Актавия смотрит на меня. И столько нежности и любви в глазах. Сокровище мое. Я не заслуживаю твоего прощения. Но сделаю все, чтобы никогда больше не причинить вреда. Не сделать больно. Я полон решимости.
– Мне на учебу пора, а ты не пускаешь. – Лежит и улыбается, зараза мелкая! Я лишь промычал и прижал к себе. Я не хочу! Третий день без нее я не выдержу. Да и зачем ей туда? Ведь совсем скоро мы отсюда уйдем. В моем мире она будет изучать совсем другие науки. Я найму ей отличных преподавателей. Потом. Когда наконец смогу насладиться ей сполна.
– Не хочу, чтобы ты уходила. Не хочу оставаться один, не могу отпустить тебя даже на минуту от себя. – Стал щекотать ее ребрышки, мне так нравится, как она смеется, словно колокольчик заливается. Во сне всего не передашь, и я хотел услышать ее смех наяву.
– Тебе обязательно идти? – спрашиваю я, а в глазах мольба: «останься».
– Да. – Звучит как приговор. – Завтра выходной, так что надо еще один день потерпеть. – Ну, это мы еще посмотрим! Я заставлю тебя остаться!!!
Я наклоняюсь и целую ее. Ее губы восхитительны на вкус. Такие мягкие и сладкие. Поцелуй пьянил. Я не хотел далеко заходить, но все случилось как в навеянном мною сне. Мощная волна чужих эмоций шибанула по мне. Желание. Страсть. Вожделение. Меня переклинило. Это же как афродизиак! Как красная тряпка для быка! Разве нельзя не откликнуться на такую мольбу?! Шальная мысль пролетает в голове: «Разве у нас когда-нибудь может начаться утро без этого?», но тут же гаснет. Она обвила ногами мое тело и прижалась ко мне, желая сократить расстояние. Я пытался решить, как поступить. Я не хотел заниматься полноценной любовью именно сейчас. Я накрыл ее бедро рукой, вторая забралась под футболку. Ее бархатная кожа, ее хотелось трогать часами, осыпать поцелуями, вдыхать ее запах! Я стал целовать ее шею. Шепчу какие-то глупости и целенаправленно спускаюсь ниже, девочка рванула на себе футболку и выкинула ненужную тряпку. Ее глаза горели огнем. Она горела! Она желала! Я исполню любую твою прихоть, девочка моя. Я весь твой.
– Знаю, моя хорошая, я сейчас, – шепчу я, – я утолю твой голод.
Начинаю ласкать языком ее грудь. Я обожаю ее грудь! Она произведение искусства! Я готов любоваться ею часами. Но у меня сейчас другая задача, я спустился к ее животу, она смешно задергалась – щекотно, наверное. Зверь внутри метался и вопил: «Моя! Целиком! Только моя!». Член болел от возбуждения, все мое существо хотело проникнуть в нее сейчас, такую горячую и влажную. Я как раз хорошо подготовил ее тело, сейчас было бы идеально, но я не даю себе шанса уцепиться за эту мысль, ее глаза сияют таким счастьем, таким светом, что я не смею посягнуть на святое. На этот раз она не дает закончить. С воплем «Опять опоздаю!» она вырывается и бежит в ванну. Я разорвал подушку когтями. Желание было столь велико, что я еле сдержался. На сколько еще меня хватит? Девочка, ты играешь с огнем.
Глава 7
Актавия
В это утро он отпустил меня на учебу, правда, пришлось попинать его, но не страшно. Когда я приехала в универ, то сильно призадумалась: а не вырос ли у меня хвост или рога? Потому что ВСЕ в открытую пялились на меня. Я осмотрела свою одежду – да нет, вроде все на месте, штаны не забыла. Странности продолжались. Когда я вошла в аудиторию, вся группа стихла. Это начинает раздражать.
– Всем привет, – поздоровалась я. Шепот пролетел, как стайка маленьких птичек. Может, я что-то пропустила, пока эти два дня витала в облаках? Или Риари где-то засос поставил? Ко мне за парту подсела Веда, моя подруга. Мы подружились еще на первом курсе.
– Ты чего лыбишься? – почти шепотом спрашивает она. И как только я это услышала, у меня заболели щеки. Я стала растирать их, пытаясь стереть глупую улыбку. Вот почему на меня так пялились – я ж на чеширского кота похожа!
– Что с тобой эти дни творится?
– Так получилось, – развожу я руками, вспомнив, что было утром, и как мой Дракон разорвал подушку, когда я убежала от него. Нет, третье утро подряд начинать с оргазма – это уже слишком. Сумасшедшая улыбка вновь прыгнула на губы. Веда засмеялась и в шутку прикрылась от меня рукой.
– Ты как прожектор сияешь! – начинает она. А мне хочется ей рассказать о том, как я счастлива! О том, что больше не одна. Захотелось на минуту стать идиоткой и, как в фильмах, взявшись с подругой за руки, попрыгать и поорать: «Я выхожу замуж!!!». Теперь замужество не казалось мне чем-то страшным, я не боялась, что мы останемся чужими людьми или у нас будет непонимание или полное равнодушие. Я не боялась, что мы не уживемся или что, наигравшись, он начнет смотреть на других. Это был мой Дракон, и я была частью его, я была уверена, что все будет хорошо. В ответ мне пришли его эмоции. Я тоже тебя люблю. С каждым днем и с каждой проведенной рядом с ним ночью наша связь становилась все крепче.
– Ведочка, – обняла я подругу, она такого от меня, конечно, не ожидала: раньше я была словно льдинка. – Я замуж выхожу-у-у-у, – протянула – и захотелось выпить. Или устроить девичник, например. – Может, отметим это дело?
А Веда тем временем была в астрале. Как рыбка, закрывала и открывала рот. А потом расхохоталась.
– Ну ты даешь! – новый взрыв хохота. – Я почти поверила! – утирает она слезы. С каменным лицом я протягиваю правую руку, где на безымянном пальце сидит колечко. Ну, как, это его люди так видят – красивое такое, с камнем. А как мне объяснил Ри, любой из магического мира, увидев это кольцо, поймет, что я эллира Дракона и обижать меня не стоит. И не стоит потому, что если кто-то захочет причинить мне вред, то это самое колечко выпускает защитное поле, и мой недруг отлетает в кустики подумать о смысле жизни. Если ему мало и он пытается еще, то уже не попытается, потому что после второй попытки открывается телепорт – его, кстати, тоже колечко открывает, – и тут уже на сцену выходит Дракон. И уже на его усмотрение, что дальше делать с этим самоубийцей. А ты стой себе, песни напевай. Удобная штучка, да? Это кольцо мне подарил Ри сегодня утром, объяснив, что так ему будет спокойней, да и чтобы не приставал никто. Я была не против, только за. Так что на моем пальчике теперь красовалось обручальное кольцо. Веда чуть палец мне не сломала, рассматривая его.
Постепенно подтянулись остальные, кто-то поздравлял, кто-то не верил. Лариска, главная сплетница курса и крыса по совместительству, не смогла удержаться от язвительной шпильки.
– Смотри-ка, то отшивала всех кого ни попадя, то замуж сразу собралась! Что-то не верится, врешь ты все, Айка, ой врешь! (Из-за моего длинного имени каждый его коверкал в меру своей фантазии, я уже давно привыкла к этому, но «Айка» бесило больше всего – похоже на собачью кличку.)
Я улыбнулась и спорить не стала.
– Может, и вру, – обронила я и отвернулась. Лариска вызверилась еще больше.
– Ты ж у нас мисс недотрога, от твоей кислой мины цветы вянут! Где ж ты такого самоубийцу откопала, который решил на тебе жениться? У него что, девять жизней? – Ого, сколько яда в ее словах, хотя отчасти она права.
