Это её признание было столь внезапным, что я даже не сразу сумел на него верно среагировать. Меня накрыла такая волна счастья, что, не удержавшись, зацеловал всё её лицо вперемешку со своими словами признаний.
Какая она всё-таки ласковая! Моя девочка!
Смахнул со стола всё ненужное и усадил на него Яру, вклиниваясь между её ног, остервенело терзая её открытые участки кожи и попутно расстёгивая блузку. Краем сознания отметил посторонний шум, который никак не прекращался. Оторвавшись от своей волчицы, с яростью посмотрел на телефон, который и издавал эти противные звуки, не давая насладиться любимой.
Чёрт! Там же, наверное, Батурин пришёл. Как не вовремя-то.
После короткого разговора с Алиной, хотел, было, пригласить его в кабинет, но, посмотрев на растрёпанную Ярославу, велел отправить гостя дожидаться меня в коридоре.
– Подождёшь здесь? – поинтересовался у девушки, целуя её в висок, и тут же направился на выход.
Иначе, если ещё немного задержусь здесь, хоть на мгновение, с этим Виталием поговорить получится не раньше, чем через час. Уже на выходе до меня донеслось её тихое и немного растерянное «угу». Из кабинета я вышел с довольной улыбкой на лице, которую никак не получалось спрятать.
– Я отправила господина Батурина в конференц-зал, – сообщила Алина и пошла провожать меня до нужного помещения.
Внутрь я заходил всё такой же счастливый, но, увидев спину собеседника, всё хорошее настроение моментально пропало, уступив место неприязни и гневу.
– Виталий Батурин?!
Я прошёл вглубь помещения, где ждал оборотень, и уселся во главе стола переговоров. Брюнет оторвался от рассматривания пейзажа за окном и взглянул на меня. Серые глаза смотрели цепко, словно изучая и оценивая. Моему волку это не понравилось, как и мне самому, но я не спешил показывать свою силу и начинать разговор.
– Верно. Ринат сказал, вы хотели со мной поговорить о Ярославе и сыворотке, которую мы ей вкалываем каждые три месяца? – уточнил сухо.
Губы растянулись в злой усмешке.
Кажется, ни Айдаров, ни остальные, ещё так и не поняли – кто перед ними…
Одна Ярослава проявила чудеса дедукции, поняв почти сразу, что я не бета. Хотя надо признаться, когда она меня тогда назвала помощником альфы, на мгновение даже дар речи потерял. Но девушка очень быстро поняла свою оплошность. Умненькая! А тут… Что ж, так даже лучше. Батурин не будет елозить и изображать из себя послушного волка.
– Верно. Мне нужно знать всё. Как действует препарат и каковы последствия от его использования.
Гость присел напротив меня и пустился в разъяснения. Чем больше я узнавал, тем сильнее разгоралось желание во мне просто истребить всю верхушку клана серых волков. Становилось всё сложнее сдерживать своего волка и силу альфы.
Сыворотку девочке начали колоть в три года. Поначалу её волчица сопротивлялась, что приводило к нервным срывам ребёнка и сильным болезненным ощущениям. Но давать препарат всё так же продолжили. В течение месяца малышка лежала в лаборатории Батурина в закрытой секции. О происходящем знали только он, мать Рината, сам альфа стаи и его бета Вадим. К концу месяца зверь девочки всё же сдался и перестал подавать активные признаки присутствия. Ещё месяц прошёл в попытках окончательно подавить вторую сущность ребёнка, и только после этого Ярослава вернулась обратно к матери Айдарова. Ну а дальше они проводили одноразовую процедуру раз в три месяца для поддержания организма в нужном состоянии.
Пока я слушал эти спокойные и даже равнодушные пояснения, словно сам всё переживал со своей любимой.
Создали трёхлетней малышке такой стресс. Неудивительно, что она ничего не помнит. Убить! Растерзать и оставить умирать на глазах у всего клана!
Да как они вообще посмели пойти на такое без разрешения моего предшественника?
А я, принимая его дела, нигде не встречал даже упоминания о таком!
– Вы хоть понимаете, что я сейчас имею право убить вас всех четверых за такое? Вы же лишили одного из оборотней её сущности и возможности продолжить свой род? Кто она теперь, по-вашему?
Мой голос всё больше срывался на высокие ноты, подавляемая сила стала хлестать вокруг ещё пока еле заметно, но сдерживал своего волка я уже из последних сил. Они обидели его пару и теперь должны были понести наказание.
– Это был приказ альфы… – начал переводить стрелки Виталий, и я не сдержался.
– Я ваш альфа. Я – не он! Да и предыдущего главу вы не поставили в известность. Девочку можно было спасти по-другому. Спрятать у нас. Отсюда возникает другой вопрос, а всё ли так на самом деле, как рассказал Ринат, или это тоже лишь ложь, под которой скрывается нечто другое? А теперь бы я хотел знать, как всё исправить!
Всё это проговорил ледяным тоном. Как не сошёл на крик, понятия не имею. Но даже этого хватило, чтобы Батурин побледнел. Вот только вместо признаний я в свою очередь тоже получил обвинения.
– Организм Ярославы за семнадцать лет уже успел войти в частичный симбиоз с препаратом, – проговорил мой гость, сцепив руки в замок перед собой. – Трудно сказать, насколько эффективна будет сыворотка в данных условиях. Не рекомендую резко и без подготовки прекращать процедуру воздействия, – он открыл портфель и достал оттуда две запечатанные колбы с зелёной жидкостью, толкнув их в мою сторону, которые я сразу же убрал во внутренний карман пиджака. – Думаю, про то, что может произойти с девушкой в этом случае, вы и сами прекрасно понимаете. Уж лучше пусть её волчица так и останется запертой, чем вырвется на свободу и возьмёт контроль над человеческой сущностью. Я, конечно, могу оказаться не прав на счёт того, какими именно будут последствия, потому что однозначного ответа просто не может существовать, но то, что Ярославе будет очень плохо довольно долгое время – это факт.
– А вот это уже не ваши проблемы. Всё, что могли, вы сделали, – грубо прервал его речь. – Если это все, что ты можешь, тогда не буду задерживать, – и кивком головы указал на дверь.
Учёный поднялся с места, но уходить не спешил. Он опёрся о столешницу на сжатые в кулаки руки. Серые глаза оборотня сузились, а лицо исказило негодование.
– Вы ведь понимаете, что всё может выйти с летальным исходом для Ярославы? – сквозь зубы процедил Виталий.
– А вот это ещё надо выяснить. Пока у меня есть только твоё слово и слово Рината. И ничего больше, а мне этого недостаточно, – резко ответил я.
– Недостаточно? – усмехнулся Батурин. – А её смерть будет достаточным аргументом?
Из груди вырвался рык ярости, а в следующее мгновение Роман уже лежал в обломках дубового стола. Хотелось ещё его побить об пол, чтобы хоть как-то вправить мозги этому уроду, но я сдержался.
– Ты и Ринат только сейчас подумали о последствиях? – зло оскалился в лицо оборотня. – То есть когда вы трёхлетнему ребёнку начинали колоть вакцину, подавляющую сущность оборотня, об этом тогда не думали? Ублюдки!
