— Фотографии у вас есть? — спросил я.
— Его — есть, а ее — нет, что, кстати, тоже странно. История вообще какая-то странная. Вот. — И капитан Грегори положил на стол глянцевую фотографию, с которой на меня смотрело типично ирландское лицо — скорее грустное, чем веселое, скорее скромное, чем наглое. На уголовника не похож, но не похож и на человека, который даст себя в обиду. Прямые брови, выпуклый, довольно низкий лоб, спутанные рыжие волосы, тонкий короткий нос, большой рот. Подбородок волевой, но по сравнению со ртом слишком маленький. Лицо напряженное, решительное — такой мелочиться не станет, пойдет ва-банк. Я вернул фотографию капитану. Теперь уж Рыжего Ригана я узнаю, обязательно узнаю — если увижу, конечно.
Тем временем капитан Грегори почистил трубку, набил ее снова и примял табак большим пальцем. Прикурил, выпустил дым и заговорил опять:
— Кто-то же должен был знать про интрижку Ригана с супругой Эдди. Не говоря уж о самом Эдди. Он-то наверняка знал. Знал, но виду не подавал. Мы ведь тогда глаз с него не спускали. Впрочем, Эдди никогда не стал бы убивать Ригана из ревности. Не такой он дурак. Ведь подозрение сразу же пало бы на него.
— Боюсь, вы его недооцениваете, — возразил я. — Именно поэтому он и мог пойти на преступление. Двойная игра.
Капитан Грегори покачал головой:
— Нет, если Марс действительно хитер, он бы сообразил, что это не в его интересах. Я вашу мысль понял: Эдди идет на преступление потому, что мы от него этого не ожидаем. Определенная логика тут есть, но вы не учитываете, что бизнесмену лучше не портить отношений с полицией. Это мы с вами можем водить полицию за нос. А он — нет. Ведь полиция ему, в случае чего, этого не простит. Нет, этот вариант я исключаю. Докажите мне, что я не прав, и я у вас на глазах съем подушку, на которой сижу. Пока же Эдди у меня вне подозрений. Ревность для такого, как он, — не повод для преступления. Он — рэкетир высокого полета, а рэкетиры — люди деловые. Они не дают воли чувствам и во вред себе не действуют. Так что Марс отпадает.
— Кто ж тогда остается?
— Сам Риган и его дамочка. Раньше она была блондинкой, а теперь, надо думать, перекрасилась. Ее машину мы не нашли — вероятно, в ней они и смылись. Они нас здорово опередили — на целых две недели. Если б не отыскалась машина Ригана, мы вообще не смогли бы начать расследование. Разумеется, я уже привык к подобному повороту событий — в богатых семьях такое сплошь и рядом бывает. И разумеется, мне все приходилось делать тайком.
Капитан откинулся в кресле и обхватил подлокотники своими здоровенными ручищами.
— Надо набраться терпения, другого выхода нет, — подытожил он. — Мы уже разослали объявления о розыске, но ждать результатов еще рано. У Ригана было с собой пятнадцать тысяч, это мы знаем точно, у его девицы тоже, видимо, какая-то сумма имелась, были и драгоценности. Но и деньги и драгоценности со временем кончатся, правда ведь? Рано или поздно Риган себя обнаружит: получит деньги по чеку либо напишет письмо. Они живут в другом городе, под другими именами, но аппетиты-то у них прежние. Попадутся, никуда не денутся.
— А чем занималась жена Марса до замужества?
— Была эстрадной певичкой.
— И вы не смогли раздобыть ее старых фотографий?
— Нет. У Эдди-то они наверняка есть, но он не дает. Хочет, чтобы ее оставили в покое. Я ничего не могу с ним поделать. У него в городе влиятельные друзья, иначе бы он так себя не вел. — Капитан Грегори хмыкнул. — Ну что, моя информация вам пригодилась?
— Вы их никогда не найдете, — сказал я. — Тихий океан — рукой подать.
— Говорю же, если я не прав, я готов у вас на глазах съесть подушку, на которой сижу. Мы обязательно найдем его. Но на это потребуется время. Год или даже два.
— Генерал Стернвуд может не дожить, — сказал я.
— Мы сделали все, что в наших силах, приятель. Если генерал готов потратиться и предложить вознаграждение, мы сможем быстрей добиться результатов. Что ж поделаешь, муниципалитет не отпускает на розыск пропавших без вести достаточно средств. — И капитан, сдвинув густые брови, уставился на меня своими большими усталыми глазами: — Вы что же, всерьез считаете, что Эдди мог прикончить их обоих?
Я рассмеялся:
— Нет, конечно. Я пошутил. Я с вами целиком согласен, капитан. Риган сбежал с любимой женщиной от своей богатой, но нелюбимой жены. Кстати, в права наследства его жена еще не вступала.
— Вы, наверное, с ней знакомы?
— Да. Раз в неделю эта красотка позволяет себе красиво пожить, но в принципе она сидит на голодном пайке.
Капитан Грегори только хмыкнул, а я поблагодарил его и ушел. Когда я отъезжал от главного полицейского управления, за мной пристроился серый «плимут» Свернув на тихую улочку, я притормозил, дав ему возможность догнать меня, но «плимут» этим не воспользовался, и я, оторвавшись от него, поехал по своим делам.
XXI
Вместо того чтобы ехать к Стернвудам, я вернулся к себе в контору, плюхнулся во вращающееся кресло и стал болтать ногами. Поднялся сквозняк, и сажа от форсунок находившегося по соседству отеля носилась по комнате, словно перекати-поле на ветру. Я сидел, болтал ногами и думал о том, что надо бы пойти пообедать, что жизнь скучна, что, даже если выпить, веселей не станет и что пить одному, да еще в такое время дня, — неинтересно. От этих грустных размышлений меня оторвал звонок Норриса. Своим непроницаемым, вкрадчивым голосом он сообщал, что сегодня генерал Стернвуд неважно себя чувствует, но ему вслух прочли кое-что из напечатанного в газетах, и он сделал вывод, что я свою задачу выполнил.
— Да, с Гейгером вопрос решился сам собой, — согласился я. — Но я его не убивал.
— Генерал вовсе не считает, что Гейгера убили вы, мистер Марло.
— А генералу что-нибудь известно о тех фотографиях, из-за которых беспокоилась миссис Риган?
— Нет, сэр. Решительно ничего не известно.
— Вы знаете, что вручил мне при встрече генерал?
— Да, сэр. Я полагаю, он передал вам три долговые расписки и визитную карточку.
— Совершенно верно. Я их верну. А фотографии, вероятно, лучше всего уничтожить.
— Вы абсолютно правы, сэр. Миссис Риган вчера вечером звонила вам…
— …Меня не было. Решил с горя напиться.
— Понимаю, разрядка иногда совершенно необходима. Кстати, генерал распорядился послать вам чек на пятьсот долларов. Эта сумма вас устраивает?
— Более чем.
— Таким образом, дело можно считать закрытым?
— Разумеется. Запертым на замок.
— Спасибо, сэр, мы все вам чрезвычайно благодарны. Генерал просил передать вам, что, если завтра ему станет немного лучше, он хотел бы поблагодарить вас лично.
— Прекрасно, — сказал я. — Надеюсь, генерал опять угостит меня бренди с шампанским?
