Да твою ж мать!!!
— Ты не прав, — возражаю мягко. — И вообще… Нам поговорить сначала надо кое о чём… — дополняю, но не договариваю.
Матвей подходит к шезлонгам и мне приходится умолкнуть.
— Да, ты права, Жень. Позже обязательно поговорим, — всё же отвечает Артём.
На его лице расплывается радостная улыбка. Он вновь больше не смотрит на меня.
Только на Матвея. И столько искреннего тепла светится в синих глазах, что моё сердце в который раз болезненно сжимается.
Больно. Очень больно. И, в скором времени, не мне одной так будет.
— О чём это вы поговорите? — незамедлительно интересуется сын.
Семилетка переводит заинтересованный взгляд то на меня, то на Артёма. Но, если я в растерянности молчу, не зная, что сказать, то вот Рупасов сохраняет былую невозмутимость и дальше.
— А это наш с твоей мамой давний большой секрет, — заговорщицким шёпотом сообщает он, склонившись к мальчику ближе. — Даже твоему папе знать не положено… Оказывается твоя мама не любит сахарную вату!
Матвей неопределённо хмыкает и смотрит на Артёма… с восхищением?
— Она просто не пробовала… Но мы её заставим! — гордо задирает подбородок сын.
Взгляд серых глаз пристально прищуривается, смерив меня с ног до головы в явной задумке исполнить обещанное, на что Рупасов благодушно улыбается и треплет Матвея по мокрым волосам. Временная пауза, исполненная идиллией безмятежности, отвлекает моё внимание, поэтому не сразу реагирую, когда Артём вооружается кусочком сладости, которую я с детства терпеть не могу, и бесцеремонно запихивает мне в рот! Мне только и остаётся, что проглотить продукт из растопленного сахара, а вместе с ним и кучу ругательств преимущественно матерного характера, так и просящихся наружу …
— Вкусно же? — задорно подмигивает Артём.
Обращается ко мне, но продолжает следить боковым зрением за реакцией Матвея, пока тот подленько хихикает, абсолютно не задетый таким обращением со мной.
— Да ну вас, — бурчу невнятно.
Беру стакан с минералкой и отодвигаюсь от них подальше, на что оба мои мужчины снова смеются… Спустя пару минут сладкая вата окончательно уничтожена, но уже без моего участия, а Матвей с разбегу ныряет в бассейн, возвращаясь к своим развлечениям.
— Он очень хорошо плавает, — роняет задумчиво ему вслед Артём.
Мужчина растягивается на шезлонге, запустив пальцы во влажные волосы и прикрывает глаза. Понятия не имею как давно он спал, но залёгшие тени вокруг его глаз заставляют чувствовать вину за то, что являюсь причиной этого изнурения.
— Да, Костя его учил чуть ли не с младенчества, — отзываюсь негромко с улыбкой, через паузу добавив. — Тебе бы отдохнуть… Устал ведь.
Уголок его губ приподнимается в лёгкой полуулыбке, но в итоге Рупасов отрицательно качает головой. И тут же резко меняет тему разговора:
— Ты сказала, он в следующем году только в школу пойдёт… Зачем ты соврала, Жень?
Тяжело вздыхаю, думая о том, что «позже обязательно поговорим» — наступило гораздо раньше, чем я рассчитывала. Ну и ладно. Чего тянуть-то?! И без того ситуация уже напоминает трагикомедию на грани абсурда…
— Да, сказала, — отзываюсь односложно.
Вроде и сама собиралась объясниться, но в горле пересыхает, а слова будто застревают в разуме, не желая быть озвученными. Всё-таки, несмотря на мою надежду, что Артём всё поймёт и примет, страх потерять мужчину — гораздо сильней.
— И? — хмурится Рупасов.
Взгляд синих глаз буквально вонзается в меня, прошивая насквозь требовательным ожиданием ответа. А ещё в нём читается обвинение… Будто бы я и правда обманула.
В какой-то степени так и есть. Ведь молчание иногда тоже можно приравнять к подобному. В случае со мной — так точно.
— Я не соврала тебе о школе, если ты об этом. Матвей и правда пойдёт в первый класс только в следующем году… По медицинским показаниям, — отвечаю, как можно ровнее и спокойнее.
Хотя дрожит не только мой голос. Пальцы судорогой сводит, а меня всю буквально выворачивает наизнанку от ощущения того, как на меня смотрит Рупасов.
— По медицинским показаниям? — мрачнеет в одно мгновение Артём.
Обсуждать здоровье сына в данный момент я точно не намерена, тем более, что опасений по этому поводу больше нет, но всё равно вынуждена ответить.
— Матвей родился недоношенным. Из-за этого были некоторые проблемы… Но сейчас уже всё хорошо. Хотя лечащий врач порекомендовал избегать чрезвычайных физических нагрузок, вот Рома и решил, что со школой стоит пока повременить, — проговариваю как можно более обобщённо. — Так что здесь нет ничего катастрофичного.
Вопреки моим последним словам, лицо Рупасова мрачнеет ещё больше.
— И всё-таки? — не унимается он.
Мой телефон, лежащий на краю столика, начинает вибрировать, а через мгновение заливается мелодией входящего звонка. Это и спасает от дальнейших разъяснений, которые Артёма, по большей части, и не касаются вовсе.
— Привет, Ром, — беру трубку без промедления.
Чем заслуживаю хмурый взгляд мужчины, сидящего рядом, а также далёкую от доброты улыбку, так и обещающую, что полученный мною перерыв в разговоре вряд ли спасёт и поможет в конечном счёте.
— Привет, — отвечает муж, тут же переходя к насущному. — Извини, только сеть ловить начала, раньше не получилось позвонить… У вас всё в порядке? — звучит больше в риторическом ключе, потому что ответа абонент и не ждёт, продолжая на своей волне. — Долго вы ещё в этом аквапарке будете?
Наверное, я должна бы удивиться тому, откуда ему известно наше местонахождение, но ввиду недавних обстоятельств и приставленной за мной негласной слежке, заметить которую мне так и не удалось… Устала я удивляться сегодня.
— Не долго, — отзываюсь с усмешкой. — А сам ты долго ещё? Вроде как встретиться собирались… — не договариваю, предоставив ему возможность определить последующие варианты развития событий.
— Потому и звоню… Тебе придётся вернуться обратно… вместе с Матвеем, — тяжело вздыхая, произносит Агеев-старший. — Сегодня я не смогу приехать. А Костя приедет ещё не скоро, насколько я успел понять. Так что пусть твоё сопровождение тебя на место вернёт — откуда взял, в общем, — уже в неприкрытой ухмылке.
На мгновение хочется съязвить о том, что трасса — не самое подходящее место для семилетнего мальчика, но эту информацию оставляю при себе, решая не накалять обстановку ещё больше, чем уже есть.
— Ладно, поняла, — отзываюсь нейтрально.
Хотя всё внутри так и негодует против подобного. Вообще не уверена, что Артём захочет вести меня и Матвея хоть куда-то после того, как я закончу наш с ним разговор. Но Рома явно не стал бы просить о подобном, если бы не было веских причин, потому и соглашаюсь без лишних слов.
