— Зачем?
— Если это был официант, Терри приписал бы об этом пару слов. Если полисмен, письмо не дошло бы. Так кто же это был и почему Терри написал это признание?
— Понятия не имею, Марло. Никакого понятия.
— Простите, что побеспокоил вас, м-р Старр.
— Никакого беспокойства, рад был с вами поговорить. Спрошу Менди, что он думает на этот счет.
— Спросите, если увидите его живым. А не увидите, все равно постарайтесь выяснить. Иначе выяснит кто-нибудь еще.
— Вы? — Голос у него стал жестче, но оставался спокойным.
— Нет, м-р Старр. Не я. Тот, кому вышибить вас из Вегаса — пара пустяков. Поверьте мне, м-р Старр. Уж поверьте. Я вам точно говорю.
— Я увижу Менди живым. Об этом не волнуйтесь, Марло.
— Так и думал, что вы полностью в курсе. Спокойной ночи, м-р Старр.
Глава 49
Когда внизу остановилась машина и открылась дверца, я вышел и встал наверху, собираясь окликнуть Линду. Но дверцу придержал пожилой цветной шофер. Он вынес небольшой саквояж и стал подниматься вслед за ней. Так что я просто стоял и ждал.
Добравшись до верха, она обернулась к шоферу:
— М-р Марло отвезет меня в гостиницу, Эймос. Спасибо вам за все. Я позвоню утром.
— Слушаюсь, м-с Лоринг. Можно мне задать вопрос м-ру Марло?
— Разумеется, Эймос.
Он вошел, поставил саквояж, а она прошла в дом, оставив нас наедине.
— «Я старею… Дрожат руки… скоро буду закатывать брюки». Что это значит, м-р Марло?
— Да ни черта. Просто хорошо звучит.
Он улыбнулся. Это из «Любовной песни Дж. Альфреда Пруфрока». А вот еще.
«Женщины туда-сюда похаживали — говоря о Микель Анджело». Это вам что-нибудь говорит, сэр?
— Говорит, Что этот парень не слишком разбирался в женщинах.
— Точь-в-точь мое ощущение, сэр. Но это не умаляет степени моего восхищения Т. С. Элиотом.
— Как вы сказали — не умаляет степени вашего восхищения?
— Совершенно верно, м-р Марло. Я употребил не правильное выражение?
— Нет, но не вздумайте так выразиться при каком-нибудь миллионере. Он решит, что скоро вы ему пятки начнете подпаливать.
Он грустно улыбнулся.
— Я не мог бы об этом и помыслить. Вы попали в несчастный случай, сэр?
— Нет. Так было задумано. Спокойной ночи, Эймос.
— Доброй ночи, сэр.
Он пошел вниз по лестнице, а я вернулся в дом. Линда Лоринг стояла посреди гостиной, оглядываясь вокруг.
— Эймос окончил Гарвардский университет, — сказала она. — Вы живете в довольно безопасном месте.
— Безопасных мест не существует.
— Бедняжечка, что у вас с лицом. Кто это сделал?
— Менди Менендес.
— А что вы ему сделали?
— Почти ничего. Лягнул пару раз. Он попал в западню. Сейчас едет в Неваду в обществе трех-четырех свирепых помощников шерифа. Забудьте о нем.
Она села на диван.
— Что будете пить? — спросил я. Достал коробку с сигаретами и протянул ей.
Она сказала, что не хочет курить. И что выпивка сойдет любая.
— Я вообще хотел предложить шампанского, — сообщил я. — Ведерка со льдом у меня нет, но шампанское холодное. Берегу его уже несколько лет. Две бутылки «Кордон Руж». Надеюсь, хорошее. Я не специалист.
— Бережете для чего? — спросила она.
— Для вас.
Она улыбнулась, не сводя глаз с моего лица.
— Вы весь в порезах. — Она протянула руку и легонько коснулась моей щеки. — Бережете для меня? Вряд ли. Мы познакомились всего два месяца назад.
— Значит, я его берег на случай нашего знакомства. Сейчас принесу. — Я подхватил ее саквояж и пошел к двери.
— Куда вы это несете? — резко осведомилась она.
— Там ведь ваши туалетные принадлежности, верно?
— Поставьте его и подите сюда.
Я так и сделал. Глаза у нее были блестящие, но в то же время сонные.
— Это что-то новенькое, — медленно произнесла она. — Просто невиданное.
— Что именно?
— Вы ко мне ни разу и пальцем не притронулись. Никаких заигрываний, двусмысленных фраз, хватаний руками, ничего. Я думала, вы жесткий, язвительный, злой и холодный.
— Я такой и есть — иногда.
— А теперь я здесь, и после того, как мы изрядно угостимся шампанским, вы, вероятно, собираетесь без лишних слов схватить меня и потащить в постель. Так ведь?
— Честно говоря, — сказал я, — подобная мысль где-то у меня шевелилась.
— Польщена, но что, если я против? Вы мне нравитесь. Очень нравитесь.
Но отсюда не следует, что я хочу ложиться с вами в кровать. Не слишком ли вы спешите с выводами — просто потому, что я приехала с саквояжем?
— Может, я и ошибся, — сказал я. Вернулся к входной двери и поставил саквояж обратно, возле порога. — Пойду за шампанским.
— Я не хотела вас обидеть. Может быть, вам лучше поберечь шампанское для более благоприятного случая?
— Там всего-то две бутылки, — отвечал я. — Для настоящего благоприятного случая потребуется дюжина.
— А, понятно, — заявила она, внезапно вспылив. — Я гожусь только, пока на горизонте не появился кто-нибудь покрасивее. Спасибо вам большое. Теперь вы меня обидели, зато я знаю, что нахожусь в безопасности. Если вы думали, что от бутылки шампанского я превращусь в женщину легкого поведения, могу заверить, что вы очень ошиблись.
— Я уже признал ошибку.
— Если я сказала, что собираюсь разводиться, и если Эймос привез меня сюда с саквояжем, это еще не значит, что я так доступна, — заявила она так же сердито.
— Будь он проклят, этот саквояж! — прорычал я. — Чтоб он провалился! Еще раз о нем вспомните, и я спущу его к черту с лестницы. Я пригласил вас выпить. Иду на кухню за выпивкой. Вот и все. У меня и в мыслях не было вас спаивать. Вы не хотите со мной спать. Прекрасно. Почему вы должны этого хотеть? Но можем мы все-таки выпить по бокалу шампанского? Не обязательно затевать из-за этого склоку — кого собираются совратить, когда, где и сколько для этого требуется вина.
— А вам не обязательно злиться, — сказала она, вспыхнув.
— Это просто очередной трюк, — хмуро сообщил я. — У меня их полсотни, и все коварные.
Она встала, подошла ко мне вплотную и осторожно погладила кончиками пальцев синяки и порезы у меня на лице.
— Простите. Я устала и разочарована в жизни. Пожалуйста, будьте со мной подобрее. Никому я не нужна.
