В лапах зайца, как по волшебству, появился ранец, из него Бэзил Олень стал выкладывать на траву различную провизию. В ближайшие полчаса Матиас, набивая рот едой, рассказал ему о себе все. Бэзил внимательно слушал, только изредка перебивая, чтобы что-либо уточнить.
— Гм, крысы, — сказал заяц. — Я предполагал, что рано или поздно они пожалуют. Слухи уже давно ходят, а уши мои кое-что слышат. Что же касается Рэдволла, то это аббатство мне знакомо, и аббат Мортимер тоже. Ваш колокольный трезвон я тоже слышал. И еще какой-то еж говорил мне, чтоб я шел в убежище, в аббатство. Но я, само собой, не пошел. О нет, никогда Бэзил Олень не был трусом. Солдат, бросающий свой пост, — это ведь несколько некрасиво, а? К тому же я, видишь ли, предпочитаю собственное общество чужому. Хотя твое вполне приемлемо.
— Спасибо на добром слове, — ответил Матиас. Заяц ему чрезвычайно понравился. Бэзил ловко вскочил и отсалютовал на военный манер:
— Ну что ж, пора и за дело браться! Значит, нужно переправить тебя к церкви, мой юный друг? А эта твоя зеленая одежда, говоришь, облачение послушника? Отличная маскировка. Ты вот ляг где-нибудь в тени. Можешь мне поверить, ты с трудом найдешь сам себя. Лучшей маскировки не придумаешь!
Бэзил на мгновение задумался. Его уши вытянулись в стороны, поднялись вверх, затем развернулись в разных направлениях и застыли.
— Так вот, — продолжал он, немного помолчав, — как только добудешь свой кусок гобелена или что там тебе еще надо, сразу же возвращайся на пустырь. Я буду тебя ждать, не сомневайся. Все получится как нельзя лучше! Ну что же, дружок, мы не можем сидеть здесь весь день, словно жирные кролики на грядке сельдерея. Вперед! Меньше слов — больше дела!.. Забирай влево, уклоняйся вправо. Пригибайся, изгибайся и ползи вперед. В общем, это совсем просто.
Матиас поспешил за Бэзилом, стараясь в точности повторять его движения. Вскоре друзья преодолели почти три четверти расстояния до церкви. Матиас мог бы уже пересчитать щетинки усов у крыс-сторожей. Прикрыв лапой рот и стараясь не рассмеяться, он прошептал:
— Это и впрямь просто, Бэзил! Ну как, я умею маскироваться?
Заяц высунулся из травы рядом с ним:
— Превосходно! Отпади мои уши, если ты не лучший мой ученик. Кстати, не могу ли я быть тебе полезен чем-нибудь еще?
— Да, Бэзил, мне бы очень пригодилась твоя помощь. Но мне не очень хочется втягивать тебя в свои дела.
— Чушь. «Свои дела» — скажешь тоже! — фыркнул заяц. — Ты что же думаешь, я буду сидеть здесь, пока какой-то грязный грызун со своей бандой оборванцев завоевывает мою страну? Ха, никто не сможет сказать, что Бэзил Олень прячется за чужие спины! Говори, что от меня требуется, чертяка ты этакий.
— О доблестный Заяц, спасибо тебе за отзывчивость! — благодарно произнес Матиас. — Бэзил, пока я добываю гобелен, не мог бы ты устроить какую-нибудь заварушку, чтобы отвлечь крыс?
— Ни слова больше, мой друг. — Заяц понимающе дернул ушами. — Перед тобой тот самый олень, который тебе нужен. Слушай внимательно. Двигай на левый фланг, туда, где из забора выдернута доска, и проскользни в дыру. Потом, когда достанешь, что тебе надо, уходи тем же путем. А я буду поблизости и прикрою тебя.
Матиас побежал, не забывая пригибаться, как его научил Бэзил. Без труда добравшись до забора, он оглянулся на своего спутника.
Бэзил, рванувшись с места в карьер, в мгновение ока оказался у самого забора и ударил по плечу ближайшую к нему крысу:
— Эй, старина, где ваш предводитель? Как его там — Клуни? Плюни?
У остолбеневшей крысы прямо-таки челюсть отвисла, а Бэзил уже исчез и тут же появился рядом с другой крысой.
— Фу! Вы, что же, никогда не моетесь, а? Послушай, грязнуля, ты разве сам не чувствуешь, что от тебя смердит? Тебя родители никогда не называли вонючкой? Или от них воняло еще хуже?
Крысам-часовым потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя, затем они, яростно вопя, попытались поймать наглого зайца. Но это было все равно что ловить дым! Бэзил носился кругами, беспрестанно отпуская шуточки по адресу крыс, что еще больше распаляло преследователей.
Они злобно выкрикивали:
— Хватай этого тощего кролика, ребята!
— Сам ты тощий кролик! Кошачий корм! — кричал в ответ Бэзил.
— Я намотаю твои вонючие кишки на пику!
— Полегче, полегче! Что за выражения? Слышала бы тебя твоя покойная матушка!
Матиас тихо рассмеялся. Крысы, а их было около дюжины, натыкались друг на друга, сталкивались лбами — зайца было не поймать. Время от времени Бэзил останавливался и становился в позу «гордого оленя». Он подпускал крыс на расстояние кончиков усов, а затем молниеносно выбрасывал вперед свои мощные задние лапы, и преследователи кубарем катились на землю. Развеселившийся заяц скакал вокруг поверженных врагов и забрасывал их ромашками, а крысы, осыпая его проклятиями, с трудом поднимались с земли и кряхтя возобновляли погоню.
Осторожно Матиас пролез сквозь разбитый витраж в церковь и спрыгнул на хоры. От отвращения он тотчас сморщил нос: старая церковь уже успела насквозь пропитаться тяжелым крысиным духом.
Где же гобелен? Где Клуни и его шайка?
Матиас мгновенно догадался, почему церковь пуста, и ощутил в животе свинцовую тяжесть. Крысы отправились на штурм Рэдволла, Клуни забрал гобелен с собой! От одной этой мысли Матиасу стало тошно. Он поспешно выбрался тем же путем, что и влез. На полдороге к забору он увидел сарай. Кто-то колотил изнутри в запертые двери и громко звал Матиаса по имени:
— Матиас, мы здесь!
Через щель в дверях Матиас разглядел семейство Полевкинсов. Их лапы туго стягивали веревки, но, завернувшись в грязную мешковину, Авраам Полевкинс и его жена всем телом бились о дверь.
— Перестаньте колотить! Тихо! — прокричал Матиас в щель. — Я вас сейчас выпущу, вот только замок собью.
Матиас заметил неподалеку железную пику, кто-то из крыс метнул ее в Бэзила, но, разумеется, не попал. Просунув пику в ушко замка, он потянул ее на себя.
— Нет, не поддается, — пробормотал он.
С досады Матиас сильно ударил пикой в замок. Она отскочила и глубоко вошла в щель между щеколдой и дверью. Матиас фыркнул и, пытаясь вырвать пику, с силой дернул ее на себя. Потеряв равновесие, он полетел кувырком, а щеколда вместе с ржавыми кривыми гвоздями отскочила от двери. Ура! Дверь распахнулась.
Матиас быстро перерезал кинжалом веревки на лапах Полевкинсов и приказал:
— Идите за мной и делайте, что я скажу. Только как можно быстрее и тише.
Все вместе они осторожно проскользнули через дыру в заборе и пошли по пустырю. Крыс-часовых и след простыл — они, вероятно, все еще пытались поймать неуловимого зайца.
Была уже середина дня. На пустыре — тихо и солнечно, над цветами чертополоха порхали бабочки, кузнечики пели друг другу свои бесконечные серенады. Авраам Полевкинс крепко пожал Матиасу лапу:
