— Пошла вон из моей головы.
— О, прости, — хихикнула Вероника. — Не удержалась. Знаешь, довольно трудно было всё это время сдерживать себя, хотя ты была так близко… — архимаг огненной стихии сделала вид, что задумалась.
— Я тебя прикончу, — сама не поняла, как сказала это вслух.
Беспредельный гнев заполонил рассудок.
Вот же стерва.
— А теперь мы с тобой избавимся ещё от одного дара на тебе, Ева, — сделала вид, что не заметила моих слов, Вероника, зажигая в руках два огненных пульсара. — Будет не очень больно, — злорадно усмехнувшись. — Наверное.
Не сразу поняла, что она имела ввиду. А когда поняла, было поздно… Стихия сорвалась с ладоней архимага, сжигая и опаляя мою одежду, обжигая кожу, уничтожая метки Архангела на моих руках.
Боль была настолько невыносимой, что удержаться в реальности просто не представлялось возможным. Да я и не пыталась. Промелькнувшая мысль о том, что Артур знает, к кому прикреплён якорь заклятья, позволила закрыть глаза со спокойствием. Сознание отключилось в одно мгновение.
Знаю, он придёт за мной. Очень скоро. Мне осталось только подождать.
ГЛАВА 22
Боль пронзала каждую клеточку тела. Казалось, я горела заживо.
Усмехнулась… Ведь так и есть на самом деле… Было.
— Ева, — тихий голос Ангелины заставил открыть глаза.
Во взгляде цвета спелой черники плескалось беспокойство, смешанное с неимоверным страхом. Ведьма едва сдерживалась, чтобы не расплакаться.
— Привет, — постаралась улыбнуться ей.
Кейт всё также лежала без сознания. Но мы уже не были в каменном мешке подземелья. Длинные ряды колонн тянулись по бокам двухъярусного зала с украшениями из имитации порфира и лазурита. Над нами возвышалась полукруглая позолоченная апсида, уходящая в помост, к которому вели девять мраморных ступеней золотого цвета, а рядом… предмет моих ночных кошмаров. Огромная глыба из чёрного мрамора с выгравированными символами Триединой Богини. Чёрный алтарь. Самое сердце артефакта — круглая ниша, глубиной около метра и диаметром около двух, наполненная багрово-алой сущностью его жизни, дающей дочерям земного ковена силу при первом омывании, которую он забирал у… Острый спазм в районе живота ярко продемонстрировал то, чья жизнь будет забрана.
— Как ты? — снова заговорила Ангелина.
Девушка коснулась пальчиками моего запястья, что заставило меня резко отстраниться. Удивительно, но ожогов практически не осталось. Можно подумать, что и не было ничего. Если бы вместо ранее начертанных символов, дарующих магическое равновесие, не остались покрасневшие участки кожи, которые словно горели заново от прикосновения ведьмы.
— Прошло много времени, — машинально отметила вслух.
Раз уж мой организм сумел регенерировать, значит, так оно и есть.
— Я не знаю, — полушёпотом ответила подруга. — Я недавно очнулась.
Ангелина рассеянно скользнула взглядом по моим рукам, но ничего не сказала.
Да и откуда ей знать, что со мной сделала Вероника?
При одной мысли об архимаге огненной стихии гнев воспылала внутри чёрной ведьмы с прежней силой. Да и явление предмета моих мыслей не заставило себя ждать. В сопровождении двух Верховных жриц чернокнижного ковена.
Обе чёрные ведьмы были одеты в бесформенные балахоны чёрного цвета, достающие до пола, подпоясанные тонким ремешком. Только сейчас поняла, что и на мне, как и на остальных точно такая же одежда. Вероника не изменила своей привычке, оставаясь в униформе своего ковена. Ковена, который она, очевидно, предала.
— Здравствуй, Ева, — ласковым обволакивающим голосом сказала Первая жрица.
Тёмные волосы Анны были гладко зачёсаны назад, доставая до поясницы, открывая безукоризненное в своей красоте лицо с кожей молочного оттенка. Незабываемые, миндалевидной формы глаза ведьмы насыщенно синего цвета с чёрной каймой вдоль радужки и маленькими искрами золотистого цвета, внимательно смотрели на меня. И ждали ответ.
Я с ней ещё и здороваться должна?.
— Здравствуй, Анна, — вопреки желанию, поздоровалась и я.
— Здравствуй, Анна, — подхватила секунду вежливости Ангелина.
А я усмехнулась про себя, вспомнив, что с девушкой Первая Верховная не поздоровалась. Значит, не воспринимает её всерьёз. Хотя знает нас обеих. Как-никак именно она сопровождала наше принятие дара и была наставницей в первое время. Пусть я и помню это очень смутно.
— Обряд Восхождения может быть проведён только по вашему добровольному согласию, — продолжила Анна, так и отреагировав на Ангелину. — Потому вам всем придётся искренне принять его потребность в себе. Иначе ничего не выйдет.
— С чего вы взяли, что мы согласны? — перебила её, усмехнувшись.
На мгновение взгляд, исполненный синевы, блеснул гневом, но быстро вернул себе былое спокойствие. Анна медленно и как-то болезненно предвкушающе улыбнулась, развернувшись в сторону Третьей Верховной жрицы.
Васильковые глаза хищно блеснули, когда она протянула руку ладонью вверх к Веронике. Архимаг огненной стихии смотрела в никуда, и, казалось, вообще не обращала на неё внимания, но цепочку со своей шеи, с печатью моей родной матери всё же сняла и протянула, отдав ведьме. Тёмная дымка вспыхнула в пространстве, едва Третья Верховная произнесла своё слово тихим полушёпотом… Бездна. Они убьют его прямо сейчас.
Дальше мне объяснять уже не надо было. Но Анна решила иначе.
— Если на кону стоит одна жизнь, ты ещё можешь сомневаться. А если три, Ева? — елейно протянула Первая Верховная. — Без благословения Архангела, ты не сможешь выносить дитя. Ни одно из них. Будучи Второй Верховной жрицей, — последовала лёгкая усмешка, — если конечно сможешь пройти Восхождение, ты сможешь остаться в живых и после родов. Скажи, ты согласна отказаться от возможности дать жизнь своей дочери и сохранить печать, — её взгляд скользнул на ладони рядом стоящей ведьмы в подтверждение своих слов, — закрытой и нетронутой, как и прежде? Ты, твоя дочь и твой брат. Взамен всего одной единственной жизни, которая будет для тебя не столь значима, к тому же. Или ты готова умереть сама и убить тем самым и их?
Твою ж… Вселенную.
— Я согласна пройти Восхождение, — застал врасплох голос Ангелины. Подруга виновато потупилась и добавила: — Если это спасёт чьи-то жизни, я согласна.
Бездна.
— Даже если и так, Кейт не согласится ни за что на свете, — продолжила стоять на своём.
Тьма внутри чёрной ведьмы в моём лице давно ожила, сворачиваясь мягкими кольцами, окутывая сознание, заставляя согласиться с предложением Анны. И, как я не хотела признаваться самой себе — наверное, она была права. Если бы я, конечно, могла осмелиться пожертвовать этой самой жизнью ради других, это имело бы смысл.
— Кейт согласится, — стало ещё одним открытием на сегодня для меня согласие третьей ведьмы, участвующей в обряде Восхождения.
