Матиас вышел от Мафусаила только через час. Клюва покорно ковыляла за ним.
— Значит, — бормотал он, — нужны пять или шесть крепких веревок, крючья, молоток. Еще заплечный мешок, чтобы все это сложить, запас еды и питья и засахаренные орехи для тебя, Клюва.
Констанция и Амброзии Пика увидели Матиаса с воробьихой издалека. Барсучиха постучала себя по лбу:
— У него чердак не в порядке.
— На этом чердаке воробьи завелись, — хихикнул еж.
На верхнем этаже главного здания аббатства, в середине коридора, почти касаясь квадратного деревянного люка в потолке, стояла стремянка. Возле нее Матиаса ждал Мафусаил с Клювой на поводке.
Он передал ему аккуратно вычерченный план:
— Здесь все отмечено. Через люк ты попадешь на чердак. Иди направо до стены, справа в стене будет проход. Пройдя через него, окажешься примерно на половине высоты Большого зала — там между колоннами арки есть карниз. Оттуда надо взобраться на следующий карниз, идущий вдоль окон с витражами, а затем подняться по выступу, что возле первого окна слева. Оттуда попадешь на деревянную балку, которая идет вдоль внутренней стороны крыши. Где-то над этой балкой есть еще одна чердачная дверь. Тебе придется искать ее самому. Дальше я ничем помочь не могу, придется тебе действовать самостоятельно.
Старик положил лапу на плечо своего молодого друга, голос его дрогнул:
— Удачи тебе, Матиас.
Поднявшись по лестнице, Матиас сильным ударом выбил люк и сдвинул его в сторону. Тотчас он прикрыл лапой глаза и закашлялся: сверху на него посыпалась вековая пыль. Волоча на поводке свою пленницу, он вылез на чердак. В полумраке Матиас с трудом различил справа от себя пробивавшуюся издалека полоску бледного света.
— Вон дыра, что старый червяк сказал, — чирикнула Клюва.
— Эй, выбирай выражения! — сказал Матиас сквозь зубы и, натянув поводок, зашагал направо. Почти тотчас он споткнулся о потолочную балку и упал.
Клюва в мгновение ока бросилась на него. Вцепившись когтями в шею Матиаса, птица стала клевать его в затылок, мышонок и головы не мог поднять.
Матиас нащупал ногу воробьихи и, крепко схватив ее, с силой дернул. Оказавшись наверху, он тотчас выхватил из ножен кинжал.
— Слушай, Клюва, — задыхаясь, проговорил он, — вторая такая выходка будет последней.
Оба лежали, глядя друг другу в глаза и тяжело дыша. Клюва злобно зачирикала:
— Будет случай — Клюва убьет мышь. Воробьи не сдаются, ясно?
Безжалостно дернув за поводок, Матиас поднялся с пола. Он волоком подтащил птицу к проходу и, выпихнув ее наружу, протиснулся следом.
Они оказались на карнизе, высоко над Большим залом. Не говоря ни слова, Матиас подтолкнул Клюву, и та камнем полетела вниз. Туго натянув поводок, она повисла на ошейнике. Матиас крепко сжимал поводок обеими лапами, а воробьиха, трепеща крыльями, раскачивалась высоко над полом Большого зала.
— Обещай вести себя прилично, или сейчас же полетишь вниз! — крикнул Матиас.
Клюва, сердце которой судорожно колотилось, хорошо понимала, что полностью находится во власти противника.
— Клюва не хочет умирать, — пропищала воробьиха. — Я буду хорошая. Даю слово.
Матиас поднял птицу на карниз. Они сели рядом и выпили из фляжки воды, оба усталые и покрытые пылью. Матиас все еще не доверял своей пленнице.
— А крепко ли слово воробья? — недоверчиво спросил он.
Клюва выпятила грудь:
— Воробьиное слово самое крепкое. Клюва не лжет. Клянется жизнью матери. Страшная клятва.
Ну что же, подумал Матиас, похоже, Клюва поняла, что шутки с ним плохи.
Села и ее сын притаились в углу комнаты. Они понимали, что угодили в ловушку. С тех пор как погиб Краснозуб, они явно попали в немилость.
Неожиданно Клуни окликнул Селу:
— Эй, лиса, убирайся отсюда вместе со своим ублюдком, но помни — из лагеря ни ногой. Позови ко мне Темнокогтя и этого болтливого хорька, как его, Кроликобоя.
Лиса не заставила себя упрашивать и вместе с сыном выбежала из комнаты.
С бравым видом вошли Темнокогть и хорек, — правда, они не знали, радоваться им или печалиться. От Клуни можно было всего ожидать.
Вытянувшись в струнку, они воскликну ни в один голос:
— Мы здесь, хозяин!
Клуни вылез из постели и зашагал по комнате — лапы его уже вполне окрепли. Он подошел к своим подчиненным и, встав к ним боком, спросил:
— Мне нужен специалист по подкопам. Кроликобои тотчас выпятил грудь колесом:
— Подкопы — это по моей части. Мы, хорьки, ласки и горностаи, в рытье ни в чем не уступим кротам.
Мы и подкопать можем, и подгрызть, и затопить подземные ходы.
Клуни ударил древком штандарта в пол:
— Ты можешь собрать отряд из тех, кто умеет рыть подкопы?
Кроликобой показал лапой на дверь:
— Да они, ваша честь, тут рядом. Готов хоть сейчас привести!
— Вот и отлично! Ступай, да пошевеливайся. Кроликобой отсалютовал и тотчас исчез. Клуни хвостом притянул к себе Темнокогтя и вполголоса спросил:
— А тебе когда-нибудь приходилось делать подкопы?
Тот сокрушенно покачал головой. Клуни неожиданно обнял его за плечи:
— Ничего, у меня для тебя тоже найдется дело, Нельзя ведь, чтобы вся слава досталась хорькам и ласкам, верно? Ты всегда был надежным солдатом, Темнокогть. Я думаю, на тебя можно положиться, а?
Темнокогть с готовностью кивнул.
Вскоре Клуни уже совещался с отрядом, который привел хорек Кроликобой. Внезапно дверь распахнулась. В комнату вошел Сырокрад, кончиком копья он подталкивал Селу и Куроеда.
— Это что еще такое? — спросил Клуни. Сырокрад злорадно ухмыльнулся:
— Привел к тебе лисиц, хозяин. Они подслушивали за дверью, а я их застукал.
Тупым концом копья он сбил лисиц на пол. Лисы, сжавшись в комок и дрожа, клялись в своей невиновности:
— Нет, нет, сэр! Мы не подслушивали.
— Мы просто прислонились к двери, чтобы отдохнуть немного. Мы ведь простые лекари, ничего больше.
Клуни понимающе кивнул:
— Разумеется. И кроме того, вы хотели помочь нам копать, не так ли?
Дрожащий от страха Куроед невольно выдал себя:
— Верно, сэр. И если вам нужна наша помощь, мы будем рыть подкоп не хуже остальных.
Клуни с кулаками набросился на Куроеда:
— А разве я что-нибудь говорил о подкопе? Изменники! Вы уже поняли, что мой план штурма был уловкой, и теперь знаете, что я задумал на самом деле.
