Я колебалась недолго.
Можно подумать у меня был иной выбор.
— Ты прав, — улыбнулась натянуто, забирая кольцо из его рук. — Я всё равно пойду туда. И будет лучше, если с тобой.
Надевать артефакт каньона Полуночника я не спешила.
— Поверх одежды у всех на виду вполне достаточно, — раздался тихий шёпот Арта, прежде чем прохладные ладони расстегнули цепочку, на которой я носила часы.
Пара секунд и к артефакту рода Де Алькарро присоединился кровавый алмаз.
— Вернёшь, если посчитаешь нужным, — дополнил, так и не отходя от меня.
Отвечать я не стала. Просто не смогла.
Сердце участило ритм до таких пределов, что казалось, оно сошло с ума и решило лишить рассудка и меня прямо здесь и сейчас.
— Ева, тебе плохо? — отразился на краю сознания встревоженный голос Арта.
А в следующее мгновение тьма поглотила всё вокруг…
ГЛАВА 10
Серый плотный туман алчно клубился под ногами. Вязкая и в то же время едва осязаемая субстанция окутывала тело и, по ощущениям, пробиралась буквально насквозь: изучая, забираясь в сердце, исследуя, влезая в душу, овладевая сознанием, оставаясь там, чтобы властвовать независимо от желания носителя.
Не надо обладать супер интеллектом, дабы понять, где я оказалась.
— Мама. — позвала, памятуя о том, что Паладины живут в гранях.
Иначе просто понять не могла, почему снова оказалась здесь. Если в прошлый раз я умирала, то сейчас не видела никаких причин к тому, чтобы отправляться за грань жизни самостоятельно.
— Здравствуй, Ева, — ответил тихий вкрадчивый голос.
И совсем не мамин. Пусть и был очень схож по интонации.
— А, это ты, — вздохнула разочарованно.
Высокий мужской силуэт возник совсем близко. Затянутый в плотную чёрную одежду, как и в прошлую нашу встречу, мужчина излучал такую невероятную мощь и силу, что даже смотреть в его сторону было невыносимо трудно. На мои слова бывший правитель закрытого измерения немного скривился, очевидно, ожидая более радушного приёма, но внутри чёрной ведьмы было больше досады, чем вежливости, поэтому я сделала вид, что мне всё равно.
— И я рад тебя видеть, — укоризненно произнёс Кир.
Взгляд цвета непроглядной Бездны смотрел так пристально и непоколебимо, словно пытался разделить меня на атомы и изучить каждый по отдельности.
Стало не по себе. Рефлекторно обхватила себя руками, пытаясь отгородиться, но разум подленько подсказывал, что изолироваться от влияния Паладина мне удаётся очень плохо и малосущественно.
— Зачем я здесь? — сказала, чтобы просто не молчать.
— Не зачем, а почему, — ухмыльнулся падший. — Амит ведь предупреждал тебя, чтобы ты не делала ничего такого, что спровоцирует восстановление привязки, Ева, — в тоне слышалось столько укора, что можно было бы утонуть в этом океане негодования.
Бездна.
Как же они достали со своими условиями и указаниями о том, что делать.
Чёрная ведьма в моём лице разозлилась очень быстро и очень сильно.
— Да? — поинтересовалась ехидно. — А тебе-то что с того? — сама не заметила, как перешла на «ты», к тому же некая догадка посетила мысли, желая как можно скорее получить подтверждение. — Так вот с чьей подачи… Это не она, это ты, да?.
Паладин молчал, продолжая сканировать взглядом и хранить невозмутимую усмешку на лице. Что взбесило ещё больше.
— А не пойти бы вам всем… в Бездну?. — перешла на повышенный тон. — Вы меня уже так достали. Либо ты мне сейчас же объяснишь, что происходит и почему я должна играть в ваши странные игры, или я…
Хотела было сказать: «Прокляну вас всех так, что мало не покажется», но потом вспомнила, что магия на Паладинов не действует, поэтому дальше договорить не представлялось возможным. Вот и замолчала, размышляя чем бы заменить то, что собиралась сказать ранее.
— Или…? — чёрная бровь высшего творения Создателя взметнулась вверх.
Причём больше не в удивлении, а в ожидании продолжения.
Что ж, не будем заставлять столь значимую персону ждать.
— Катись всё к прародителям Триединой Богини, at no noguro`ste no or, at`mu me and`do sunkriston… — даже не поняла, когда успела перейти на матерную форму ведьминского слова своего ковена.
Послышался ответный тяжёлый вздох.
— Ты меняешься даже быстрей, чем я предполагал, — грустно отозвался Киринион.
А в следующее мгновение чёрные метки, оставленные им на мне при нашей прошлой встрече, зажгло так, что я взвыла от боли, падая на колени.
— Да чтоб вас всех…. — только и успела сказать, прежде чем падший склонился рядом.
Горячие сильные руки Паладина стальной хваткой сжались вокруг моих запястий, а метки Архангела тронулись с места, разливаясь от внутренней стороны к внешней, опоясывая и закольцовывая собой мои руки, забираясь выше, вплоть до плеч. Знаки разрастались, менялись и словно въедались во всю мою суть.
Тьма внутри чёрной ведьмы, и до того забравшаяся очень далеко в закрома души, сжалась до немыслимо минимальных пределов, почти исчезнув насовсем. Я бы и решила, что так и произошло, если бы не знала, что на подобное способна лишь та, кто даровала нам эту тьму, и больше никто не властен на подобное, даже Паладины, ведь архидемоны не подчиняются их воле никогда.
— А теперь вспоминай, Ева. — властный, неумолимый приказ вторгся в сознание, погружая в беспросветную непроглядную тьму. Ту, что была частью меня. Ту, что была мною с момента моего рождения. — Вспоминай. Ты не забыла, ты просто не хочешь помнить. Вспоминай, Ева. — последнее раздалось уже где-то совсем далеко, словно Паладин и не был рядом, а я так и вообще в другом месте…
«…Земля дрожала. Она изгибалась и стонала. Я слышала её мольбу… её призыв… Я чувствовала, как страшно не только мне. Им всем здесь страшно… Даже ранее спасительная тьма не спасает сейчас. Она подло и трусливо отступала, прогибаясь перед тем, что гораздо сильней…
Ураган воздушной стихии безжалостным потоком рушил на своём пути всё, что было, не оставляя и шанса на жизнь. Словно карточный домик падали перекрытия, рушились колонны, звенели разбивающимися стёклами расписные витражи Цитадели. Восточная стена храмового комплекса пала первой огромными глыбами осколков, смешанными с уже мёртвыми телами чёрных ведьм, рухнув на верхнюю террасу и жилой комплекс. Крыша не выдержала…
— Не бойся, Ева. Скоро всё закончится, — ласково произнёс архивампир, сжимая в своих объятиях.
Он укрыл собой, а рушащиеся обломки потолка не причинили вреда. И даже сгустки пыли и отголоски разрухи теперь не имели значения.
Знаю, он снова внушает, но я не против.
Мне это необходимо, как никогда, наверное, ранее.
