Я буду шлепать ее, пока ладонь не устанет, как только она явится, перебесившись.
И хотя я мысленно все для себя решил, беспокойство не оставляет меня до утра. Я даже не предпринимал попыток лечь спать, заранее предвидя, что зря только потеряю время. И всю ночь до самого рассвета писал Скандальный Новогодний Роман в одиночестве. Впервые за последние три недели.
* * *
ADark: Привет, Оушен. Поболтаем? Я ужасно соскучился:-(
ADark: Ты совсем про меня забыла? Кто он — этот счастливчик? Неужели все-таки преподаватель философии?
ADark: Мое предложение о личной встрече по-прежнему в силе. Мы просто дружески поболтаем.
ADark: Не молчи, Оушен, я волнуюсь. Где ты, малышка? Одно твое слово, и я приеду. Если ты грустишь, я заставлю тебя улыбаться
ADark: Ладно, не буду надоедать. Но, если захочешь поговорить, я всегда здесь.
OceanHeart была в сети десять часов назад.
ГЛАВА 17
Алекс
Утром злой и не выспавшийся я выезжаю на полчаса пораньше в надежде поймать Руслану до начала занятий. Выясняю ее расписание и занимаю выжидательную позицию возле кампуса, в котором у нее должна состояться первая лекция. Судя по любопытным взглядам студентов, часто останавливающимся на мне, я выгляжу не лучшим образом. И бессонная нервная ночь сказалась на моей мятой физиономии. Я поглядываю на циферблат на запястье, пристально вглядываясь в лица прибывающей молодежи. Русланы среди них не наблюдается. За пять минут до начала лекции мне удается перехватить ее подругу, которая, увидев меня, заметно напрягается и, опустив голову вниз, явно собирается прошмыгнуть незамеченной.
— Кейт, кажется? — спрашиваю я, обращаясь к девушке, когда между нами остается пара ступенек. Она останавливается и с наигранным, как мне кажется, недоумением смотрит на меня.
— Да. Доброе утро, мистер Джордан, — вежливо произносит Кейт.
— Не подскажешь, где я могу найти мисс Мейсон?
— Руслану? — ее глаза округляются, и я начинаю подозревать, что Лана утаила от подруги наш роман. Или сказала, но не все.
— Да, вы правильно поняли, — сухо киваю я. — У меня есть вопросы по ее проекту.
— Но я не знаю, где Руслана. Последние недели она живет дома у отца. Мы видимся с ней только на занятиях.
— Может, у тебя есть ее телефон?
— Телефон? — удивление на лице Кейт становится еще более откровенным. — Да, конечно, — роется в сумке и достает свой мобильник. Она начинает диктовать мне цифры, которые я и так знаю. Только телефон с этой сим-картой лежит у меня в кармане.
— Спасибо, — мрачно отвечаю я. — Значит, сегодня вы ее не видели?
— Нет, — отрицательно качает головой Кейт. — Мне что-то передать, если она появится?
— Да, пусть или позвонит мне, или зайдет в мой кабинет, — небрежно произношу я.
— А она знает ваш номер? — пискнула Кейт.
— До свидания. Спасибо за помощь, — холодно прощаюсь я и, развернувшись, торопливо спускаюсь по ступеням, стискивая руки в кулаки в карманах строгого пиджака.
Не знаю, каким чудом мне удается принять экзамен и прочитать пару лекций, ни разу не сорваться, не нахамить и не выставить никого из аудитории.
Время тянется мучительно медленно, и из головы не выходит тревога за Лану. Выяснить самостоятельно, что на нее накатило, почему она ушла, оставив ключи, компьютер, телефон и другие подарки и все мои футболки вряд ли получится. И сколько бы я не ломал голову и не строил предположения, кроме нее на мои вопросы никто ответить не сможет. Но вместо того, чтобы сесть, спокойно поговорить и все выяснить Лана предпочла бегство.
Максимализм. Бунтарство. Принципиальность. Это так свойственно ее возрасту, а меня приводит в бешенство. Хотя бы одно долбанное sms вроде: «Ты мудак, Джордан. Я тебе ненавижу, не ищи меня. Пошел на хрен.» Но нет. Она решила заставить меня помучиться, и ей это удалось. Маленькая стерва.
До конца занятий Руслана так и не появляется в университете, что наводит на мысль не о наивной глупой выходке, а о серьезной обиде. Какими бы ни были причины исчезновения Русланы, они, по всей видимости, достаточно веские, раз она прогуляла занятия.
Итак, что мы имеем?
Телефон у меня, другого номера я не знаю, в общежитии ее нет, домашний адрес неизвестен. А если бы и был известен, то явиться к ее отцу было бы верхом дебилизма. Я бы его отлично понял, спусти он меня с лестницы и вызови полицию. Я бы так и поступил на его месте. Еще бы и морду набил.
Засада.
Непонятно на что надеясь, после работы я несусь на бешеной скорости к «Магаполису», поднимаюсь в квартиру, но, разумеется, никого там не нахожу. Консьерж ее не видел, ключи у меня. И я снова на исходной позиции.
Черт. Черт. Черт.
Взгляд падает на ноутбук, за которым она работала, и меня осеняет шальная мысль, заставившая мое сердце биться быстрее. Сажусь на диван и открываю крышку портативного компьютера немного подрагивающими от напряжения пальцами. Мне нужны ее главы. Жизненно-необходимы. Однако найти файл быстро не получается. Видимо, и его она удалила тоже. Сумасшедшая. Причем тут роман? Конечно, выход есть и из самой вроде бы безвыходной ситуации. Проверяю корзину, но и там пусто. Остается только интернет-диск, и, о чудо, файл находится. Мысленно обещаю себе, что прочитаю только последние абзацы, и если не найду там никакой подсказки, то сразу же закрою. Я знаю, что мы договаривались не поглядывать в главы друг друга, пока не допишем полностью, но сейчас экстренный случай. Я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке. Листаю документ до самого конца и читаю последнюю главу.
Черт, протираю ладонями лицо, чувствуя себя последним кретином.
Я не сдержу слово. Не смогу.
Как мазохист, я читаю еще одну главу и еще. Листаю выше.
Идиот.
О чем я думал?
Я же знал, конечно знал, что ситуация давно вышла за рамки интрижки или случайного легкомысленного романа. Наверное, я даже предчувствовал, что прочитаю в ее главах именно то, что она написала, и отдельные строки, словно ножам высекаются на моем сердце и слишком поздно проснувшейся совести.
«Я растворилась в нем, как во сне. Осознанном сне, где все происходящее кажется волшебным и реальным одновременно, но в то же время хрупким и зыбким. Во сне, где ты все время боишься проснуться, потерять, отпустить…
Я восхищалась им.
Хотела до дрожи.
И каждый раз влюблялась…
В его образ мышления, в его мимику, жесты, взгляды и даже в то, как он хмурится. Особенно, когда сосредоточенно пишет или за что-нибудь меня отчитывает.
Я влюблялась в редкие ямочки на его щеках, в его нежность и грубость… абсолютно во все, что стало частью моей жизни.
