– Хочу что-нибудь покрепче, – попросила Гея. – Водку с мартини.
– Пожалуй, я тоже. – Гэрри наполнил два бокала, подошел к Гее. – Вы заметили телекамеры в обоих залах?
– Нет… а вы?
– Заметил. Феннель уверял, что всего камер шесть, и, следовательно, в музее шесть залов. Нам показали только два. Не нравится мне все это. Похоже, нас заманивают в ловушку.
Гея удивилась:
– Не может быть! Если бы нас подозревали, мы бы никогда не попали в музей.
– Именно это мне и не нравится. Так признал, что большинство экспонатов украдено. Зачем? Да еще и показывать? Почему он рассказал об управлении лифтом и о временном замке? Он допускал, что мы все разболтаем, когда покинем поместье. Есть только один ответ… – Гэрри нахмурился, покачал головой.
– Какой же?
– Нас не выпустят отсюда.
Гея застыла.
– Он не может держать нас вечно, Гэрри, это ерунда.
Пилот отпил из бокала.
– Все равно, мне это не нравится. Поговорю с Кеном и Феннелем. – Гэрри прошел в свою спальню.
Гея осталась на террасе: настораживает, что Так показал им музей, но волноваться рано. Может, дело совсем в другом? Просто Каленберг считает принятые меры безопасности вполне достаточными и не возражает против того, чтобы показывать музей гостям.
Гэрри вернулся через двадцать минут.
– Феннель согласен, что все подозрительно. Темба остался охранять снаряжение. Феннель придет один, Кен будет следить за домом. Если что-то случится, он попытается нам помочь. Когда перстень окажется у нас, мы дадим сигнал Кену, встретимся у вертолета и улетим. По пути захватим Темба и вернемся в Мейнвилль.
– Думаете, нас ждут неприятности?
– После встречи с Каленбергом я отвечу. – Гэрри подошел к бару. – Вам налить?
Ровно в девять вечера вошел слуга, чтобы отвести гостей на главную террасу. Каленберг пребывал в своем кресле, поздоровался, предложил сесть.
– Так говорил, что вы приехали по заданию «Животного мира», мисс Десмонд? – начал Макс после того, как Гея вежливо поблагодарила за радушный прием. – Давно сотрудничаете с ним?
– Не очень… шесть месяцев.
– Я выписываю этот журнал. Меня интересует жизнь животных. Они дали вам рекомендательное письмо, мисс Десмонд?
Гея рассмеялась:
– Нет. Я – мелкая сошка, мистер Каленберг, выполняю черную работу. Надеюсь, вы позволите сфотографировать ваш чудный дом. После публикации таких фотографий я, несомненно, буду получать рекомендательные письма.
Каленберг пристально посмотрел на гостью.
– Боюсь, вам придется немного подождать. Фотографировать здесь запрещено.
Гея встретила взгляд серо-голубых глаз, принужденно улыбнулась:
– Даже мне? Обещаю быть предельно скромной, фотографировать только сад и дом.
Каленберг сменил тему разговора, спросив, понравился ли музей.
– Я потрясена. Коллекция не знает равных.
Трое зулусов вошли на террасу, встали около богато сервированного стола. К Каленбергу неслышно приблизился Гинденбург.
– Какая прелесть! – воскликнула Гея. – Можно его погладить?
– Не советовал бы. – Каленберг коснулся головы гепарда. – Мой приятель нервничает при встрече с незнакомками… даже с такими красавицами, как вы, мисс Десмонд. – Макс привел кресло в движение, подкатил к столу. – Прошу. Приступим к обеду.
Когда трапеза завершилась, Каленберг повернулся к Гэрри:
– А вы, мистер Эдвардс, профессиональный пилот? Давно?
Гэрри покачал головой.
– Мисс Десмонд – мой первый клиент. Раньше я много летал с Штатах, для разнообразия попробовал открыть дело в Дурбане.
– Понимаю.
Подали лимоны со льдом.
– Интересуетесь крупными животными, мисс Десмонд?
– Да. Мы летели в заповедник Ваннокка, когда я увидела этот дом и захотела взглянуть на него поближе. Надеюсь, это желание не слишком бесцеремонно?
– Разумеется, нет. Возражай я против вашего присутствия, Так предложил бы вам лететь дальше. Поверьте, мне приятно принимать таких гостей.
– Вдалеке от людей… Вы не чувствуете себя одиноким?
– Если человек занят, как я, у него нет времени на сантименты, мисс Десмонд. Удивительно, что вы – фотограф. – Каленберг взглянул ей прямо в глаза. – Судя по фигуре и походке, скорее – манекенщица.
– Одно время я подрабатывала манекенщицей, но фотография пересилила.
– Я тоже увлекаюсь фотографией. Естественно, как любитель. Вы снимаете на цветную пленку?
Гея, имеющая довольно смутное представление о тонкостях фотографии, поняла, что скользит по льду.
– Да.
– Скажите, мисс Десмонд… – начал Каленберг, но принесли голубую форель, и гостья перехватила инициативу.
– Моя любимая рыба! – воскликнула Гея.
– Рад, но я…
Гэрри почувствовал опасность и поспешил на помощь:
– Мистер Каленберг, гуляя по саду, я встретил зулуса в полном боевом наряде… по крайней мере, я думаю, что это боевой наряд… Великолепный воин.
– У меня их больше сотни, – ответил Каленберг. – Мне нравится их традиционная одежда. Зулусы лучшие охотники на животных и… людей. Они охраняют поместье, патрулируя джунгли днем и ночью, никто не сможет пробраться сюда незамеченным.
– И сад тоже? – как бы ненароком поинтересовался Гэрри и занялся рыбой.
Последовала столь долгая пауза, что Гэрри пришлось оторваться от рыбы и взглянуть на Каленберга.
– Нет, мистер Эдвардс, – с легкой улыбкой ответил Макс. – Сад по ночам не охраняется. Днем зулусы появляются здесь лишь в том случае, когда в поместье посторонние.
– Они производят впечатление. – Гэрри положил нож и вилку. – Отменная рыба.
– Рад. – Каленберг почесал гепарда за ухом. Гинденбург довольно заурчал.
– Приятное мурлыканье! – воскликнула Гея. – Давно он у вас?
– Больше трех лет. Мы неразлучны. – Каленберг взглянул на Гэрри. – Гинденбург – отличная сторожевая собака, вернее, сторожевой кот. Он доказал это несколько месяцев назад. Один из моих слуг сошел с ума и бросился на меня с ножом. Гинденбург разорвал его в клочья. Гепарды – самые быстрые животные в мире. Вам известно об этом, мистер Эдвардс?
Гэрри посмотрел на Гинденбурга, покачал головой.
Слуги принесли цыплят, фаршированных мелкорублеными омарами.
– Обратите внимание на это блюдо, – подчеркнул Каленберг. – Я получил рецепт одного из лучших поваров Парижа. Думаю, вам понравится.
