– Они оплакивают своих земляков… Точнее их вину. Чтобы они смогли отпустить ее из своей души прочь, – он проговорил это тихо, но я чувствовала, как его дыхание касается коже на моем лице. От резкого осознания того, что я ему навязываюсь, я дернулась назад. Опустилась на коленях на песок, не совсем понимая, как так неудачно у меня все получилось.
– Они живы останутся? – осторожно спросила я шепотом, намекая на каннибализм.
– Конечно, – подтвердил Федор. – Некоторые завтра же наденут цепи повторно.
– Но зачем?
– Чтобы чувство вины их не мучило.
Его рука по-прежнему лежала на моей пояснице и слегка поглаживала ее. А я не решалась попросить его убрать руку. Ну, прямо, как в школе, ей-богу. Может, он девственник? И домработницу нанимал, чтобы она научила его кое-чему «мужскому»? А что? Он красив. Она голодна. Прекрасный роман на обитаемом острове. Вот опять я со своей фантазией…
Шаман затянул какую-то молитву. Оковы с узников спали и, казалось, были ими слегка утоплены в песок, и теперь «виновники» торжества сидели радостные, с надеждой на светлое будущее. Рыжие искры от костра, смешиваясь с оранжево-розовыми линиями заката, то взлетали, то падали на остывающий после жаркого дня песок. Мне стало казаться, что я сплю. Пение укачивало. Рука Федора легонько массирована поясницу. Я закрыла глаза, поддавшись наступившему умиротворению. Ливрейские женщины больше не голосили. Шумел океан, потрескивали сухие пальмовые стволы и листья в костре, гармонично лилась эта странная ливрейская молитва из уст шамана…
Открыв глаза вновь, я неожиданно для себя обнаружила, что уже стемнело, а костер почти догорел. Ливрейцы покинули круг и сидели беспорядочно разбросанными по пляжу компаниями. Я повернула голову и с облегчением обнаружила, что Федор по-прежнему сидит рядом со мной. От костра по направлению к нам двигался шаман. В его руках была половина кокосового ореха. Когда он приблизился, он склонился ко мне и подал эту чашу мне.
– Пей, – приказал Федор. – Только немного.
Вот еще! Приказывать он мне будет, сколько и когда! Я, может, даже мужу подобного не позволила бы! Непонятно откуда поднявшийся во мне бунт, вопреки предупреждениям бородача, заставил меня сделать солидный глоток этой жидкости. Красная. Тягучая. По аромату напоминала смесь личи и манго. Сладкая и оооочень вкусная!!! Совершенно наплевав на предостережения бородача, выпила ее до дна, смакуя, облизнула губы. Хотела довольно посмотреть на своего гида, но, будто в замедленной съемке, изображение расплылось…
Поздно поняла, что зря не послушалась Федора…
В голове звучали многочисленные голоса.
«Они свободны!»
«И ты свободна тоже!»
«Раздевайся и лети!»
«Он тебя ждет!»
«Он тебя любит!»
«И ты его!»
«Ты его… А он твой…»
«Отдайся!»
«Отдайся!»
«Отдайся!»
Потом я видела, как я танцую в объятьях Федора. И мне было так легко и свободно! На ум приходили только позитивные мысли. И они были странными, честное слово, очень странными. Я собиралась создать отряд по спасению утопающих икринок креветок. Штаб должен был разместиться в моем бунгало, а сама я вынуждена буду переехать к Федору. Но ведь он же не должен отказать! Ради спасения маленьких икринок!..
Затем я думала, что получила письмо-просьбу о массовом сборе ливрейского песка. Потому что он является жизненно необходимым для детей, страдающих дебилизмом. После принятия песочных ванн они превращаются в нормальных детей, хорошо учатся и слушаются родителей. А без песка снова становятся моральными уродами.
Мы с Федором возвращались домой, когда я увидела в небе детское личико, одними губами шепнувшее мне, что он мой будущий сын! Мой и Федора! Недоверчиво покосилась сначала на небо, потом на идущего рядом бородача… Да ну на фиг! Что еще за глюки? Это шаманское зелье, не иначе.
«Я вас выбрал, – утверждал малыш, нахмурившись. – И соглашайся уже давай быстрее…»
– На что соглашаться? Он же ничего не предлагает! – яростно крикнула я в небо.
И больше ничего не помню…
Глава 10 Залетная
Когда я сказал ей: «Пей, только немного», я никак не ожидал неповиновения. Она выпила все зелье истины!.. Шаман медленно поднял челюсть с пола и жестом показал мне, что после этого вечера мне будет, что вспомнить. Правда, детям такое вряд ли расскажешь. Да я и не собирался.
Еще в самолете я понял, что не так все просто будет с этой бестией, загримированной под заурядного менеджера по продажам. Впрочем, иллюзиями тоже не страдал. Сам затеял приключение, самому и расхлебывать. Всегда имел пристрастие к шоу.
Я увидел ее в ночном клубе. Грустная девочка, залетная бабочка. Таких много. Каждая вторая. Не имею привычки пользоваться их услугами. К тому же моя поездка и встреча, назначенная в столь людном месте, не позволяли мне надеяться на физический отдых с удовлетворением весьма взбунтовавшихся потребностей. Когда много работаешь, забываешь про потребности тела. Но стоит совсем чуть-чуть освободить голову, как сразу обращаешь внимание на тяжесть в паху. Долбаные яйца! Долбанные пристрастия! Долбаная жизнь! Долбаная работа!
Она вела себя так, будто собиралась срочно подснять кого-то. Но я обратил на нее внимание не поэтому. Конечно, покривлю душой, если не признаюсь в том, что напряженная спина, закутанная в легкий плащик, снять который она по каким-то причинам не захотела, и который так бессовестно открыл кружевные резиночки ее вызывающих чулков с крупной сеткой, стройные ножки и тонкая лебединая шея вызвали во мне странную волну наслаждения одним ее видом. С удобного диванчика я пересел за барную стойку, но в нескольких метрах от нее – хотелось убедиться в мере распущенности дамочки. Она пила водку! И это могло свидетельствовать о двух вещах: привычке или о крайней степени печали. Привычку отбросил сразу. Она смотрела на стаканчики так, будто видела их впервые, или не видела вообще никогда. Занятненько. Да, именно занятненько для того, чтобы убить то время, на которое явно опаздывал мой будущий собеседник.
Когда девушка увидела мою заинтересованность, то смутилась так, будто осознала, наконец, что по странным обстоятельствам случилось так, что она оказалась там, в этом слишком дерзком и непонятно откуда взявшемся одеянии. Ее поведение заинтересовало меня еще больше. Я не сводил с нее глаз. И тут она неожиданно решила уйти! Да ладно! Никого не сняла. Выпила пару стаканчиков водки, и собиралась теперь поехать домой, чтобы мирно выспаться перед трудовым днем? Да ладно…
Она встала, но сумочка ее нечаянно выпала из рук. И я не знаю, что в тот момент приключилось с ней самой! Я, словно смотрел комедию, легкую, молодежную и почему-то был заитересован. Тысячу лет не смотрел ничего подобного! На мгновение девушка замерла, испуганно переводя взгляд то на меня, то на сумочку. Казалось бы, чего проще, поднять и уйти. Но она не могла. А в чем же было дело, маленькая?..
