Нервно потираю костяшки пальцев, когда мы с Алексом обмениваемся долгими выразительными взглядами. Со стороны может показаться, что Джордан быстро вошел в амплуа бескомпромиссного преподавателя по философии, но я уже слишком хорошо знаю его и могу прочитать в горящих негодованием каре-зеленых глазах, как он, мягко говоря, недоволен присутствием Колина.
Миллер все видел. Только слепой бы не заметил, как мы с Алексом смотрели друг на друга, и этот интимный жест, прикосновение к губам… черт знает, что теперь выкинет этот ублюдок. Возможно, уже этим вечером вся Колумбия будет обсуждать роман студентки и преподавателя почти вдвое старше ее. Надеюсь, Колин этого не сделает, не растреплет всем эту «горячую новость». Его друзья засмеют, если узнают, что его бывшая девушка предпочла ему взрослого мужчину. В любом случае мести от обиженного бывшего мне не избежать. Если Колин не пустит слух о нас с Алексом, он обязательно отплатит мне какой-нибудь другой непредсказуемой гадостью.
В последнее время я итак слышу о себе довольно много «нового». То, что я бревно в постели, или то, что в этой самой постели я «распробовала на вкус» всю баскетбольную и футбольную команду. Не трудно догадаться, кто распускает все эти слухи — Колин или его поклонницы. Но меня не задевают глупые бредни ровно до тех пор, пока о них не знает моя семья. Меньше всего я хочу, чтобы эти слухи дошли до отца. Еще одной крупной ссоры и разочарованного, тяжелого взгляда его зеленых глаз мое сердце просто не вынесет.
Я до сих пор хочу, чтобы он гордился мной, чтобы он… просто был за меня счастлив. Но он никогда не поймет того, что я закрутила «интрижку» с преподавателем. А мои слова о влюбленности и о том, что Алекс, правда, особенный человек в моей жизни, будут для него не более чем пустым звуком. Не удивлюсь, если подобно «работе моей мечты» он уже нашел мне и «мужа моей мечты». Точнее, его мечты.
Напряжение охватывает каждый позвонок, когда я чувствую на себе пристальный взгляд Миллера. Ощущение не из приятных — словно нахожусь под прицелом сталкера, но легкий, едва заметный и подбадривающий кивок Алекса придает мне сил.
— Можете приступать к защите, мисс Мейсон. Вопросы буду задавать в процессе и после вашего доклада, — нейтральным тоном сообщает Джордан, листая папку с моим проектом.
Медленно выдохнув, я уверенно начинаю рассказывать Алексу содержание своей работы, и на этот раз он очень долго меня слушает и не прерывает, как в первый раз. Вот засранец. Мог и в прошлый раз меня так не мучить… хотя, если бы не его легкий приступ садизма в тот день, моя жизнь бы не перевернулась на триста шестьдесят градусов. В хорошую или плохую сторону? Я не знаю. Несмотря на то, что я до сих пор не понимаю, насколько серьезны наши отношения… это лучшие и самые наполненные, самые настоящие, трепетные и одновременно страстные отношения в моей жизни. Еще никогда я так не верила в себя, еще никогда не была такой женственной, еще никогда не испытывала таких ярких эмоций, от которых сердце заходится, и все тело бросает то в жар, то в холод как сейчас. В один день я позволила крошечному зернышку чувств к этому человеку прорасти в моем сердце, и теперь я ощущаю себя так, словно в моей душе расцветает целый сад, невероятный спектр различных переживаний, на которые только способен человек. И я благодарна Вселенной за это. За любовь… о которой никогда не скажу вслух, но буду проявлять во взглядах.
Дарить в утренних поцелуях.
В легких касаниях, и наоборот, впиваясь в кожу до боли… под кожу во время слияния наших тел и сплетения душ. Найти «своего» человека в жизни — это не случайность, везение, и даже не закон притяжения, хотя и он имеет место быть. Это настоящий дар, как и многие другие ее блага, но только рядом с Алексом я, наконец, обрела гармонию внутри себя, веру в то, что все будет хорошо, и моя жизнь не остановилась, когда я потеряла самого близкого человека в моей жизни.
С ним я дышу, глубже вижу дальше, чувствую острее… с ним я живу.
Только с ним я в полной мере ощутила, что такое «смаковать каждый момент, каждую минутку времени не только проведенного вместе, но и жизни…» с ним я обрела непоколебимую уверенность в себе, а главное — надежную опору в его лице.
Как это возможно за несколько недель отношений? Я не знаю. Но думаю, что любовь не поддается логике, стандартам и правилам, которые навязывает нам общество. Она просто есть. И когда она есть, там, в самой сердцевине души — ты не испытываешь сомнений в том, что это она.
Алекс делает поправки на страницах моего проекта или просто вписывает свои комментарии, пока я продолжаю свой рассказ. Не сомневаюсь, что сейчас он полностью вошел в роль строгого преподавателя, и моя оценка будет более чем заслуженной. Мне не нужны от него поблажки, потому что я на самом деле сама писала эту работу. Пусть уделяла ей всего час в день, но это был весьма продуктивный час.
Когда Алекс задает вопросы, я не мямлю, не теряюсь как тогда, а спокойно, четко и аргументированно отвечаю на них, параллельно высказывая и свою точку зрения на мнения критиков и последователей философской теории.
Теперь, когда «стадию смущения» мы давно преодолели, я чувствую себя комфортно и уверенно под прицелом его пронизывающих до дрожи глаз.
— Когда на одной чаше весов стоит свобода воли, а на другой — предопределенность событий, плотно связанных с их причинно-следственной связью… в равенстве их удерживает именно учение, которое я раскрыла в своем проекте. Люди обладают способностью выбирать, именно выбирать, предоставлять себе варианты дорог, по которым они будут идти. Но действуют исключительно исходя из желаний и предпочтений, которые они изменить не в силах. Люди могут выбирать реализацию, пути… исполнения своих желаний, но не их суть. Свобода не требует от нас изменять причины и предпосылки к действию, не требует идти против законов природы. Но мы вправе обдумать альтернативы своих действий и выбрать одно из них, — резюмируя, подвожу черту я, и тут же нарываюсь на новую порцию вопросов от Алекса.
— Вы своими словами повторяли слова других людей, но это, разумеется, от вас и требовалось. Как компатибилизм связан с восприятием времени?
— Я думаю… — немного мешкаюсь я и, бросая взгляд на Алекса, пылко продолжаю ответ: — Я сравню это с чтением книг, сэр, и с их созданием. Читатель всегда читает книгу страница за страницей, а значит, является наблюдателем, созерцателем определенного мира, в котором у него напрочь отсутствует свобода воли даже при полном слиянии с персонажем. Также и в жизни — мы видим лишь одну страницу, один день нашей жизни, но на самом деле… вся книга уже существует. Также, как и существует она в голове у писателя, когда он приступает к роману. Но относительно своей рутины он наделен этой самой властью — выбирать, создавать, творить… для него время течет иначе, не линейно. Он видит всю картину сразу, но вынужден писать, проживать страничку за страничкой. Также и люди могут осознать… могут увидеть конечную точку, финал книги, скажем «счастливый конец», который предопределен им книгой жизни. В данном случае «счастливый конец» уже написанный, будет предопределен, но главы… они напишут сами. Своими поступками, — немного сумбурно отвечаю я, но Алекс не сводит глаз, кажется, даже не моргает, пока меня слушает. Не удивлюсь, если он ни черта не понял, что я сейчас тут имела в виду, потому что уверена, что, когда Джордан смотрит на мои глаза и губы, его воображение рисует ему другие картинки. Куда более порочные и более интересные, чем теория компатибилизма.
