– Деми-и, – хрипло шептала от того, насколько искусно он распалял меня пальцами.
– Я больше не могу ждать, – сверкнул глазам, после чего одним ловким движением руки содрал с меня трусики и отбросил их в сторону.
– Долбанный гипс! – прохрипел, замешкавшись со своими штанами.
– Тише, я помогу тебе раздеться.
Дем скрипел зубами от злости, пока совместными усилиями мы избавляли его от одежды.
Когда миссия была выполнена, он повалил меня на диван, крепко прижимая к себе, и прошептал:
– Презерватив в заднем кармане, достанешь? – лукаво улыбнулся, продолжая гулять по моему телу теплыми руками.
«Поздно!» – чуть ли не сорвалось с губ, но я во время остановила себя, выполняя поручение мужчины. Ох, он узнает сегодня много нового.
Удобно устроившись промеж моих ног, любимый стал плавно погружаться, издавая при этом сдавленные хриплые звуки.
– Аха-а, – закрыла глаза, уносясь в сладкую нирвану, облизывая языком пересохшие губы, в то время как его горячий толстый член целиком заполнил узкое лоно, упираясь головкой в самую матку.
– Как хорошо, – одновременно застонали, впиваясь в губы друг другу целебными поцелуями.
Мы занимались любовью нежно и чувственно. Как я и просила.
Его губы накрывали мои, влажный язык проникал в рот, дразня шариком штанги мой язычок. Между ног всё горело огнем, и с каждой секундой натягивалось, словно пружина. Демиан, не спеша, двигал бёдрами, ни на секунду не прекращая меня целовать.
– Моя родная… – с каждым новым движением мужчина сильнее стимулировал податливые складки, заставляя влагалище сжиматься от нарастающего удовольствия.
POV. Демиан
Мы дома. Она и я в нашей квартире. Господь дал мне второй шанс, значит, для меня ещё не всё потеряно. Значит, я ещё зачем-то нужен на этой земле. Но теперь осталось перейти последний рубеж. Я должен ей во всём признаться. Мне необходимо всё рассказать. Больше не мог держать это в себе, иначе просто разорвёт. Либо она поймёт меня, и нас уже никогда ничто не разлучит, либо мы разойдёмся навсегда, и для меня будет всё кончено.
Передвигаться на костылях было жутко неудобно, но я приноровился. Оставил дурацкие деревянные палки в дверях и на здоровой ноге проскакал до стула в гостиной.
– Давай уже, наконец, поужинаем. Я кое-что приготовила.
Остановил свой взгляд на её красивом бледном лице, почувствовав, как по спине растекается липкий озноб. Затылок пронзила тупая боль. Не проходило ни дня, чтобы у меня что-то да не болело.
– Спасибо.
– Да не за что. Тут курица и картошка – ничего сложного.
– Спасибо, что была рядом. Прости, что порой вёл себя как конченый урод. Ты этого не заслужила.
Глаза Мии заблестели от подступающих слёз.
– Демиан, я должна тебе столько всего сказать. Ты даже не представляешь… – её губы задрожали, и я нервно покрутил головой.
– Погоди. Сначала я. Если не расскажу сейчас, то так и не наберусь сил. Возможно, после того, что ты узнаешь, больше никогда не захочешь иметь со мной общих дел.
POV. Мия
Демиан замолчал, впиваясь в меня пустыми глазами, которые с каждой секундой меняли цвет от серо-зеленых до пугающего оттенка грозового шторма. Я задрожала всем телом, понимая, что он вот-вот расскажет мне нечто страшное.
Сегодня я узнала, что у нас будет ребенок, и теперь боялась услышать из уст его отца грязную непростительную правду. Я так устала от всей этой боли, которая циркулировала по венам в течение последних недель, что мечтала уже скорее преодолеть порог страданий. Смириться и пережить всё это как самый ужасный кошмар. Хватит с нас отчаяния и слёз. Верила, что мы справимся со всем этим хаосом вместе, отогреем наши сердца, улетая на седьмое небо от счастья.
Теперь уже втроём.
– О том, что я собираюсь тебе рассказать, не знает никто. Пожалуйста, не перебивай. Очень трудно собраться с мыслями и вывернуть душу наизнанку. Но я люблю тебя больше всех и хочу, чтобы между нами не осталось никаких тайн.
– Я тебя слушаю, – прошептала, ощущая разливающийся по телу озноб, даже не отдавая себе отчета, что уже минуту нервно покусываю подушечку указательного пальца.
– Как ты знаешь, мать написала отказ от меня сразу после родов, и до пяти лет я мотался по интернатам и детским домам. Потом меня усыновила очень приличная семья. Образцово-показательная анкета, прекрасные манеры, средний достаток. У них не получалось завести собственного ребенка более десяти лет, и вот, когда я прожил в новом доме около двух месяц, приемная мама узнала, что беременна…
Демиан замолчал, потирая виски, стараясь собраться с мыслями. Затем он закрыл глаза, склонил голову на бок и, сделав судорожный вдох, продолжил:
– Через несколько дней после счастливого известия приемный папаша напился и избил меня до полусмерти. Как ты помнишь, я вернулся в интернат только спустя два месяца, когда зажили ребра и срослись кости. Тогда мы с тобой и познакомились. А ещё с того момента, с пяти лет, я обдумывал план мести. Маленький немой мальчишка, который время от времени ходил в штаны, вздрагивая от каждого резкого звука, день за днём просыпался и засыпал с мыслью о мести. Жажда отмщения этой семье стала моей идеей фикс. Многие люди не подозревают, с какой силой можно ненавидеть, а я знал…
– Демиан, и как же ты отомстил? – тихо спросила, не решаясь встретиться с ним взглядом, инстинктивно накрывая ладонью свой ещё плоский живот, словно стараясь заслонить нашего крошечного малыша от неприглядной правды.
POV. Демиан
Мия сидела напротив меня, понуро опустив плечи, и покусывала указательный палец. Она с детства так делала, когда волновалась. По спине скатилась капелька пота, а легкие обожгло огнём. Нужно было собраться с силами и продолжить своё повествование.
– Когда я попал в семью с неограниченными возможностями и, наконец, полностью восстановился после избиения, пообещал себе, что заставлю этих людей страдать. Но правильно говорят: судьба – дама с непредсказуемым характером, и даже тут мне не повезло. Спустя несколько лет я узнал, что, проведя два года на принудительном лечении в психологической клинике, моего первого приемного отца выпустили, и через неделю после этого он умер от инфаркта. Судьба решила отомстить за меня. Моя первая приемная мать осталась с маленьким желанным ребенком на руках. Казалось бы, я должен был успокоиться, ведь человек, учинивший избиение, отправился на тот свет, но я так и не смог.
– И что же ты сделал? – спросила Мия хрипло.
– Все эти годы я следил за этой семьей. Знал, что мать и дочь очень скромно живут, еле сводя концы с концами, в то время как я мог позволить себе абсолютно всё. Радовался их горестям, мечтая привнести в жизнь этих женщин ещё больший хаос. Я был ослеплен местью. Маленький немой мальчик, который жил в глубине заблудшей души, так и не смог успокоиться.
