднимаю продажи, а продавец меня даже не узнал. Это полный крах.
— Слабачка, — ухмыляюсь я, протягивая ей конфетку. — Закуси, а то упадешь.
— Боже, ты точно из России. Только русские закусывают водку одним крошечным леденцом. Еще ириску мне предложи.
— Я бы предложил, но у меня нет, — широко улыбаюсь. — И прошу, не заставляй меня пошлить.
— Ты же не….
— Нет, я имел в виду исключительно ириску, — смеюсь я. Лана делает еще один глоток из бутылки и протягивает ее мне.
— Скажи, что со мной не так? — спрашивает она спустя пару секунд. Я беру ее холодные пальчики, и мы идем дальше. Понятия не имею, куда выведет нас эта извилистая дорожка. В прямом и переносном смысле.
— О чем ты? — уточняю я, прикладываясь к стеклянному горлышку. Горячая жидкость обжигает горло, согревая меня. Из-за рта вырывается пар. Мне не холодно, несмотря на распахнутое пальто и стремящуюся к нулевой отметке температуру воздуха. Могу сказать, что мне давно не было так жарко.
— Я иду за руку со своим преподавателем по философии по безлюдному парку и пью из горла текилу, закусывая леденцом. Отец пришел бы в ужас.
— А что не так с твоим отцом?
— С ним-то как раз все в порядке, — вздыхает девушка.
— Мне стоит напрячься? Думаешь, он бы пристрелил меня, увидев, что я спаиваю его дочь?
— Определенно да, — смеется Лана.
— Мне нравится твой смех, — не отрывая взгляда от скрытого полумраком лица, говорю я. Освещение в парке весьма скудное, и до сих пор нам не попалось ни одного патрульного полицейского. Идеальное место для маньяков.
— Ты еще не слышал, как я пою, — хвастливо отзывается Руслана.
— Самое время исправить это.
— Ты серьезно? Хочешь, чтобы я спела? — спрашивает она, замедлив шаг.
— А ты против? Или стесняешься? — подзадориваю ее я. — После того, что я прочитал…
— Пожалуйста, не напоминай, — с отчаянным стоном произносит девушка, прижимая ладони к горящим щекам. — Чувствую себя полной дурой. Пьяной полной дурой.
— Брось, ты не полная. Самый раз.
— Хватит издеваться! — сердится Лана.
— И не думал. Ты сногсшибательная, мисс Мейсон.
— Уверена, ты всем это говоришь.
— У тебя сложилось обо мне неправильное впечатление, — с улыбкой качаю головой.
— Сначала ты меня поразил. Я действительно увидела в тебе спасителя.
— Черт, теперь ты заставляешь меня краснеть, — поперхнувшись текилой, смеюсь я.
— Ты не умеешь краснеть, — уверенно заявляет Руслана.
— Мысленно, мисс Мейсон, — уточняю я. — И что случилось потом? Ты была разочарована, когда вместе спасителя и героя увидела заурядного преподавателя философии?
— Ты не заурядный. Но мне ты показался настоящим кретином.
— Моя… Мой агент мне говорит это постоянно. Сейчас я тоже выгляжу, как кретин?
— Хуже, — улыбаясь, признается Руслана. — И я не понимаю, почему до сих пор с тобой разговариваю. Ты совершенно неадекватный.
— Возможно, я тот, кто тебе нужен, Лана? Неадекватный, сумасшедший, почти алкоголик?
— Последнее вычеркни, — смеется она, поднимая голову, чтобы посмотреть на меня. — Ты смеешься надо мной. Считаешь меня дурочкой.
— Это не так, — совершенно серьезно отвечаю я. — То, что ты не дурочка, я понял еще в кафе.
— Можно подумать, что ты бы сказал что-то другое, — недоверчиво фыркнула она. — Мужчины всегда говорят то, что мы хотим услышать, если у них есть определенные планы.
— И много таких мужчин у тебя было? — интересуюсь я с наигранным равнодушием.
— Ни одного, — вздыхает она.
— Ты девственница? — с ужасом спрашиваю я. Лана оглушительно хохочет, выхватывая из моих рук бутылку.
— А похожа?
— Нет, — с облегчением качаю я головой.
— А что за страх перед девственницами, мистер Джордан?
— Ну, жениться я не готов, а просто так совращать студентку-девственницу не входило в мои планы. Тем более, ты заикнулась о том, что твой отец слегка консервативен.
— Он очень любит меня. Но да, он немного тиран. Только это продиктовано благими побуждениями.
— Я уверен, что так и есть.
— Ты, правда, рассчитываешь на то, чтобы совратить меня? — с любопытством спрашивает Лана, глотнув из горла и уже не морщась. Вошла во вкус, малышка. Надеюсь, мне не придется тащить ее домой на плече, потому что, судя по нервной походке, она почти так же пьяна, как и я. Никогда не думал, что мне может быть так интересно гулять в парке с пьяной девушкой. Обычно в таких случаях я занимаюсь совсем другими вещами.
— И ты думаешь, что не получится? — интересуюсь я с иронией, вырывая из ее рук бутылку, но она успевает сделать еще один глоток.
— Я считаю это плохой идеей.
— Если честно, то я тоже.
— Правда? — вскинув голову, спрашивает она. Мы оказываемся как раз под фонарем, и даже мой пьяный взгляд замечает ее расширившиеся зрачки и приоткрытые губы. Я притягиваю ее к себе рукой, сжимающей бутылку, а другой приподнимаю за подбородок красивое лицо, на котором горят огромные тревожные глаза. Темные волосы раздувает ветер, и я бережно убираю непослушный локон за ее аккуратное маленькое ушко.
— Правда, — киваю я, прежде чем склонится к ее губам. Сердце оглушительно грохочет в груди, и низкая температура вокруг нас только усиливает ощущение жара между нашими телами. Но Лана оказывается проворнее и вырывается, уклоняясь от поцелуя.
— Ты прав. Плохая идея, — ее голос немного дрожит, выдавая волнение. Как ей удается сопротивляться этому безумному влечению, которое становится почти осязаемым?
— Ты просто набиваешь себе цену, — ухмыляюсь я.
— Даже не мечтай, — фыркает девушка, бросая на меня снисходительный взгляд.
