«Сигать» предлагалось в распахнутый зев подвала. Крышку Хаэльдис отперла имевшимся у неё ключом.
Внизу была темнота, но, в отличие от туннелей Идиллии, тут вкусно пахло – имбирём, корицей, иными пряностями. И ещё свежим хлебом.
– Вот уж свезло, так свезло. – Хаэльдис возилась с замком на внутренней стороне крышки. – Отродясь тут так не ходила, как по ровному! Эгей, дядюшка Дан! Дядюшка Дан, это я, дева Ха…
– …эльдис, так звать, – пробасили вдруг из темноты. – Давно уж тебя учуял, гулёна! О, да ты не одна, с гостями?
– То люди верные, дядюшка! Чародейки, числом две, издалека; и, эээ, Эварха, самонаилучший ловец всевозможнейших тварей!
– Самонаилучший, э? – усмехнулся невидимый хозяин. – Сюда, сюда ходите, гости дорогие…
Дядюшка Дан был пекарем. И очень хорошим, во всяком случае, калачи его, бублики с тмином и плюшки с корицей исчезали с подносов с поистине головокружительной быстротой. Маги сидели вокруг могучего стола со столешницей, что выдержала бы и стенобитный таран; ножки же могли бы послужить мостовыми опорами, настолько были толсты.
Как дядюшка Дан оказался на службе у того самого кардинала де Карраско, он пояснять не стал. Оказался – да и всё тут. И сейчас он вполголоса, озираясь, несмотря на крепко запертые двери с окнами, несмотря на то, что над головой нависали кирпичные своды полуподвала, откуда даже и мышиный писк не пробился б наружу, рассказывал о том, как началось Спасение.
Как хлынула в Игнис сила, как изменилась жизнь. Как уходили хвори и отступала немощь. Как возвеселялся дух. Как сам Игнис словно б двинулся куда-то, прочь, в иное… в иное… неведомое, но долженствующее быть донельзя прекрасным.
Клара слушала дородного краснощёкого пекаря молча. Игнис именно что «двинулся в неведомое» и кто знает, где остановится?..
На душе скребли кошки – да, им удалось отвлечь ангелов от несчастной Идиллии, но что теперь? По рассказу дядюшки Дана выходило, что сражаться с ними, магами, выйдут все на Игнисе от мала до велика, и что тогда с ними делать?
– Не пойму, – с привычной прямотой вдруг бросила валькирия. – Все на Игнисе верят, что спасаются. А ты что же, выходит, нет?
Пекарь отвернулся, забарабанил пальцами по столу.
– Так дядюшка Дан сам с Идиллии, – подала голос дева Хаэльдис. – Большое дело делает, падре нашему, святому человеку, помогает!..
Клара услыхала, как Эварха фыркнул. Правда, очень и очень негромко.
– Я его провела, со мной он шёл! – похвасталась дева, улыбаясь мало что не до ушей.
– Провела, провела, балаболка, – буркнул хозяин. – Ну, гости дорогие, чародейки разлюбезные, чем ещё могу помочь-услужить?
Клара покачала головой:
– Мы не задержимся, досточтимый хозяин. Не станем подвергать тебя ненужной опасности. Уйдём, как только я до своих дозовусь.
Она постаралась не усмехнуться, завидев явное облегчение на лице пекаря.
…Переговорник ожил внезапно, словно проснувшись по собственной воле.
– Клара. Клара. Клара, – повторял одно и то же усталый голос Ричарда. – Клара. Если слышишь меня…
– Слышу! Слышу! – мало что не завопила чародейка, хватая розоватый кристалл. – Дик! Мы живы, мы тут! В столице! В Лаонте!.. Целы и невредимы! Ждём вас! Ангелы шли у нас по пятам, и…
– Клара!!! – в свою очередь заорали на том конце. – Клара, друзья! Отозвалась!.. Где вы, что вы, как вы?!..
…Ричард с отрядом, как и предполагала Клара, двигались к Лаонту. Им удалось «завалить», как выразился кавалер д’Ассини, несколько соборов, «вызвав немалое смущение умов». От местных магов, то есть монахов, удавалось отбиться – хотя сопротивление усиливалось от раза к разу.
– Я добыла чары! Действенные! Против ангелов! – торопилась Клара.
– Чары? Действенные? За которые не надо платить жизнью мага Долины? – Кажется, Дик не поверил.
– Потом расскажу! Потом! Пробирайтесь в Лаонт, ищите…
– Нет, – перебил Ричард. – Это вы выбирайтесь из Лаонта. Ангелы должны тут остаться. Любой ценой. Ты говоришь, что знаешь способ – вот и отлично. Не люблю повторных ударов – не твоя ли фраза?.. Короче, выбирайтесь. Идите вдоль берега, на север. Не разминёмся.
– Дик!..
Но кристалл молчал, и Клара спустя миг поняла почему: розовые грани заткал морозный узор. Слишком много силы шло через шедевр Клаудии Ингольт, и умное творение безумной чародейки пыталось защищаться, охлаждая самоё себя, заковывая в лёд.
Рисковать больше нельзя.
– Ангелы уже совсем рядом, – поднялась Клара. – В дорогу.
– Как в дорогу, благородная госпожинка? – тотчас заныла дева Хаэльдис. – Передохнуть бы хоть чуток! Тикали ажно от самой Идиллии! Кабы не моя тропочка, вовеки вечные б не успели!
– Именно потому и медлить нельзя. Скажи спасибо хозяину, дева, и веди к воротам, на север.
– Проведу, чего ж не провести, – буркнула означенная дева. – Да только ночь уже скоро! У святых отцов с этим и было-то строго, а теперь и подавно! Эвон, пока вы тут волшебничали, дядюшка мне понарассказывал – кого на службе нет, тому несдобровать!
– И много таких, кого нет?
– Никого. Никто быть несдоброван не хочет.
– Или все верят, – подал голос мрачный ловец.
– Ну или так. Так что, благородная госпожа чародейка, может…
– Никаких «может». Встали и пошли.
Отдохнуть у дядьки Дана и впрямь удалось совсем недолго, хорошо, припасы пополнили. Шли уже глухой ночью, пустынными улицами – но над Лаонтом плыл неумолчный звон колоколов, смешиваясь с бесчисленноголосым пением.
В тело ночи вгрызались тысячи и тысячи огней. Горели расставленные по городу масляные лампы – фитили чуть ли не в руку, опущенные в массивные бочки. Горели свечи в окнах, чадили факелы на стенах. Храмы светились все, от фундаментов до нацеленных в небо стрел Спасителя. Простой люд заполнял площади, из широко распахнутых дверей нёсся распев – хвала тому, кто является и спасает.
Ловец Эварха вновь оказался рядом с Кларой; дева Хаэльдис отчего-то стала оборачиваться куда чаще.
– Ангелы близко.
Парень был бледен и явно боялся.
– И Древняя, которую они переделали. Я чем дальше, тем лучше её чую, госпожа Клара.
– А она тебя? – резко спросила чародейка.
Ловец потупился, прикусил губу.
– Боюсь, и она меня тоже, госпожа. Кровь ко крови тянет.
Клара помолчала. Справятся ли с преображённой Древней измысленные кардиналом де Карраско чары?
Похоже, есть только один способ выяснить.
Ворота, к которым они вышли тёмными пустынными улицами, вели в обширный порт Лаонта, сейчас полный рыбачьих баркасов и шхун, купеческих галеасов и многовёсельных галер. Кордегардия пустовала – святые отцы не опасались никакого врага или же не думали, что обычные воины с алебардами и гизармами смогут его остановить. Может, за отрядом и наблюдали – но издалека и тщательно укрывшись. Клара не тратила время на заклятия поиска, надо было торопиться.
