Бен, с трудом удерживаясь от улыбки, тупо протянул, словно находился под действием гипноза:
— Загляни поглубже, и ты увидишь…
Он сосредоточил свои мысли на «Летучем голландце». Под рёв шторма у берегов Огненной Земли, среди ледяных волн и рваного такелажа возникло лицо капитана Вандердеккена. Прямые, покрытые коркой соли волосы обрамляли мерзкую физиономию, под бескровными губами виднелись покрытые пятнами зубы, похожие на могильные плиты, глаза блестели, как у безумца.
Заходясь зловещим смехом, капитан разгуливал по палубе обречённого корабля, осыпая проклятиями и угрозами всех вокруг.
Бен заметил, что при виде «Голландца» поза Магуды изменилась — она явно наслаждалась этой сценой. Язык её, похожий на язык змеи, скользнул по увядшим губам.
— Вот уж поистине порождение адского пламени, — прохрипела она.
Бену противно было вызывать в памяти подобные видения, но если это поможет ему и его друзьям обрести свободу, выбирать не приходилось. В висках стучало, разболелась голова, как будто ему в мозг вонзили нож. Он не позволял своим мыслям отклоняться и излил все свои ужасные воспоминания в безжалостные, пристальные глаза Магуды: мятеж, убийство, ссоры, борьба — всё, что происходило во время шторма на борту «Летучего голландца» в том отвратительном плавании.
Магуда Разан тряслась от восторга, она напоминала капризного, глупо хихикающего ребёнка. Её морщинистое, покрытое татуировкой лицо подёргивалось при виде все новых страшных сцен. Порок, зло, раздоры и страдания — этим она жила, она упивалась увиденной мерзостью. К этому времени Бен уже потерял власть над своими мыслями, ему казалось, что у него вот-вот расколется голова. Пещера плыла и качалась перед глазами, безумный калейдоскоп событий того давнего рокового плавания исторгался из его памяти помимо воли.
А Магуда смеялась, её смех гулко звучал в каменных стенах, становясь всё громче.
И тут вдруг… Грянул гром, прорезав свистопляску звуков в пещере, сверкнула молния, и все сразу стихло. Освещённый зелёными огнями Святого Эльма, с небес, как уже случалось в прошедшие годы, спустился Ангел. Магуда Разан окаменела. Испустив душераздирающий, нечеловеческий крик, она замертво повалилась на носилки. Олицетворявшая собой тьму и зло, она не вынесла вида светлого создания, излучающего добро и чистоту. Сердце Магуды остановилось.
Бен уронил голову на высоко поднятые колени. В наступившем умиротворении и покое он чувствовал себя полностью опустошённым и в то же время очистившимся. Из коридора донеслись быстрые шаги. В пещеру ворвались Лигран и Раус с толпой своих приспешников, за ними семенила слепая Гизаль.
Не в силах сдерживаться, Лигран подбежал к носилкам и ткнул пальцем в распростёртое на них неподвижное тело. И тут же отпрянул.
— Она умерла… — пронзительно вскрикнул он, не веря своим глазам. — Магуда умерла?
Раус выхватил тесак и обернулся к Бену.
— Это ты убил её! — захрипел он.
Он занёс тесак, но Гизаль ударила его клюкой по руке.
— Болваны! Не двигайтесь, пока я не разберусь, что тут произошло.
Все посторонились, а Гизаль, стуча клюкой по полу, приблизилась к носилкам. Она ощупала тело Магуды, поднесла пальцы к её носу и ко рту, проверяя, дышит ли та. Вытащив из волос длинную шпильку, она прикоснулась ею к зрачкам Магуды, та не шевелилась.
— Да, она мертва, — кивнула Гизаль. Раздался общий потрясённый вздох.
Слепая направилась к Бену, отстраняя палкой потерявших дар речи мужчин.
— Дай дорогу! Посторонись!
Бен сидел молча, закрыв глаза, стараясь скрыть, какую гадливость вызывают в нём прикосновения похожей на ведьму старухи, которая ощупывала его. Заставив Бена широко раскрыть рот, она принюхалась к его дыханию. Его передёрнуло, когда она потянула его за волосы и принялась перебирать их, царапая ногтями кожу за ушами. Потом Гизаль оперлась на его плечо и заставила Бена наклониться. Когда она стала проверять, целы ли верёвки, которыми были связаны его руки, и лица Бена коснулись её дурно пахнущие одежды, он постарался задержать дыхание. Наконец, удовлетворённая осмотром, слепая выпрямилась.
— На Магуде нет ни капли крови. И тем не менее она мертва. Этот парень никак не мог прикончить её, он крепко связан, он не мог ни развязать верёвку, ни потом снова связать себя.
Лигран стукнул кулаком по бочке с порохом.
— Но тогда как…
— Слушайте меня. — Гизаль подняла руку, призывая его к молчанию. — У этого парня есть только два оружия, чтобы лишить Магуду жизни: рот и глаза. Он мог либо плюнуть в неё ядом, либо произнести какое-то сильное заклинание, но в это я не верю. Раус, ты помнишь, как он и его друзья впервые предстали перед твоей сестрой? Она заставила тебя повалить этого юнца на пол, она не хотела, чтобы он смотрел на неё, помнишь?
Раус погладил бороду.
— Да, всё было так, как ты говоришь.
Гизаль положила ладонь на руку Рауса.
— Завяжи ему глаза, можешь на всякий случай заткнуть ему рот кляпом. И отведи его назад, в темницу.
Бен не успел и слова сказать, как ему завязали глаза и рот какой-то грязной тряпкой. Бандиты подняли его на ноги и увели, оставив Гизаль наедине с братьями Разан.
Лигран, самый нетерпеливый из братьев, расхаживал по пещере, гневно качая головой.
— Этот парень — угроза для всех нас, Гизаль. Зря ты помешала Раусу прикончить его. Пойду и порешу его сам.
Слепая палкой преградила ему путь и, понизив голос, предостерегла его:
— Не давай злобе управлять тобой, Лигран. Если парень и впрямь убил Магуду своим взглядом, значит, он был сильнее, чем она. Твоя сестра царствовала, нагоняя на всех страх. Без такого сильного правителя, как она, наш народ вскоре разбежится, начнёт жить по-своему. Скажи, Раус, я права?
— Права, старуха, но если он так силён, как ты думаешь, сможем ли мы заставить его служить нам?
Эта мысль начинала нравиться Лиграну.
— Да с помощью его друзей, — на лице Лиграна появилась подлая ухмылка, — они же ему как брат и сестра. Парень не захочет, чтобы им причинили вред, так ведь?
Гизаль дотронулась палкой до плеча Лиграна.
— Наконец говоришь умные слова. Дайте мне подумать. Прежде всего надо устроить пышную церемонию, чтобы произвести впечатление на народ. Хоронить Магуду будем с почестями, а уж потом объявим о новом главаре Разанов. Это случится после того, как нам троим явится дух Магуды и назовёт парня своим наследником.
— А он явится? — усомнился Раус.
— Уже явился, братец. Слышишь его? — ухмыльнулся Лигран.
Раус понял и рассмеялся.
— Ясное дело, слышу. Жаль, другие Разаны не слышат!
— Не бойтесь, и они услышат. — Гизаль стиснула руку Рауса. — Услышат, когда придёт время. Здесь много укромных мест, а в большой пещере прекрасное эхо. Предоставьте все старой Гизаль!
