Однако Эрри отрицательно покачала головой.
— Нет, Жанна не играет в компьютерные игры, — сказала она. — С Мортом они познакомились на полигонной ролевой игре.
— Честно говоря, плохо себе представляю, что это такое, — призналась я. — Полигонная игра? Это как выглядит?
Естественно, на ум мне пришли взрослые «ролевые игры» между мужчиной и женщиной, которые, признаться, не вызывали у меня положительных эмоций. Скорее всего, некое сексуальное отклонение или развлечение от пресыщенности. Я не ханжа, но существуют некоторые вещи, которые мне непонятны и которые я не приемлю.
Оказалось, что я снова ошиблась.
— Ролевые игры — это очень интересная вещь, — проговорила Наташа. — В общем, они похожи на компьютерные с тем лишь отличием, что игроки — люди, а не персонажи на экране монитора. Мастер придумывает концепцию игры и пишет правила. Желающие выбирают себе персонажей, шьют костюмы, а в назначенный день игры едут на полигон, где она будет проходить. У нас в Тарасове несколько таких полигонов — Ивановский, Буркино, тридцать восьмой километр. Туда надо добираться на электричке или на машине. Обычно игра длится три дня, с пятницы по воскресенье. Я, к сожалению, за всю свою жизнь была только на одной — по Дикому Западу. Мы с Жанной вместе ездили, это было где-то в июне. Большая часть игр проходит летом, но есть и осенние или весенние ролевки. В этом году весна была теплой и ранней, поэтому Кали — мастер — сделала свою первую за сезон игру в конце апреля. Я на нее не попала, а вот Жанна ездила. Там она с Мортом и познакомилась.
— Надо же! — удивилась я. — Честно говоря, никогда о таком развлечении не слышала…
— Ой, да что вы! — изумилась Эрри. Она внезапно вспомнила про свое недоеденное мороженое и взяла стаканчик с лавки. Оно давно растаяло и превратилось в белую густую воду, но Наташа не придала этому никакого значения — ложкой она с удовольствием зачерпнула порцию и с наслаждением прищурилась, смакуя вкус лакомства. Ела она аппетитно, и даже мне, человеку, с детства равнодушному к мороженому, внезапно захотелось купить себе летний десерт. Не могу сказать почему, но Эрри мне нравилась все больше и больше, несмотря на негативное к ней отношение Анны Климовой. Да, Наташа не имела привлекательной внешности, она была странной и даже говорила не очень внятно, вероятно, имела проблемы с дикцией. Но была в ней какая-то свежесть, неиспорченность, этакая искренняя непосредственность. Она любила жизнь и наслаждалась каждым ее мгновением, не работала на публику — хотя по ее одежде у меня создалось мнение, что она склонна к эпатажу. Однако на самом деле Наташа одевалась так потому, что ей было удобно и комфортно в столь необычной одежде, и, как ни странно, яркий и несуразный облик ее был гармоничен и отражал ее внутреннюю сущность. Этакая Пэппи Длинный Чулок и Алиса из Страны чудес в одном лице. Раньше мне не попадались подобные люди, а Эрри словно сошла со страниц детской сказки и своим присутствием разукрашивала наш будничный, скучный мир яркими красками безумного акрила.
— Знаете, у нас в Тарасове чем только народ не занимается! — Наташа не обращала внимания на то, что я пристально разглядываю ее, и с упоением продолжала свой рассказ: — Вот Жанна, она и страйкболом какое-то время увлекалась. Мне это не нравится, я стрелять не умею, зрение плохое. Да и вообще, не люблю всякую военную тему. А Жанка даже автомат себе купила, показывала мне. Она у меня его хранила, а то мама бы ее точно в восторг не пришла. Страйкбол — это тоже игра, но там надо подстрелить вражескую команду и выполнить какой-нибудь квест.
— Квест? — переспросила я. — Задание, что ли?
— Ага, — кивнула Эрри. — Например, найти что-то, какой-то артефакт. Ну, предмет спрятанный. Или отвоевать бункер, или что-то подобное. В ролевых играх тоже квесты есть, но другие. Вот, например, на Диком Западе мы с Жанкой постоянно выполняли какие-то задания мастеров. Оторвались по полной, надо сказать. Я‐то играть особо не умею, в основном Жанка нам приключения искала. Нас убивали аж пять раз, мы замучили мастеров, только и шлялись до мертвятника.
— Мертвятник? — снова прервала я Эрри, стараясь успеть переварить всю информацию с обилием малопонятных терминов. — Поясните, пожалуйста, что это.
— Мертвятник — это место, куда ты идешь после того, как тебя убивают, — начала объяснять Наташа. — Вот смотрите, наверно, проще будет, если я объясню все на примере той игры, куда мы с Жанной ездили. Значит, игра была по Дикому Западу. Мы выбрали себе имена: меня звали Джейн, а Жанну — Анна-Мария. Мы были девушками-ковбоями. Ездили на лошадях — лошади отыгрывались кокосами. Ну, топот лошадиный — когда идешь, надо было бить половинками кокоса друг о друга, получается звук, похожий на лошадиный топот. У нас была вводная — мы на самом деле были преступницами, которые скрывались от закона, и нужно было совершить какое-нибудь преступление. Мы решили ограбить кабак — то есть место, где за игровые деньги покупается еда и напитки. Кабак есть на каждой игре, потому что игроки не всегда успевают поесть, а так можно пообедать и при этом не бежать к своим палаткам. Если, конечно, деньги есть. По пути в кабак мы убили какого-то человека — у нас и пистолеты были, которые стреляли пульками. Ну, обычные детские игрушки, от выстрела ни капли не больно. Но по пути нас тоже убили, и мы пошли в мертвятник. Там сдали наши игровые паспорта, и мастера дали нам новые имена. Жанну звали Орейн, меня — Лили. Возвращаясь из мертвятника, мы ограбили дилижанс и получили кучу денег, но до кабака так и не дошли, потому что нас снова убили. Мы вернулись с деньгами в мертвятник, и мастера дали нам задание насобирать шишек в лесу, чтобы они зажарили к вечеру свинью. Свинья и шишки пожизневые, то есть настоящие. Ну, вечером же все голодные, вот мясо бы было. Мы пошли в лес и там нашли могилу с сокровищами индейца. Могила — игровая, индеец тоже игрок. Мы пришли к мастерам, и те сказали, что выпускают нас из мертвятника призраками, потому что на нас пало проклятье от могилы. И нам надо было свести с ума шерифа. Мы вернулись в игру, пошли в кабак. Нас не убили, потому что мы и так были мертвыми, и мы стали сводить с ума шерифа. Я мяукала, а Жанна пела во все горло, и в результате мы свели с ума весь полигон вместе с мастерами. Но убить нас уже было невозможно, и мы развлекались в свое удовольствие — купили в кабаке дыню на двоих, а потом танцевали вальс и тоже орали и мяукали. В конце концов мастера не выдержали и сказали, что мы — немые духи. Но мы продолжили танцевать все подряд, и в результате из кабака разбежался весь народ, потому что мы вальсировали очень быстро и всех сбивали с ног. Потом стемнело, и мы наконец пошли разводить костер около палатки. Там сварили глинтвейн, потому что, кроме вина и яблок, ничего с собой на игру не взяли — рюкзаки были тяжелые из-за одежды. Зато у нас была хорошая соседка — Дайна, которая поделилась с нами тушенкой и дошираком, а мы ей налили глинтвейна. Мы попили глинтвейн и пошли к речке, купаться. Но у нас не было купальников, хотя мне было без разницы. Правда, берег был весь в тине, и мы вышли оттуда грязными, как черти. Но несмотря на это, было очень весело, и по пути к палатке мы еще напились вина у индейца и потом всю ночь танцевали возле костра. В общем, это было очень весело…
