— В тот момент, когда вы сами начали хранить их, — ответила спокойно.
Прохладное дыхание коснулось шеи, а лёгкий поцелуй в районе надплечья заставил замереть в нерешительности. Былая выдержка стала покидать чёрную ведьму в моём лице.
— Я всё равно узнаю, Ева, — тихим шёпотом отозвался бывший супруг. — Каждый твой секрет, моя маленькая ведьмочка. Не сомневайся. И тогда ты уже не сможешь молчать. Лучше тебе рассказать мне самой и сейчас. Пока ещё не слишком поздно.
Тяжёлые ладони архивампира легли на плечи, медленно и плавно двигаясь к запястьям, отчего метки Архангела, как мне показалось, ожили. Они словно противились этим прикосновениям и мерными покалываниями напоминали о том, что надо держать дистанцию.
Бездна. Даже моё тело уже решает, что мне делать — вместо меня самой.
Тихий стон сорвался с уст, заставляя «не молчать» уже прямо сейчас.
— Кристиан, — напомнила я едва ли связно о том, куда мы собирались изначально.
Коварная улыбка послужила мне ответом. И ехидное:
— Не сдаёшься, значит, да, родная?
Конечно, не сдаюсь.
В подтверждение, одарила архивампира нахальной улыбочкой и гордо вздёрнула подбородок. Артур ответил не менее нахальной ухмылкой, а затем мы всё же отправились к детям.
Нетронутый ничьими следами снег хрустнул под ногами, едва я сделала шаг из портала. Свежий горный воздух проник в лёгкие, но мне не было холодно. Строгие и немного суровые вершины гор уносились ввысь довольно далеко от места, где мы оказались. Казалось, они загораживают собою нас от целого мира. И в какой-то степени так и было, ведь каньон Полуночника окружают горы со всех сторон, образовывая кольцо.
Горный выступ стелился на несколько сотен метров вокруг ровным плато. Дети задорно носились вокруг Кейт, кидаясь друг в друга снежками. При нашем появлении ведьма облегчённо выдохнула, а уже вскоре, после того, как меня чуть не придушили в детских объятиях, она стояла рядом и мы с ней наблюдали, как объектом для обстреливания снегом стал князь Ортего.
Вот и возможность узнать подробнее о моём новом воспоминании из прошлого появилась. Решила воспользоваться ею незамедлительно.
— Кейт, Артур сказал, что кесарь убил твою мать. Это правда? — спросила я тихо.
Знаю, что тактичностью не отличилась, но ведь и сам разговор не из приятных.
— Да, это так, — вмиг напряглась ведьма.
Взгляд серых глаз застыл. Кейт смотрела прямо перед собой, и казалось, что её взор обращён на резвящихся детей, но я была уверена, что на самом деле это не так. Какой бы ни была её мать, и сколь бы слабыми ни были наши узы с теми, кто дал нам жизнь, воспоминания причиняют боль всегда. Сколько бы времени не прошло с тех пор.
— Взамен той жизни я получила новую, — продолжила ведьма. — Мало кому из подобных нам удаётся получить второй шанс, а мне удалось, Ева. Поэтому, если ты хочешь спросить, ненавижу ли я твоего отчима за то, что он сделал — нет, я простила его. Даже не так — я никогда не винила архимага Ашерро. Он и Камелия — они лишь защищались тогда. В том их суть. Матери стоило найти другой путь… Она сама виновата.
Как бы малодушно не выглядело, на самом деле меня меньше всего интересовало то, как она относится к Арху, по этой причине я поспешила продлить разговор в нужное мне русло.
— Почему она не прошла перерождение?
Только трём ведьмам чернокнижного ковена подвластно вернуться к жизни, если тело умирает. И Вторая Верховная жрица точно входила в их число.
— Расстояние оказалось слишком большим. Как и толща земли, которая убила её, — поразительно спокойно ответила Кейт. — Она просто не смогла уйти во внепространственный карман, как и дотянуться до алтаря.
Стало не по себе. Всплывшее в памяти воспоминание о буйстве воздушной стихии было ещё слишком свежо. Словно я до сих пор ощущала на себе промозглый запах крови и смерти, который она несла с собой. Я никогда не видела полной демонстрации силы Арханиэлиуса, только слышала, как о ней говорили другие. И более чем уверена — воздушная стихия очень даже мягка по сравнению с даром рода Ашерро.
— Ты ведь знаешь, что обряд возрождения мы проведём, чтобы вычислить, возможно, новую Вторую Верховную? — продолжила я задавать вопросы.
Хотя больше всего на свете сейчас мне хотелось молчать, но ответы слишком важны. Сама я вряд ли смогу понять то, что узнала за последние сутки.
— Знаю, — кивнула Кейт. — Только не уверена, что та, кого мы будем искать — Вторая Верховная, Ева.
Малая толика огонька надежды, ещё теплившегося в моей душе до этого момента, померк.
Бездна. Неужели это правда?.
— Почему ты так считаешь? — спросила, не слыша саму себя в страхе услышать то, что она скажет дальше.
Кейт ответила не сразу. Потому последующие её слова оказались для меня ещё более пугающими, чем я могла бы только себе предположить.
— Su`ste exlepero… Теперь ты — Вторая… Atne t`e slutero… Ты — Вторая… No or, at`mu me do sunkriston… Убей их всех… — произнесла она тихим полушёпотом, отразившимся в моём сознании громким эхом. — Я слышу её голос, Ева. Триединая Богиня зовёт меня до сих пор: каждую ночь, если Леона нет рядом, если привязка слабнет, и тьма начинает брать верх.
— И ты слышишь её, — произнесла растерянно.
Чем удивила чёрную ведьму.
— И ты слышишь её? — отзеркалила Кейт.
Только и смогла, что кивнуть в знак согласия, отчего девушка содрогнулась.
Я не стала больше задавать вопросов. Просто ждала, когда Кейт сама заговорит, потому что знала — молчать для неё просто невозможно.
— Никто точно не знает, как должен проводиться обряд инициации новой Верховной жрицы из верхнего круга трёх, — оправдала мои ожидания ведьма. — Ну, разумеется, кроме них самих, — ей губы растянулись в лёгкой усмешке. — Говорят, сама Триединая Богиня выбирает, кто должен быть Верховной. По крайней мере, насколько мне известно, ковен был создан именно так. Тьма пришла к первым трём, овладела сначала душой, а затем и сердцем, после чего разум уже не мог не подчиниться власти чёрного алтаря. Я прекрасно помню — моя мать не была безжалостной убийцей до того, как стала чёрной ведьмой, но после инициации это была и не она вовсе. Изменения необратимы и тотальны, Ева. Мать принесла в жертву чёрному алтарю всех, кого только он захотел. И собственного отца, и братьев. И даже сыновей. Всех, кто был связан с ней кровно… Ева, ты же понимаешь, что в нашем случае крови будет ещё больше?
Порыв ледяного ветра спустился с горных вершин, поднимая снежную пургу, пронизывая холодом нас обеих. Но только с её лица он смахнул слёзы. Кейт плакала беззвучно. И если бы я не обернулась, чтобы посмотреть ей в глаза, то и не знала бы, сколько боли она испытывала сейчас. И что-то подсказывало — эту боль не заглушить никогда и ничем. Да и прямой намёк на то, что архивампиры теперь тоже часть нашего рода, так или иначе, пока между нами существует привязка, едва ли способствовал тому, чтобы можно было найти утешение в близких.
