Захотелось напомнить о том, что тот, о ком она говорила — до сих пор здесь и никуда не делся, но я и на этот раз сдержалась. В конце концов, алнаирийцу и не такое придётся терпеть рядом с нами, раз уж будет сопровождать нас и дальше.
— Это ты ещё с ней плохо знакома, — издевательски поддакнула Ангелина. — Вот когда познакомишься, то поймёшь, что «боюсь» совсем не то определение.
Уловила в карих глазах мага негласное подтверждение.
— Да ну вас, — напоказ обиженно отвернулась я.
Не очень-то и приятно слышать такие «лестные» речи о маме, пусть даже в них действительно звучала доля истины. Почти стопроцентная.
И, как говорится, не поминай дьявола всуе…
Пространство исказилось. Сияющий серебристым светом портал явил маму.
Облегающие кожаные брюки и куртка, наглухо застёгнутая на шее, также, как и сапоги, были испачканы субстанцией грязно-зелёного цвета, источающей не самый сносный аромат, а митенки, расшитые рунами принадлежности к воздушной стихии, так и вообще — безнадёжно испорчены.
Это ж надо так!
ГЛАВА 15
Стандартную боевую форму ковена, насколько я знала, очень трудно запачкать или нарушить её целостность. На то она и относилась к разряду «боевой». Соответственно, мама только что убила кого-то очень сильного и вероятно не менее смертельно-опасного, чем демон среднего порядка.
— Хм… Не думала, что вы здесь, — проговорила мама вместо приветствия, снимая куртку.
Обычно всегда присутствующие руны — чёрные метки вдоль линии вен, были едва заметны. Это свидетельствовало о том, что моё предположение более чем верно. Ведь её энергетический резерв сейчас близился к нулю.
— Но мы здесь, — улыбнулась я как можно теплее.
Быстренько подсуетилась и сотворила капучино без сахара с корицей — то единственное, что мама любила, решительно презирая иное, если то, конечно, не «Зелёный ангел».
И как только она жила в эпоху без кофе-машин…
— Утром мы отбываем на Альтерру. Хочу вам кое-что показать, — принимая кружку с дымящимся напитком, устала сказала она.
Не удосужившись сказать что-либо ещё, родительница отправилась наверх.
— И мы тоже? — недоверчиво спросила Маша.
Будучи коренной жительницей Земли, она никогда не бывала в других мирах.
— И вы тоже, — подтвердил Амит.
Среди нас четверых, он действительно знал больше всех…
— И мы тоже, — вздохнула я устало.
На тридцать минут позднее мы с девочками устроились в моей спальне. Маша загадочно вздыхала, изредка отпуская вслух замечания о том, какой же Амит необычный, симпатичный и всё в таком духе. Ангелина нервно грызла карандаш. Она составляла список того, что непременно должна сделать за время своего визита в измерение моей матери. И только я мрачно гипнотизировала экран гаджета каждый раз, когда после очередного набора номера Артура, оператор бесцветным голосом сообщал, что абонент все зоны действия сети.
— Да, хватит тебе уже! — не выдержала первой подруга детства. — Завтра ты сможешь всё узнать, и я думаю даже увидеть его. Амит же сказал, что он там, а не здесь.
Я и сама это помнила. Вот только пальцы сами собой тянулись к гаджету вновь.
— Мама вернулась. Почему он не вернулся? — упрямо продолжила тыкать на изображение зелёной трубки в надежде на изменения.
— В любом случае, если он вернётся, то сто семнадцать пропущенных дадут ему знать, что ты его искала, — усмехнулась Маша.
— Ничего не сто семнадцать, — огрызнулась ей в ответ, с тоской взглянув на экран. — Всего-то девяносто два. И не будет у него пропущенных, — пробормотала себе под нос. — Ему сообщения придут, — добавила совсем тихо.
Пустота внутри ощущалась слишком остро и болезненно, чтобы я могла вот так просто взять и успокоиться. Обязательно нужно было что-то делать. Так удавалось хоть немного глушить это противное чувство.
— Всё! Хватит! — скомандовала брюнетка.
Она вынула белую пластиковую коробочку из моих рук, сделав выбор за меня.
Мне это не понравилось, но, в конечном счёте — подруга права.
— Пойду, посмотрю, как там мама, — пробурчала я недовольно.
Тут же встала с кровати, потому что необходимость «что-то делать» никуда не подевалась. Мама же наверняка знала, как с этим справиться… А ещё была в курсе где Арт и что с ним.
— Ага, — голоса подруг прозвучали как один, хотя каждая была занята своими мыслями.
Дверь в спальню была приоткрыта, поэтому я вошла без предупреждения. Чётко помнила — если бы её хозяйка меня не ждала, то открыть дверь точно бы не представлялось возможным.
— Мама?
В комнате царила темнота. Но у открытого окна был различим мамин стройный силуэт. Владелица поместья стояла с закрытыми глазами. Упражнялась в дыхательной гимнастике, отсчитывая вдохи и выдохи. Последняя из рода Де Алькарро всегда так делала, чтобы сконцентрироваться.
— С Артом всё в порядке?
Мой голос растворился в тишине. Она не ответила. Но я решила продолжить.
— Мама? Что с Артом?
Уставший архимаг сделала последний глубокий вдох и медленный выдох.
— Ты не должна так близко воспринимать, — она чуть помедлила, — всё происходящее, Ева.
— Ты сейчас имеешь в виду, что я не должна чуть что — инициироваться?
Меня до сих пор задевал факт посланного матерью проклятия во избежание завершения процесса ведьминской инициации. Раньше мы прилагали немало совместных усилий, чтобы как раз-таки совершить нечто подобное. Ведь именно это и было причиной того, что я до сих пор училась в обычном университете, а не в Академии Боевой Магии.
— Ты не должна чуть что — впадать в истерику, — поправила она.
Обняла и легонько прижала к себе.
— Так что с Артом? — не сдавалась я.
— Да что с ним будет? Завтра ты сможешь увидеть его, — усмехнулась мама.
Потрепала меня по волосам, разворошив старательно приглаженные пряди.
— Правда? — обняла её крепче.
Новость была чудесная!
— Правда, — согласилась она.
Устремила взор обратно на пейзаж за окном.
— Мам, — позвала её снова.
— М-мм?
— А почему ты сняла печать и, ну… разрешила?
Архимаг воздушной стихии грустно улыбнулась, прикрыла глаза, сделала ещё один глубокий вдох. По всей видимости, вопрос был достаточно существенным, раз она сразу восприняла это таким образом.
— Я была совсем такой, как ты, когда влюбилась в самого прекрасного воина всех моих грёз, — начала она с воспоминаний о собственном прошлом. — В его чёрных, словно сама ночь глазах, для меня отражались все звезды Вселенной. Мне казалось — эта самая Вселенная сосредоточена лишь для нас двоих. Больше никому там не будет места.
