– Я согласна, – просто ответила Навия-Василина.
И потекли дни почти семейного быта. Герцог в тот же день собрал слуг и, представив им Навию, велел слушать её распоряжения по замку и хозяйству, как свои. Вначале Навия не обратила на это внимания: ну, некогда человеку. Она поможет. Почему нет? Но, когда то один, то другой слуга в обращении к ней стали говорить «хозяйка», она насторожилась. Это чего она не учла, молчаливо соглашаясь помочь с хозяйством?
Но, честно говоря, особо стараться и не пришлось: прислуга у советника была хорошо вышколена и работала на совесть. Кроме того, Навия заметила, что слуги любят советника и гордятся им. Распоряжения выполняют не только из чувства долга, но и с желанием и заботой. И часть этого тёплого отношения перешла и на неё. Старая экономка, которая, как выяснилось, жила в замке с детства, с какой-то надеждой и ожиданием посматривала на магессу. И однажды, когда они вместе готовили столовую к обеду, заметила:
– Давно в этом замке не было так уютно, по-домашнему. Здесь не хватает женской руки, женского внимания и заботы. Наш герцог хорош и ему давно пора завести семью., – вздохнула она, – лишь бы не ошибся.
Более прозрачного намёка трудно было сделать, но Навия промолчала в ответ и склонила голову, чтобы скрыть предательский румянец.
Графиня же все дни неотлучно находилась с внучкой. И у Навии-Василины не поворачивался язык высказать ей протест. Было видно, что женщина всем сердцем полюбила девочку. Они с графиней тоже много разговаривали. Благо Даринка пока ещё много спала и давала им время на общение. Рассказывали друг другу каждая о своей жизни. Графиня о муже и дочери. Навия об академии и работе.
Так Навия узнала о детстве и юности Аликаны, её проказах: девочка была очень подвижная и бойкая. Об учёбе в академии, которую Аликана почти игнорировала и с трудом получила диплом мага-бытовика, хотя её способности позволяли гораздо большее. Но, к сожалению, уже в академии она влюбилась, и чтобы привлечь внимание начала делать глупости. Но её попытки остались без внимания и Аликана начала «мстить», встречаясь со всеми подряд.
Графиня же узнала о новых методах заживления ран от боевых пульсаров, о работе Навии на границе и боевых стычках с соседним королевством. Вражда с ним тянулась уже не одно столетие и оба правителя не намерены были отступать. Графиня Ильзена охала, ахала и постоянно приговаривала: надо же, милочка; досталось вам, милочка; сочувствую вам, милочка; вы молодец, милочка.
И обе дамы не трогали тему Дарины, молчаливо соглашаясь, что надо привыкнуть, подождать. По вечерам графиня рано уходила к себе в покои. А у Навии начинались часы общения с советником. И это было волшебное время. Она обычно поджидала его в гостиной. Потом они делили поздний ужин. А потом подолгу разговаривали, узнавая друг друга, делясь друг с другом, поддерживая друг друга.
Им обоим понравилось сидеть на балкончике малой гостиной и делиться событиями дня. Выслушивая и комментируя, ненавязчиво советуя. Причём садились они не на отдельные кресла, а на небольшой диванчик и в процессе разговоров как-то незаметно придвигались ближе к друг другу. А в последние дни герцог и вовсе стал брать Навию за руку и поглаживать её. И отнять руку ей совсем не хотелось. Хотелось наоборот положить голову на плечо мужчине и позволить ему решать все её проблемы.
Оба понимали, что между ними рождается серьёзная симпатия, влечение. Но и оба понимали, как много их разделяет. В один из таких вечеров внезапно возникла тема договора о помолвке. Начал её советник:
– Нави (они уже несколько дней обращались короткими именами, как-то само получилось), а вы видели текст договора наших родителей?
– Да. Когда Отец Далем вернул мне его, он в моих руках сам открылся, и я его прочитала. Там сказано, что помолвка возможна при взаимной симпатии и взаимном желании. То есть, совсем неволить они нас не собирались. И я поняла, что договор можно отменить.
Навия хотела отвернуться и не видеть сейчас его глаза, чтобы не прочитать там приговор своим невольным надеждам. Но мужчина решил по-другому. Одной рукой обняв её за талию, он притянул Нави к себе, а другой взял за подбородок и повернул её голову, чтобы смотреть в глаза. Наклонившись к ней и мягко целуя в губы. Он спросил:
– А если я не хочу ничего отменять? Нави, – и он неожиданно перешёл на «ты».
Он провёл пальцами по её лицу, повторяя рисунок бровей, скул, губ.
– Разве ты не чувствуешь, как нам хорошо вместе? Разве ты не видишь, как стала дорога мне, Нави? Целый долгий день в столице я жду вечера, когда вернусь домой, а меня ждёшь ты – самая желанная женщина. Моя женщина.
Горячий, властный, требовательный поцелуй опалил губы Навии. И она не смогла больше противиться и ответила также жарко, также истово, упиваясь ощущением неги, горячего желания и трепета.
– Таши, – прошептали её губы, – Таши…
И больше она уже ничего не говорила. Они целовались так, как будто прорвало плотину. Пили поцелуи, как пьёт воду измождённый путник в пустыне. Они прижимались друг к другу, как будто находились на узком карнизе над пропастью и боялись оторваться.
– Таши… где же ты был… Нави… моя… родная… не отпущу… мой… хочу быть с тобой… хочу… Таши…
Их шёпот переплетался, руки уже давно требовательно изучали друг друга. Но…
Навия очнулась первая от этого наваждения. Выставив вперёд руку, она прерывисто сказала:
– Подожди, Таш. Не надо. Не сейчас.
Он непонимающе посмотрел на неё: ведь только что им было так хорошо? Но вот его взгляд протрезвел и Ташерег виновато произнёс:
– Прости, Навия. Я поторопился. Прости.
Но через мгновение добавил:
– Я не могу сделать вид, что ничего не было. И ты тоже. Навия, мы взрослые люди. Я прошу тебя, Навия Редди, стать моей невестой. И я не передумаю!
Его взгляд грозно, но с любовью остановился на лице дорогой ему женщины. А она улыбнулась и мило поведя плечом ответила:
– А я не откажусь, лорд Ташерег Карпади. Я согласна стать вашей невестой.
– Твоей невестой, – поправил её герцог и добавил, – да кто тебе позволит отказаться, дорогая. Ты теперь моя.
И они вновь забылись в пьянящем, манящем и обещающем поцелуе. Но оба целомудренно решили пока остановиться на этом. Не стоит торопить и обесценивать чувства. Всё у них ещё будет.
***
А через пару дней и случилось это происшествие, с которого начались их беды. Камешек, который вызвал лавину.
Герцог был в столице. Навия с графиней в привычной гостиной. Кстати графиня очень одобрительно отзывалась об их отношениях:
– Вы пара, милочка. И это видно без всякой магии.
Навия смущалась и отмалчивалась. Их отношения, хотя и развивались бурно, но были пока вполне целомудренны.
Сидя в гостиной они обе и услышали шум разговора в холле, резкие крики, звук быстрых уверенных шагов, чётко отбиваемых каблучками.
