- Вот молчи лучше! - потребовала Хания.
Демон поднял руки в жесте капитуляции и действительно промолчал. Обернулся к Верховному и кивнул ему на шкатулку.
- Выбирайте тоже, - предложил. - Играть в добренького Санту, так до конца.
Чёрный волк лишь отрицательно качнул головой.
- Лучше ты к нам как-нибудь в гости приедешь и себе выберешь, - хмыкнул он. - У меня поболее будет. Хоть и не такие редкости, - сделал комплимент коллекции моей пары.
Сидящая с ним рядом супруга улыбнулась, словно в подтверждение, и прижалась ближе.
- Вместе с Селеной приезжайте, - произнесла она всё с той же улыбкой.
Плечи пустынного волка напряглись. Всё его благодушие испарилось в одночасье.
- Мы не вместе, - на лице Демона застыла маска ледяного спокойствия.
Он неспешно вернул верх шкатулки на место и аккуратно захлопнул крышку, после чего поднялся на ноги, и не успела я опомниться, как в гостиной его уже не оказалось.
Да твою ж...
И вот вроде бы меня это не должно задевать настолько сильно. Вроде как, помнила прекрасно, кто он и почему себя так ведёт. Но, наблюдая за собравшимися под одной крышей... сердце затопило безграничной горечью.
- Я тоже пойду. Подышу свежим воздухом немного, - оправдалась, не в силах терпеть, как щиплет глаза от очередной порции непролитых слёз.
Больше не глядя на окружающих, повторила выходку своей пары.
Просто сбежала...
ГЛАВА 29
ГЛАВА 29
Демон
Идя по ночному городу, ругал себя последними словами.
За то, что поддался уговорам Демьяна.
За то, что не смог сказать нет его сестре.
На кой чёрт я вообще припёрся сюда?
Надо было оставить её на попечение родственников и валить как можно дальше.
Слабый... Жалкий... - эхом отдавались слова, которые не раз в своё время произносила Амира.
И сейчас я был согласен с ней, как никогда.
Только если тогда я старался доказать обратное своей тётушке, то сейчас намеренно растил в себе эти эмоции. И ненависть. Ведь так проще.
Что есть любовь и привязанность?
Слабость.
Что есть ненависть?
Слабость.
Любое проявление эмоций - слабость.
А я не должен быть слабым.
Равнодушие - вот мощнейшее оружие для выживания в моём мире. И оно дало трещину, когда я поддался любопытству. И ещё больше эта трещина разрослась, когда познал сладость вкуса крови Селены. Позволил себе укорениться этой привязке.
Пара.
Смешно.
Ну, какой из меня муж или, не приведи Лунная, отец?
Из меня и друг-то не самый лучший.
А тут...
Глупая-глупая Луна... повязала и себя, и меня.
И ради чего?
Чтобы привести нас обоих к краю пропасти. К совместной гибели. Хотя я уже на грани. С того самого момента, как встретил её.
- Р-р-р, - сорвалось с губ.
Провёл когтями по стене ближайшего дома и улыбнулся привычному звуку и ощущению крошащегося материала под рукой.
Разрушение.
Вот то, что я есть.
Убийства.
То, чем я дышу.
Кровь.
То, чем я живу.
И всё это перекрывает солнечная улыбка и мягкий взор кофейного оттенка.
Чашка кофе на столе.
Любимый напиток с самого детства.
Мне ни в чём никогда не отказывают.
Всё для меня, если я веду себя так, как надо ей.
Тонкая пенка сверху.
И капля крови.
Она падает в напиток, оставляя на его поверхности расходящиеся круги...
Это в прошлом.
А в настоящем - глаза, наполненные слезами.
Глаза, в которых вопреки всему продолжает сиять надежда и вера.
Во что?
В меня, в себя, в нас?..
Глупая...
Нельзя изменить того, кто сломан. Не всё можно починить без запасных частей. А у живых организмов их нет.
И ещё больший глупец - я сам...
Потому что мне хотелось... хотелось бы верить в то, что такое возможно... что у неё получится... что я смогу...
Какой бред!!!
Тряхнул головой, прогоняя из сознания неуместные мысли.
Ночь. Тьма. Многочисленные тени, скрывающие грехи проходящих мимо. Обнажающие их.
Я это чувствовал на интуитивном уровне.
Не зря я лучший убийца среди подобных мне.
Я научился за долгие годы видеть суть в каждом живом существе.
Безумие - моё второе имя.
И я вижу подобных мне.
- Доминик, - донеслось за спиной, отразившись эхом в каждом закоулке лабиринта моего сознания.
- Как тебя зовут? - удар плетью приходится по моей спине, вспарывая кожу.
- Доминик, - упрямо твержу, сцепив зубы от боли.
Цепляюсь за это имя. Ведь так меня называет тот человек, что породил восемь лет назад. Он безумен и мало, что понимает, но упорно твердит это обращение. И мне радостно. И я говорю в ответ: - Папа.
- Как тебя зовут? - повторяется вопрос.
- Доминик, - произношу и снова получаю плетью по спине.
- Как тебя зовут?! - уже с отчётливым рычанием задают новый вопрос, а плеть сменяется раскалённым железным прутом.
Понимаю, знаю, что будет дальше, но не сдаюсь...
И лишь несколько часов спустя, когда приводят и начинают мучить отца, я с отчаянием выкрикиваю то, чему меня учили с рождения:
- Никто! Я - никто! Лишь твой раб по прозвищу Демон! Демон...
- Доминик, - снова донеслось в настоящем, развевая навеянную памятью дымку прошлого.
Но я продолжил идти дальше, не желая общаться с тем, кто так упорно звал.
Вот только когда меня слышали и слушали?
На плечо легла чужая рука.
- Демон, - рыкнул я догнавшему меня, резко обернувшись к нему. - Доминика нет. И никогда не было. Он умер при рождении.
- Доминик, - упрямо повторяет тот, кто дал мне это имя ещё до моего появления на свет. - Ты - Доминик. Всегда им был, есть и будешь.
Его голос твёрд, а слова он будто вбивает в мой разум. Так, как это делала она. Так, что невозможно не подчиниться. Ведь это прямой приказ. Я обязан его выполнять. Обязан... Но - нет!
