– Чья бы корова мучала, – рассмеялась я, садясь к ним за стол.
– Мычала, мама!
Муж захохотал.
– Хорош твой русско-французский! Веселит меня и в радости и в горе!
– Не паясничай, – одёрнула его, – Катерина, а ты давай кушай. Вы тут сидите уже двадцать пять минут.
– И? – янтарные глаза с недовольством глянули на меня.
– А то, что надо Катеньке ложиться на дневной сон. А я в это время поработаю. Мне надо сделать пару звонков. Как раз часа два займет. А потом, можно было бы посмотреть фильм.
– Хочу мультик! – Катя отодвинула тарелку борща и надула губки.
Закатила глаза.
– После сна, малыш.
– Сейчас хочу!
– Не выводи меня из себя, Екатерина Артуровна или накажу. Ты же знаешь, чем тебе грозит непослушание?
– Да.
– Хорошо. Тогда давай беги в постельку, сейчас приду, почитаю сказку и на бочок.
Девочка слезла со стула и побежала в детскую.
– Меня твои наказания до ручки доведут. Лишать ребёнка сладостей и мультфильмов! Это кощунство! – разглагольствовал Арти, – А может, ну эту работу и фильм глянем. Давно уже ничего не смотрели, да и некогда. А работа не волк, в лес не убежит…
Я погрустнела.
– Никак. Совсем. Уже договорилась созвониться. Я заключаю договор с новым поставщиком. Завтра он привезёт продукты. Сегодня мы должны созвониться и свериться.
Бизнес отнимал много времени. Как и три года назад учёба. Я окончила финансовый университет заочно. Учиться на дневном не было возможности из-за сложно-проходимой беременности. Я сама оплатила учёбу, отложив деньги Артура на карточку для Катюши. Выпустилась с троечным дипломом бакалавра. В то время у меня уже был ресторан, и я совмещала материнство, студенчество и бизнес. Дома валилась с ног от усталости. Нервы сдавали конкретно. Няня выручала, но Кате нужна был мама.… Чувствовала себя так противно, оставляя ребёнка на чужого человека. Сейчас Галина Николаевна незаменима. Любит Катюшу и дочка слушается женщину. Но осадок, что многое пропустила, всё ещё тлел в сердце.
Я видела, как Арти расстроился. Должен же понимать, что бизнес не игрушка, отложить нельзя. Потери глобальные. А мне позарез нужен этот поставщик продуктов. Я планирую слегка видоизменить меню. Точнее дать распоряжение, чтобы шеф-повар распределил неделю так, чтобы втиснуть в неё два дня итальянской и индийской кухни. Почему я решила так сделать? Просто ресторану нужны новшества, да и было пара случаев, когда посетители желали отведать пасты или джалеби [*Индийская сладость]. Собственно завтра будет мозговой штурм по поводу блюд, сладостей и прочего. Я должна произвести подсчёт расходом. Если за месяц идея не окупиться, то придётся сворачивать лавочку с другими кухнями.
Я встала и пошла к Катюше, подарив другу грустную улыбку. Когда он смотрит с таким затравленным видом, хочется потрясти его и заставить понять, что не буду его. Вбил себе в голову, что любит, как женщину… Я знаю, что такое любовь. Это когда крышу от страсти сносит, когда думаешь только о нём и его коже и когда не испытываешь боль. Артур не причинял мне боли, любил, оберегал, лелеял и дал мне всё, что я имею. Но не могла я отделаться от страха, быть пойманной в капкан и не иметь шанс на спасение. Мне было комфортно, но я хотела бы быть формально свободной и дать шанс Артуру найти свою искорку счастья. Как только замечу повышенный интерес к девушке, сразу же подам на развод. Хочу видеть родного человека, лучшего друга любимым.
Стоя перед открытой дверью, смотрела на кровать дочки. Спать она любила на животе, поджав под себя руки. Одеяло сползло и я, подойдя, аккуратно поправила. Поцеловала и тихонечко направилась в кабинет.
Он располагался на первом этаже и был небольшим. Стол, стул, парочка стеллажей для документации. Ничего примечательного. На столе красовался компьютер. На подоконнике пара цветов. На стене висела наша совместная с Артуром фотография. Села за стол и включила компьютер. Достала из ящика записную книжку, открыла последнюю страницу.
«Яковлев Игнат Станиславович».
Имя ещё ничего, а вот отчество трудное. Сморщилась.
Взяв в руки телефон, набрала номер.
– Это, Шарлотта Ржевская. Звоню, чтобы свериться.
Игнат, как он просил себя называть оказался придирчивым поставщиком. Ещё раз спрашивал, имеются ли у нас все лицензии, какой товарооборот средств… Мне хотелось завыть волком от его занудства. Голос ещё такой противно писклявый. Мы проговорили около часа. Я выдохнула, когда закончила разговор. Продукты решили поставить на среду, ибо я поспешила без утверждения меню. Завтра всё решим и будем работать. Неделя обещает быть трудной.
Не став откладывать меню, позвонила шеф-повару Алисе, которая была моей подругой. Она превосходный специалист, а еда, приготовленная ею, всегда была шедевром. Я сказала, что завтра будет «летучка» и она должна продумать, что можно сделать из новых продуктов.
После оговоренных звонков, принялась смотреть на расчёты бухгалтера. Кто бы мог подумать, что я буду копаться в цифрах, считать, вычислять… Пришлось убить свою филологическую натуру и погрязнуть в дебрях сурового бизнеса. Как ни странно мне это нравилось, хоть и порой душа стремилась к родному. К литературе. Но на чтение, увы, времени не было. Жизнь била ключом, заставляя меня крутиться почти ежеминутно.
Часто я вспоминала родителей. За пять лет несколько раз созванивалась с отцом. Он рассказывал о братишке. По голосу слышала, что папа счастлив и радовалась за него. В свою очередь, делилась об успехах Кэти. Про маму я ничего не слышала. Желание позвонить ей у меня так и не возникло. Несмотря на время, и свой характер, не смогла простить её. Так же не раз думала, как там Тереза. Смогла ли она выбраться из развлекательного дома, начать жить… Я бы очень этого хотела.
В дверь осторожно постучали, а затем открыли.
– Мамочка?
Показалась сонное личико моей девочки.
– Да, малыш? Иди ко мне.
Катя подбежала и залезла ко мне на коленки.
– Выспалась? – спросила я, целую в тёмную макушку.
– Ага. Папа сказал, что ты работаешь. Снова, – девочка вздохнула, – Мам, а когда мы поедем в цирк. Ты мне обещала.
Улыбнулась.
– Кать, я ничего не обещала. А просто рассуждала, что когда у меня будет свободное время, мы можем съездить. Но пока времени нет. Подожди недельку, а там видно будем. Если погода позволит, обязательно навестим акробатов.
Малышка громко рассмеялась.
– И обезьянки? Они там будут?
– Должны быть, – усмехнулась я, – Что там папа делает?
– По телефону говорит. Просил не мешать. Что-то важное… Хотя что, может быть важнее меня?
Катя сказала это настолько пафосно и деловито, что не удержалась и хихикнула.
