— Одни слова. Ему не обязательно говорить то, что он думает на самом деле. Но все же — откуда она узнала, что полиция ее разыскивает? Вот вопрос. Не подслушивала же она ради удовольствия их переговоры по рации. Ладно, оставим. Итак, она перезвонила позже. И что?
— Было уже полседьмого. Пришлось сидеть в конторе и ждать звонка, — сказал Кингсли и повернул голову к девушке. — Сами ему расскажите.
— Я сняла трубку в кабинете мистера Кингсли, — сказала мисс Фромсет. — Он сидел рядом со мной. Она потребовала, чтобы деньги подвезли к «Павлину», и спросила, кто их доставит.
— Испуга в голосе не было?
— Ни капельки. Он звучал совершенно спокойно. Даже показался мне каким-то ледяным. Она все до мелочей продумала. Например, догадалась, что деньги, скорей всего, привезет кто-то посторонний, не Дерри… я хотела сказать — не мистер Кингсли…
— Можете звать его Дерри. Я пойму о ком речь.
Она чуть улыбнулась и продолжала:
— В общем, миссис Кингсли будет заходить в «Ленивого павлина» каждый час, в первые десять-пятнадцать минут. Я… я подумала, что поедете вы, и описала ей именно вас. Но вы должны надеть шарф Дерри. Я ей про него сказала. Он держит кое-какие вещи у себя в конторе, а этот шарф вполне приметный.
Приметный? Не то слово. Точно в яичные желтки воткнули ярко-зеленые стручки фасоли. Я был бы менее приметен, если бы вломился туда с красно-бело-голубой тачкой.
— Не такая уж она и дура, — сказал я. — Все рассчитала.
— Сейчас не до шуток, — оборвал меня Кингсли.
— Не повторяйтесь, — сказал я. — Вы что, действительно думаете, будто я поеду и передам ей деньги на отъезд, когда у нее на хвосте полиция?
Он помял рукой колено, и его лицо исказила кривая улыбка:
— Рискованно, согласен. Ну так как, поедете?
— Мы все делаемся соучастниками преступления, укрывателями. Муж и его личная секретарша еще как-нибудь да выкрутятся. А куда они отправят отдыхать меня, никого не волнует.
— Я готов заплатить за риск, — сказал Кингсли. — К тому же мы не будем соучастниками, если она невиновна.
— Тут вы правы. Иначе я бы с вами и не разговаривал. Кроме того, если я решу, что она убийца, то сдам ее в полицию.
— Говорить с вами она не станет.
Я взял со стола конверт и сунул в карман.
— Станет, иначе не получит деньги. — Я посмотрел на свои часы. — Если отправиться прямо сейчас, можно успеть к пятнадцати минутам второго. В баре к этому часу ее уже успели разглядеть с ног до головы. Чертовски приятно!
— Она перекрасилась в каштановый цвет, — сказала миссис Фромсет. — Может быть, это хоть как-то поможет…
Я прикончил коктейль и встал. Кингсли проглотил свой одним махом, тоже встал и, сняв с шеи шарф, протянул мне.
— Почему к вам в Бей-Сити привязалась полиция? — спросил он.
— Мисс Фромсет любезно раздобыла мне кое-какую информацию, и я взялся за поиски некоего Талли, который расследовал дело миссис Олмор. В результате угодил в каталажку — полицейские следили за его домом. — Я повернулся к стройной темноволосой мисс Фромсет:
— Сами объясните мистеру Кингсли что к чему, у меня сейчас нет времени на подробности. Да они и не имеют особого значения. Вы, друзья, останетесь пока здесь?
Кингсли отрицательно помотал головой:
— Поедем ко мне и будем ждать вашего звонка.
Мисс Фромсет поднялась и зевнула:
— Я устала, Дерри. Хочу домой и спать.
— Придется поехать со мной, — сказал он, как отрезал. — А то я с ума сойду в одиночестве.
— Где вы живете, миссис Фромсет? — спросил я.
— Здание «Брайзон» на Сансет-плейс, квартира 716. — Она окинула меня оценивающим взглядом. — А зачем вам?
— Мало ли что понадобится.
Лицо у Кингсли было раздраженным, но глаза все еще оставались печальными, как у раненого животного. Я накрутил его шарф себе на шею и отправился в кухню, чтобы выключить свет. Когда я вернулся, они оба стояли у двери. Кингсли обнимал ее одной рукой за плечи. Она казалась усталой и не особенно довольной.
— Я… я надеюсь… — начал было он, затем вдруг шагнул ко мне и протянул руку. — Вы отличный парень, Марло.
— Бросьте, — сказал я. — И катитесь отсюда.
Он как-то странно посмотрел на меня и вышел.
Я подождал, пока они вызвали лифт, захлопнули двери и уехали вниз, затем сам сбежал по лестнице в подвальный гараж и снова сел в «крайслер».
29
Узкий фасад «Ленивого павлина» выходил на бульвар рядом с магазинчиком подарков, в витрине которого поблескивали маленькие хрустальные зверюшки. Облицованный черепицей вход украшал мягко подсвеченный витраж с павлином. Я зашел внутрь, обогнул китайскую ширму и, оглядев бар, сел с краю в маленькой кабинке. Янтарный свет, ярко-красная кожа кресел, пластиковые столики. В одной из кабинок, уныло, с остекленевшими от скуки глазами потягивали пиво четыре солдата. Напротив них за столиком разговаривали две девушки и двое разодетых мужчин. Никого, кто бы отвечал моим представлениям о Кристл Кингсли, я не заметил. Худой официант с лицом, как обглоданная кость, и злыми глазками положил на мой столик салфетку с вышитым павлином и принес коктейль «бакарди». Я сделал глоток и посмотрел на янтарный циферблат часов над баром. Стрелка слегка перевалила за пятнадцать минут второго.
Один из мужчин, сидевших с девушками, внезапно встал и вышел.
— Зачем ты его обидела? — раздался голос второго мужчины.
— «Обидела»? Скажите, пожалуйста! — зазвенел женский голосок. — А знаешь, что он мне предложил?
— Но обижать-то зачем? — проворчал мужчина. Один из солдат вдруг басисто хохотнул, но тут же загорелой рукой как бы стер с лица улыбку и запил ее пивом. Я потрогал ногу. Под коленом все еще саднило.
В бар с утренними газетами вбежал парнишка-мексиканец, маленький, с бледным лицом и огромными черными глазами. Он затрусил вдоль кабинок, надеясь продать пару номеров до того, как бармен выгонит его. Я купил газету, чтобы посмотреть, нет ли какого-нибудь интересного убийства, но ничего не нашел.
Я сложил ее и тут увидел, что в баре откуда-то появилась и, не глядя ни на кого, идет вдоль кабинок стройная шатенка в черных брючках, желтой блузке и длинном сером жакете. Я сразу не смог сообразить, знакома она мне или просто у нее одна из тех худощавых, грубовато-привлекательных мордашек, которые видишь на улице тысячами. Шатенка тем временем скрылась за ширмой у выхода. Через две минуты в зал вернулся парнишка с газетами и, стрельнув глазами в сторону бармена, подскочил к моему столику.
— Мистер, вас. — И с хитроватым блеском в огромных глазах, поманив меня пальцем, он убежал.
