– О Боже! – воскликнула леди Уорчерстер. – Лучше бы я ничего не говорила!
Джейн была потрясена. Разумеется, обвинение в измене стало бы наилучшим способом избавиться от Анны. Но и самым гнусным. Джейн представляла себе развод, потом тихую жизнь бывшей королевы в уединении, но не этот ужас. Она ненавидела все, за что выступала Анна, и хотела, чтобы ее лишили трона, но такой участи Джейн не пожелала бы злейшему врагу. Сожжение на костре – самая ужасная смерть.
– Проблема в том, что все это весьма правдоподобно, – сказала Маргарет. – Многие верят, что она развратница; репутация у нее плохая, и она непопулярна. К тому же она флиртует без оглядки. Я видела ее с Норрисом. Между ними что-то есть.
– Я это заметила, – согласилась Марджери. – Может быть, Марк тоже, вот и заревновал. Но если она изменяет королю, как ей это удается? Она редко остается одна. Мы или спим у ее постели, или находимся в пределах слышимости, даже когда к ней по ночам приходит король.
– Если, конечно, ей не помогает кто-нибудь из фрейлин или придворных дам, – робко предположила леди Уорчестер, которая так и не оправилась от смущения.
– Но кто? Трудно было бы удержать такое в секрете, – заявила Марджери.
– Я молюсь, чтобы все это было принято за злой умысел со стороны Марка, – сказала леди Уорчестер.
Но Джейн задрожала, ей подумалось, что тут наверняка кроется нечто большее. Кромвель вознамерился избавиться от Анны. Не оговором ли он хочет добиться своего? Джейн не нравилась перспектива стать королевой ценой жестоких страданий Анны.
– Мы не должны разглашать эту историю, – сказала Маргарет и добавила, задумчиво глядя на леди Уорчестер: – Молчание – золото…
По пути назад через мощенный булыжником двор и пустынные галереи голова у Джейн шла кругом. «Господи, пусть слова Смитона не воспримут всерьез, если только, – вдруг осознала она, – в них не было доли правды». Джейн остановилась. Нет, это невозможно. Анна была вся сосредоточена на том, чтобы подарить королю наследника и сохранить его любовь. Королева почти все время была на сносях или восстанавливалась после родов и совершенно точно не могла завести любовную интрижку так, чтобы никто об этом не знал. Королева никогда не оставалась одна!
Даже если подозрения окажутся верными, Джейн не могла представить, что Генрих обречет женщину, которую страстно любил, на такую ужасную смерть. Он проявит снисхождение – Джейн не сомневалась в этом.
Сквозь череду тревожных мыслей пробивалось чувство вины. Если случится худшее, она, Джейн, будет до некоторой степени в ответе за это, ведь разве не из-за нее враги Анны плели заговор против королевы? Даже если она скажет: «Довольно!» – несчастье все равно произойдет. Теперь в ее силах было только одно: попытаться смягчить участь Анны. Джейн считала, что обладает достаточным влиянием на Генриха и сможет добиться этого.
Тихо проскользнув в апартаменты, она разделась в темноте и легла. Но сон не шел к ней.
Через три дня Джейн увидела при дворе Кромвеля. Она задумалась: что у него на уме? С Генрихом она так и не встречалась, и теперь, когда они стали так близки, просто не верилось, что между ними все кончено. Сердце Джейн разрывалось от боли, но, может быть, это к лучшему. Печаль при мысли о разрыве с королем смешивалась с облегчением. Она дала вовлечь себя в опасные интриги. Когда Джейн передала братьям услышанное в апартаментах Маргарет, они возликовали, и это крайне удивило ее, а еще навело на мысль: как же полна риска жизнь при дворе и какое сомнительное будущее ждет королеву, которая не сможет родить королю сына!
Джейн спрашивала себя, действительно ли она хочет получить корону и подвергнуть себя опасностям, которые будут грозить ей, коронованной. Хочет ли она каждый месяц с тревогой следить, наступили ли крови, и трястись от страха за последствия, если они появятся? Сможет ли жить под гнетом вечных опасений не оправдать ожидания короля и подозрений, что враги готовы наброситься на нее? Она любила Генриха, но желала ли для себя будущего, полного тревог? Лучше помучиться сейчас от потери любимого, чем терпеть такие страдания потом.
Джейн с тоской вспомнила о Вулфхолле и матери. Она отправилась бы туда хоть завтра. Эдварду и Томасу это не понравится, но им придется смириться с ее решением. И тут она столкнулась с Томасом в галерее. Его красивое лицо раскраснелось от радости.
– Отличные новости, Джейн! – крикнул он, обнимая сестру. – Король только что председательствовал на ежегодном собрании членов ордена Подвязки. Болейнов обошли! Освободилось место для одного нового рыцаря, многие ставили на то, что его займет лорд Рочфорд, так Леди просила, чтобы король выбрал его, но вместо этого рыцарем стал Николас Кэри. Могу поспорить, Леди брызжет слюной от ярости!
– Королю известно, что сэр Николас – мой сторонник, – сказала Джейн, слегка повеселев.
– И это доказывает, что у Леди недостало влияния, она не смогла получить это почетное место для своего брата. Шапуи говорит, это означает, что Болейны утрачивают влияние. Вот и хорошо, по-моему!
– Вот и хорошо, – без особой убежденности повторила за Томасом Джейн.
Ее не слишком заботило падение Болейнов само по себе: важно было, как оно произойдет. «Вероятно, стоит отложить отъезд в Вулфхолл на пару дней и посмотреть, как пойдут дела дальше», – подумала она.
Глава 22
1536 год
В тот вечер Джейн преисполнилась радости, увидев у своих дверей Генриха. Все ее сомнения и страхи мигом развеялись. Он принес букетик анютиных глазок; изящные белые цветы символизировали его любовь к ней.
– Они прекрасны! – воскликнула Джейн, зарываясь лицом в нежные лепестки и вдыхая их аромат.
– Я знал, что дорогое украшение вы не примете, – сказал он, напряженно вглядываясь в нее, – так что я принес цветы для прекрасного цветка Англии. Простите, что не пришел к вам раньше. Я был очень занят государственными делами.
По лицу Генриха пробежала тень. Джейн ощутила, как в ней шевельнулся страх.
Она налила вина и предложила королю маленькие пирожные, которые приготовила по рецепту матери и отдала испечь в дворцовой печи.
– Это вкусно, – похвалил угощение Генрих. – Надо поставить вас во главе моей кухни. – Это шутливое замечание король сделал без малейшего намека на веселье и откинулся на спинку кресла. – Ох, Джейн, ну и денек у меня выдался. Анна устроила скандал из-за того, что я отдал Подвязку Кэри. Но я обещал королю Франциску много лет назад, что, когда в ордене появится свободное место, не забуду сэра Николаса, которого он любит. Так что я был обязан выбрать его.
– Я уверена, ее милость это поймет, – сказала Джейн.
– Нет, она ничего не поняла. Набросилась на меня с руганью, как торговка рыбой. – Генрих закрыл глаза.
Ссора явно расстроила его.
– Сыграем в карты? – предложила Джейн.
Генрих кивнул. Она принесла колоду и сдала. Они сыграли две партии, после чего король бросил карты на стол:
