Внутри у меня все дрожало, пока я тщательно подбирала нужные в данный момент слова, но терять-то мне было нечего. Да, я страстно ненавидела этого зазнавшегося царька, но мне хотелось обхитрить его испльзуя единственное доступное мне оружие — ум и женское обаяние.
— Не болтай лишнего, иначе мне придется тебя наказать, — на сей раз голос генерала звучал тихо и мягко.
В нем даже слышались заинтересованные нотки. Жесткие черты лица немного разгладились и даже в глазах появилось что-то вроде затаенной тоски. Я даже уверена, никто с ним прежде не говорил так вот почти на равных. Моя смелость и дерзость, кажется, пришлась по вкусу Закрису или ему стало любопытно, а что такого нового может предложить ему эта маленькая «медовая плейпи» с не в меру говорливым язычком. Даже диктаторам иногда бывает скучно и хочется поиграть…
Я едва верила в то, что он решил меня отпустить на неопределенное время. Один гортанный вскрик и в комнату заглянули двое мужчин-слуг. Закрис велел принести еду и напитки, а сам развалился на подушках, удерживая меня за волосы у своего бедра.
— Мокрые! Распусти их и расчеши, я не люблю валяться в сырой траве.
Скоро прямо на постели были расставлены подносы с угощеньем, а чуть позже повинуясь приказам Закриса передо мной поставили корзинку со всякими женскими украшениям. Я медленно распутывала пряди своих волос, едва сдерживая слезы, вспоминая о том, как бережно это проделывал Наро.
Я не ценила его, и Кадо тоже, и даже этого зануду Строителя. А Уно… Он должен был спать в моей постели каждую ночь, а я обижалась на него и не звала к себе целыми днями. О, если бы все вернуть обратно! Как бы я радовалась жизни в стенах дорогого Дома, в окружении любящих, заботливых мужчин. Да, всех четверых Старших кормисов я могу назвать своими мужьями перед богами и людьми. И я буду самой верной и ласковой супругой, лишь бы вернуться обратно в Кормаксилон. Лишь бы все они остались живы.
— Ты грустишь, моя солнечная птичка? Ничего, скоро я тебя развеселю. Уже все готово для вечернего представления. Тебя ждет подарок, Магрит! И ты отблагодаришь меня у всех на глазах, а потому ешь, набирайся сил и постарайся быть красивой плейпи.
Я послушно жевала слишком соленую и острую пищу, какие-то грибы, кажется, в пряном соусе и вперемешку с кусками белого мяса. Слишком жирно и пережарено! Но я заставила себя глотать грубо нарезанные ломтики фруктов, вдоволь напилась подслащенной воды и попросила позволения удалиться к себе, чтобы немного отдохнуть.
Конечно, меня никуда не отпустили, а принесли кучу какого-то тряпья, предложив выбрать себе наряды для того, чтобы показаться всему Дармаллак на торжестве Смерти. Я натянула на себя самое закрытое и длинное платье-мешок, но Закрис его не одобрил, заставив раздеться донага и примерить нечто совершенно вульгарное. Вырез до пупа, а рукава гораздо длинее моих ладоней, специальная подвязка поднимает грудь, но выставляет ее почти полностью напоказ. Широкое на бедрах, но даже колени не прикрывает, настолько коротко. Однако спорить с похотливым тираном не имело смысла, и даже мольба о белье заставила генерала лишь пренебрежительно фыркнуть:
— Что ты там собралась скрывать, женщина? У тебя между ног спрятаны несметные сокровища? Они уже принадлежат мне. Ты вся принадлежишь мне, я владею тобой, как владею этим ножом или этим Домом.
«Чокнутый ублюдок!»
Потом мне заплели множество косичек и собрали их вместе, закрепив деревянными шпильками и украсив маленькими белыми звездочками живых цветов. Я чуть не взвыла, когда на лицо мне принялись накладывать яркий макияж, подкрашивая веки и губы, но пришлось перенести и это унижение. Когда-нибудь я за все рассчитаюсь с тобой, Закрис! Или это сделает кто-то из моих мужчин…
Глава 26. Смертельные поединки
Это был настоящий Колизей, спрятанный в недрах Дармаллака. Песчаная круглая арена была хорошо видна с величественного балкона, на котором сейчас располагался генерал Закрис и его пленница. Сама же Королева Харима находилась еще выше в отдельной ложе, окруженная несколькими могучими стражами с мечами наголо. Остальным зрителям приходилось стоять на широких балконах с деревянными колоннами и в предвкушении зрелища многие дармисы свешивались вниз головами, перегибаясь через перила. Они что-то кричали, выбрасывая вверх кулак, громко разговаривали и буквально требовали показать схватку.
Закрис медлил. Самодовольно улыбаясь, он осмотрел бесноватую публику, затем окинул взором бледную Магрит рядом с собой, буквально наслаждаясь ужасом хрупкой женщины.
— Тебе все понравится, — вкрадчиво сообщил он на ухо своей "сладкой добыче" и внезапно поднял руку, сделав суровое и значительное лицо.
Мгновенно наступила тишина. Мимолетная улыбка генерала сменилась злобным оскалом, а пальцы растопырились веером.
— Три пары! Три красивые смерти для вас, братья мои!!!
Зрители снова радостно взревели, когда двое из шести ворот на арене медленно раскрылись. Из одних вышел настоящий гигант с угольно черной кожей. Он был так огромен, что клонился вперед и сутулился, демонстрируя накаченную спину, покрытую жесткими черными волосами. Его маленькая голова прирастала к самим плечам, словно между ними не было никакой шеи. Зато четыре нарисованных глаза на его огромном покатом лбу, откровенно пугали.
Навстречу ему из ворот напротив выскочил молодой мужчина с желтоватой кожей, худой и жилистый, нагой и улыбчивый. На его молодом теле не было ничего, кроме разве что пояса, на котором висел короткий тонкий клинок, напоминавший маленькую шпагу. Он, казалось, был абсолютно доволен не то самой хваткой, не то выбранным для него противником.
Гигант что-то невнятно рыкнул, сжимая огромные кулаки. Его противник прищелкнул языком и словно в танце скользнул в сторону, рисуя дугу по арене, то и дела сменяя свою траекторию зигзагообразными рывками. Казалось, он не готовился к схватке, а только играл, дразня своего врага, будто профессиональный актер или циркач.
Вот одним резким движением он оказался перед противником, открыто улыбнулся ему, плотоядно облизывая губы, а затем звонким щелбаном в лоб поприветствовал своего врага, чтобы со смехом тут же юркнуть в сторону.
Громила взревел от неслыханной обиды, попытавшись немедленно поймать противника, но словил лишь воздух. Арену же тотчас заполнил звонкий смех отбегающего парнишки. Грозный враг бросился вслед за Молодым, взмахнув мускулистой рукой размером с доброе бревно, но Худой встречал его смехом, тыкал пальцем в бок и феерично ускользал, делая внезапный оборот. Он был явно быстрее и ловчее неповоротливого Гиганта.
Но все же пальцы черного громилы уже не раз касались кожи задиристого парня, кривые заостренные когти оставляли мелкие царапины, поверх которых щедро выступали бисеринки крови. Вот только Худого это, казалось, только забавляло. Он вскидывал голову и смеялся, а его «мужское копье» медленно поднималось. Все эти игры явно возбуждали молодчика, ведь с каждой новой царапиной его член оказывался все выше, а смех становился все более глухим и напряженным.
