Почувствовав на себе его взгляд, она посмотрела на Таджа так, что ему захотелось ее обнять. Но сначала он обязан поговорить с вождями племен. Тадж ощущал ее постоянный интерес, общаясь с ними, и сожалел о том, что не может предложить Люси больше, чем позволяют законы страны. Калала ждала, что он заключит политически выгодный брак и порадует своих подданных.
Когда формальности были улажены, он снял свой головной убор и положил его на подушку рядом с Люси.
– Ты показываешь мое место в твоем мире? – осторожно спросила она.
Ее слова мгновенно возбудили его, но он бросил на Люси предупреждающий взгляд, чтобы она не испытывала его терпение. Никто не имеет права неуважительно говорить с эмиром Калалы в присутствии его подданных.
– Я готовлюсь к играм, – сообщил он ей.
Она запрокинула голову и посмотрела на него:
– А я о чем говорю?
– Игры в пустыне, – терпеливо сказал он, хотя его нетерпение выдало предательское подергивание губ.
– Ага. – Она вздрогнула, когда кто-то протянул ему саблю. – Не порежься.
– Я постараюсь, – произнес он ей на ухо. – Еще ни один человек не погиб на подобных мероприятиях.
– Это может быстро измениться, – весело ответила она и испуганно посмотрела на мощного черного жеребца. – На нем безопасно ездить?
Одарив ее ироничным взглядом, Тадж прыгнул в седло.
– Поживем – увидим.
– Не забывай, – сказала она, вскакивая и хватаясь за уздечку, – теперь на тебе лежат обязанности.
– Ты говоришь как жена. – Он развернул жеребца.
– А ты ведешь себя как упрямый муж! – крикнула она ему вслед, когда он поскакал прочь.
Таджу следовало злиться, но он хотел, чтобы Люси была нетерпеливой и взволнованной. Он стремился быстрее покончить с этими играми и превратить свое вожделение в реальность. Что бы ни случилось, Люси будет сегодня вечером в его постели и ответит за свое нахальство.
«Будь осторожен, упрямый сын волчицы», – подумала Люси, взволнованно сжимая кулаки и наблюдая, как Тадж выстраивается в линию с другими всадниками. Среди всадников были женщины. Почему же Люси не участвует в играх? Она чертовски хорошая наездница, ей нравится ездить верхом. Отец привязывал Люси к седлу старого шотландского пони, когда она едва научилась ходить. А эти пустынные игры не столько жестокие, сколько рассчитанные на ловкость. Всадники парами мчались по освещенной факелами тропе к тыкве, свисающей с шеста. В такую же игру Люси когда-то играла со своими друзьями. Первый наездник, срезавший тыкву и вернувшийся на старт, становился победителем. Люси покосилась на стоящих неподалеку пони…
Сердце Таджа едва не выскочило из груди, когда он увидел, как Люси вскакивает на спину полудикого арабского пони. Прижавшись к шее пони, она пустила его в галоп, поэтому не слышала предупреждающего крика эмира.
Развернув коня, Тадж погнался за Люси. Трасса была длинной и переполненной всадниками. Как только Тадж достиг Люси, она срезала тыкву, развернула пони и пронеслась мимо него. Она размахивала тыквой, и толпа оглушительно кричала от восторга. Сегодня Люси стала чемпионом жителей Калалы, и ее неожиданная победа сделала ее фаворитом. Ее, а не Таджа. Хмурясь, он пришпорил своего коня. Обхватив Люси за талию, он поднял ее и усадил на своего скачущего жеребца. Толпа зрителей снова одобрительно загудела.
– Какого черта ты вытворяешь? – в ярости крикнула Люси.
– Спасаю тебя от твоего безрассудства, – сурово ответил он и крепче прижал ее к себе. Вскоре он остановил жеребца, спешился и осторожно поднял Люси из седла.
– Я не знаю, во что ты играешь, – упрекнула она его, – но я за себя отвечаю. В такие игры с тыквой я играла еще в детстве.
– А ты тогда была беременна? – холодно спросил он.
– Не смей упрекать меня тем, что я рискую ребенком, – предупредила Люси, когда Тадж повел ее в сторону.
– Ну, под моим присмотром играть в игры, особенно опасные, ты не будешь. – Он повел ее к шатру.
– Почему бы и нет? В такие игры не подобает играть твоей любовнице? – Прежде чем он успел ответить, она нетерпеливо прибавила: – Среди игроков было много женщин и даже детей.
– Меня интересуешь только ты. И то, что ты беременна.
– Неужели? Тебя интересую только я? – огрызнулась она. – Ты игнорируешь меня почти все время. Пока тебе не приспичит.
– Но ты никогда не жалуешься, – ответил он, понимая, что Люси не только смешит его, как никто другой, но и доводит до белого каления. Безопасность Люси и их ребенка была для Таджа важнее всего.
– Итак, ты возражаешь против моего участия потому, что я женщина? Или потому, что я твоя женщина?
– Потому что ты беременна! – взревел он, желая, чтобы она наконец его поняла.
– Значит, теперь тебя это волнует? – съязвила она.
Тадж понял, что из-за беременности у нее разыгрались нервы, когда увидел слезы в глазах Люси.
– Конечно, меня это волнует, – настаивал он, потом понял, что кричит. Он никогда не терял самоконтроль. Никогда. Разочарованно вздохнув, он выхватил саблю из ее рук и бросил ее ожидающему помощнику.
– Я беременна, а не больна, – упорствовала Люси, подходя к шатру.
– А если бы ты навредила себе?
– Тогда ты отправил бы меня домой как испорченный товар и завел новую любовницу.
– Ты говоришь такую чушь! – Он нетерпеливо махнул рукой.
– Я? – воскликнула она. – Ты привез меня сюда только для того, чтобы сделать своей официальной любовницей. Зная, что я не приняла твое предложение, ты придумываешь оправдания насчет какой-то работы или чего-то другого. Ты свихнулся на желании все контролировать!
– А ты? – возразил он. – Ты приехала сюда обманом. По-твоему, я должен быть о тебе лучшего мнения?
– Плевала я на твое мнение! – рявкнула она дрожащим голосом. – Я сделала то, что должна была сделать.
– Нет, тебе не все равно. – Он схватил ее за руки. – Ты постоянно хочешь произвести впечатление.
– И мне это не удается. – Она высвободила руки и опустила их вдоль тела. – Ладно, я останусь, но только на взаимовыгодных условиях.
Он опустил голову и посмотрел ей в глаза.
– Ты диктуешь условия?
– Еще бы! – парировала она. – Что смешного? Ты не привык к тому, что тебе противоречат, но я не стану тебе подчиняться. Мне надо работать, чтобы содержать себя и ребенка, но я очень хочу узнать как можно больше о наследии нашего малыша. Поэтому я останусь в Калале по крайней мере до окончания каникул в колледже.
– Значит, возможность быть со мной не играет для тебя никакой роли? – спросил он.
Нахмурившись, она промолчала.
Медленно качая головой, Тадж выдержал ее разъяренный и решительный взгляд.
