В последнем я слегка лицемерю, ну да ладно…
Не обещала же никому быть стопроцентно честной!
И с самой собой то не всегда удаётся.
— Ужин — было бы неплохо, — соглашается мужчина, взглянув на свои часы на левом запястье. — Только сегодня готовить ты будешь, — дополняет, выворачивая руль, трогая машину с места.
Я бы предпочла общественное заведение, с учётом того, о чём собираюсь с ним разговаривать. И даже почти решаюсь заявить об этом… Не успеваю.
— У меня остались незаконченные дела в Ницце, так что заберу кое-какие вещи в пентхаусе, ты меня покормишь, и на самолёт. Постараюсь вернуться обратно в течении двух дней, — сообщает Закери, сосредоточившись на дороге. — Ты ведь побудешь хорошей девочкой в моё отсутствие и не наделаешь никаких глупостей? — его губы трогает лёгкая усмешка.
В ней же я читаю предупреждение. Слишком явное, чтобы было возможно проигнорировать. А ещё задумываюсь над тем, что выкладывать ему про его вроде как бывшую подружку не так уж и обязательно именно сегодня. Пока Райта не будет, глядишь удастся собрать побольше информации на этот счёт.
— А если пообещаю вести себя примерно, тогда ты не запрёшь меня в своём клубе под присмотром своих надзирателей? — интересуюсь встречно. — Ну, на всякий случай.
— И откуда у тебя только мысли такие берутся? — удручённо вздыхает в ответ собеседник, а на его лице расплывается новая усмешка. — Я тебя в пентхаусе наручниками к кровати лучше прикую, — проговаривает уже серьёзно.
Моментально давлюсь собственным вдохом. Кислород в одно мгновение будто в тяжёлый камень превращается, застревая в горле. Не вдохнуть заново, не выдохнуть. И в лёгких отвратительно печёт.
— Я пошутил, — снисходительно дополняет мужчина с ласковой улыбкой. — Обещания вполне достаточно, Софи — да. К тому же, тебе нужно посещать университет, и даже если бы я и собирался сделать нечто такое, в любом случае не получилось бы. Заметят ведь твоё исчезновение, — заканчивает фальшиво тоскливо.
И кто всё-таки из нас двоих тут действительно ненормальный?!
— Очень смешно, — язвлю ответно, хотя никакой обиды вовсе не чувствуется. — Так что желаешь на ужин? — перевожу тему, устраиваясь на сидении удобнее, полубоком. — Я сильна только в тостах с малиновым джемом, — предупреждаю.
А то как выдаст сейчас что-нибудь непомерное для моих возможностей!
— Тосты с малиновым джемом, — делает вид, что задумывается. — Тоже неплохо, в принципе, — выдаёт, спустя короткую паузу.
Водитель по-прежнему концентрируется исключительно на дороге и совсем не смотрит на меня, поэтому без малейшего зазрения совести могу позволить себе вдоволь разглядывать мужчину. Ещё когда в переулке его тогда увидела, никак наглядеться не могла. Вот и сейчас. Магнитит. Да с такой силой, что даже если бы и захотела, всё равно бы не отвернулась.
На нём тот же самый пиджак. А может я ошибаюсь. Они у него зачастую одинаковые. Как и их владелец, без всяческих излишеств — простые, тёмные, хотя и не из дешёвых. Рубашка вот также расстёгнута на три верхние пуговички, будто он задыхается в ней. И узел галстука ослаблен. Сегодня застёгнутые манжеты не позволяют разглядеть очертания загадочных пташек, кои определённо должны иметь какое-то значение. Пусть и не спрашивала никогда у него об этом, но отчего-то кажется, будто иначе просто-напросто быть не может. Не делает этот мужчина ничего просто так, беспричинно.
Закери изредка едва уловимо хмурится, явно, как и я сама, размышляя о чём-то своём — одному ему только известном. Вот бы залезть в его голову… или в душу. Задумавшись о последнем, невольно сжимаю кулаки.
Я, правда, хочу что-то значить для него?
Вполне…
Хотя бы самую малость больше, чем просто девушка, с которой можно провести время за завтраком и разделить постель.
А могла бы?
Как узнать…
Всё, что могу в настоящем — продолжать безотрывно пялиться на почти что свою мечту. Того, кто непостижимым образом уже давно в моём сердце.
Да, всё-таки признаю…
Светлые прядки привычно взъерошены, но даже этот беспорядок кажется своеобразным правилом. Мои ладони буквально покалывает от желания провести пальцами по овалу его лица — разгладить любой намёк на время от времени мелькающую хмурость. Ведь знаю, он может быть другим. Не раз чувствовала. И веющее от него тепло я тоже ощущаю. Даже сейчас, на расстоянии, когда Закери и вовсе не обращает на меня никакого внимания.
Интересно, как долго мне удастся испытывать нечто подобное?
Или же…
— Айзек сказал, рядом с тобой — небезопасно. И про Эмбер тоже сказал, — срывается с моих губ само собой ещё до того момента, как я вспоминаю о том, что предел моей смелости не настолько силён. — Я знаю, она мертва.
Мустанг останавливается на перекрёстке, потому что загорается красный. Водитель тоже замирает. Даже дышать, кажется перестаёт. И всё ещё смотрит строго перед собой, пока его руки сжимают руль до побеления костяшек.
— И давно ты знаешь? — следует приглушённое, как только светофор становится зелёным.
Автомобиль вновь движется. А до меня только теперь доходит тот факт, что я выбираю самое паршивое время для столь «интересной» беседы.
— Айзек сказал мне про Эмбер ещё тогда, в ресторане, куда ты меня привёл, — отвечаю тихо.
Невольно вжимаюсь в своё кресло плотнее, настороженно наблюдая за реакцией мужчины. Я явно вывела его из себя, но никакой вспышки ярости пока не наблюдается. Не знаю даже, радоваться этому, или же ждать, когда эмоциональная буря наберёт обороты до такой степени, что мало мне точно не покажется.
Ни то, ни другое, вопреки ожиданиям, не наступает. А в скором времени мустанг останавливается перед высоткой, на верхнем этаже которой расположен пентхаус. На этот раз Закери не заезжает на подземную стоянку, оставив машину на улице. Он так ни слова больше не произносит, а по отстранённому выражению его лица и не понять вовсе, что будет дальше.
В том же гнетущем молчании мы поднимается в лифте. И только когда оказываемся внутри апартаментов, блондин возвращается к нашему малосодержательному разговору.
— На тот момент мы с ней давно не виделись и не разговаривали. Я… Не уследил, — произносит с таким количеством горечи, что у меня сердце сжимается.
Он, и правда, винит себя в случившемся?!
Мужчина проходит к камину и разводит огонь. Складывается стойкое впечатление, будто просто-напросто пытается чем-то занять себя. И всё ещё ни разу не смотрит в мою сторону.
Вот кто меня за язык тянул?
Теперь и я себя виноватой чувствую…
Непонятно в чём.
— То есть, вы уже на тот момент не встречались?
Как бы ни было тяжело, всё же лучше сразу обозначить всё интересующее и больше уж никогда не возвращаться к оному без особой на то необходимости. К тому же, как бы эгоистично то ни звучало, я очень рассчитываю получить отрицательный ответ. Или же хотя бы что-нибудь, что помогло бы окончательно перестать сомневаться… во всём.
