Тяжёлые створки закрыты, задвинуты засовы – брусы кованого железа. Дева Хаэльдис только головой покачала:
– Мне не отодвинуть, госпожи чародейки. Руны набитые видите? Шибко крепки, не осилить.
– Семь бед – один ответ. – Рубиновая шпага описала дугу, ударила в грань засова; камни на эфесе полыхнули, клинок рассёк железное бревно так, словно оно было из мягкого масла.
– Идём.
– К тому же не придётся возиться на обратном пути, – безмятежно заметила валькирия.
Святые отцы Игниса ждали. Сейчас, понимала Клара, это и впрямь было самое разумное, что они могли сделать. Пришельцы рушили соборы и храмы Спасителя, они оказались опасными и могущественными врагами, а сам Спаситель что-то не торопился прийти на помощь своей пастве; значит, нужно дождаться ангелов.
Переговорник молчал.
Над головой сияли звёзды Игниса, и только тут Клара вдруг осознала, что они и впрямь не такие, как в обычных мирах. Что-то творилось со всей небесной сферой, со всем, что под нею; она как будто и впрямь выпадала всё больше и больше из Межреальности. Влитая ангелами в Игнис сила и впрямь работала, была занята каким-то невообразимо сложным преображением его, но во что – чародейка понять не могла. Здесь требовался хотя бы мальчишка Гвидо со своими аппаратами и кристаллами.
– Госпожа?
– Идём, идём, Райна.
…С отрядом Ричарда они встретились, когда уже занималось утро, и Эварха с девой Хаэльдис едва волочили ноги. Клара и сама чувствовала, что неплохо бы сделать привал, и лишь невозмутимая Райна, как обычно, несла стражу, словно не остался позади выматывающий ночной путь.
– Клара! Клархен, дорогая!
– Дик!
Они обнялись. Просто как старые боевые товарищи.
После него Клара тотчас угодила в объятия Динтры. Старик-лекарь держался на удивление хорошо, казался свежим, словно и не было позади тяжелого пути сквозь Междумирье с ангелами на плечах.
Остальные – Рита Рикарди, Линда Монтресси, Роб Кламон, Эдвин Сай и прочие – все стояли посеревшие, тяжело дыша. Похоже, им всем пришлось тяжко.
– Отставить поцелуйчики! – Ричард резко вскинул руку. – Понимаю, все устали, но – Клара! Что тебе удалось узнать? Садись, садись, рассказывай! И скорее, мы уже видели ангелов! Они тут! Кружили вечером, искали! Правда, новые какие-то. Помельче прежних. Нас они, по-моему, не заметили.
– Точно, не заметили, – согласился Динтра. – Иначе мы б тут не говорили.
– Досточтимый лекарь! Вы забыли, какие сведения должна передать Клара?
– Ничего не забыл, – усмехнулся врачеватель. – Посмотрим, неужто святым отцам Идиллии – как их, Отступники? – удалось в чём-то обойти нас.
– Да, друзья. – Клара подобрала ветку, склонилась. – Быть может, почтенный Динтра удивится, но до этих чар мы и впрямь не додумались.
И она решительно провела первую дугу магической фигуры.
– …Мы пытались поразить ангелов элементальной магией – не преуспели. Заклятия преобразования самой Межреальности, её разрыва сработали чуть лучше, но и цена оказалась непомерной. Один за одного, считай. Святые отцы Идиллии, как бы их ни называть – Отступники, Еретики, или, скажем, наоборот, Последние Хранители Истины, – использовали совершенно иной подход…
Она торопливо чертила. Векторы, магические дивергенции и роторы, прочие премудрости высшей магии. С Клары тёк пот, что-то приходилось объяснять на ходу, на пальцах, потому что одно дело – понять самой, как что-то работает, и совсем другое – втолковать остальным.
И чем больше она старалась объяснить, тем яснее осознавала, что никогда кардиналу де Карраско не удалось бы сплести такое заклятие самому. Магия – строгая наука, как и математика. В математике не перейдёшь к методу исчерпываний или методу неделимых (не говоря уж о calculus integralis
[3]), не освоив правил простого счёта. В магии не сотворишь заклятия, манипулирующее самой тканью Межреальности, не освоив азов пространственного построения чар.
Судя по рассказам ловца, кардинал был магом неплохим, но отнюдь не гением, что порой рождаются в самых забытых мирах. Тот же ошейник, снятый с Эвархи, – простое, грубое заклинание, построенное на принципах, от которых в Долине отказались ещё лет этак тысячу назад.
А это – совсем иное, элегантное, сложное, непринуждённо работающее с пластами реальности такими методами, что Клара аж взмокла, пытаясь понять сама и объяснить остальным.
– Стоп-стоп-стоп. – Ричард тоже утирал честный трудовой пот, вглядываясь в мешанину символов, знаков и рун. – Представление чего-то определённого как бесконечной суммы бесконечно малых я понимаю. Но вот это… введение оператора локальной множественности измерений… создание ложного хаоса… проклятие, тут нужна вся Гильдия Запретного Знания, а не мы. Ты-то, Клара, ты сама как поняла?..
Чародейка вздохнула:
– Интересовалась в своё время, Дик.
– Ах, ну да, – протянул вдруг тот с явным оттенком ревности. – Мессир Архимаг учил, как я мог запамятовать…
– Вообще руку мессира сильно напоминает, – проговорила Рита Рикарди. Она пристально изучала Кларины построения, чуть склонив голову набок.
– Ничего удивительного, – пожал плечами Динтра. – Все сложные чары сложны одинаково. Что же до «руки мессира»… Рита, милая, уверяю тебя – составляй ты подобное, то же самое и получилось. А я вот припоминаю, видывал я подобное в Зидде с её пирамидами – там жрецы ничтоже сумняшеся на пальцах решали задачи построения касательных к сложнейшим кривым, описывавшим колебания силы. Ручаюсь, дорогая, ты бы и там узрела влияние милорда Архимага.
– Оставим спор, – поморщился Ричард. – Кому и что это напоминает, разбираться будем в Долине. Пока что нам надо покончить с ангелами. И с теми, кто их создавал. – Он зачем-то кивнул в сторону враз подобравшегося Эвархи. – Потому что мы уже видели, на что способна эта орда. В следующий раз они притащат не одну Древнюю, а пяток. Даже если наш досточтимый ловец и откажется им помогать.
– Прекрасные слова, а дальше, Ричард?
– А дальше, Линда, мы действуем по прежнему плану. Кардинал этот, о ком поведала нам Клархен, не преуспел просто потому, что не мог собрать достаточно силы, довести концентрацию до нужного предела. А мы – сможем!
– А дальше? – поинтересовался Эдвин Сай. – Опять по собору?
– Да. Народ в смущении и растерянности, святые братья не могут ничего объяснить, словом, разброд и шатания. Если рухнет главный храм Игниса – смута только усилится. Уверен, монахи костьми лягут, чтобы этого не допустить. Бросят в бой всё, что имеют, то есть ангелов. И вот тут-то мы и пустим в ход чары этого, как его? – высокопреосвященства кардинала.
– Ангелов в бой бросят, это точно. Но и простых людей тоже, – негромко проговорила Клара.
