Какой же он настоящий? Какая душа скрывается под этой стальной личиной?
– Что ж, тогда пойдем, чтобы поскорее покончить с этим. – При этих словах Тиффани Джафар нахмурился, но ее это не смутило. – В отличие от тебя я не привыкла находиться под пристальным вниманием прессы и вообще всех вокруг.
* * *
Столько фотографов, одновременно охотящихся за удачным кадром, и журналистов, жадных до сенсаций, Джафару видеть еще не доводилось. Тиффани беспокоилась не зря. Благотворительные ужины проводились ежегодно – в них ничего необычного не было, но вот новость о помолвке шейха заставила прессу сделать стойку. А ведь он мог бы догадаться. Его репутация завзятого ловеласа, баснословное богатство и неопределенное положение в Шамсумаре после смерти брата – все это всколыхнуло всемирный интерес к его особе. Вдобавок он, оказывается, выбрал себе невесту да еще и англичанку – тут пахло грандиозной сенсационной историей.
Он чувствовал, что Тиффани сильно нервничает и боится. Что было вполне объяснимо: по работе она часто общалась с богатыми и знаменитыми особами. Но сегодня она выступала в роли настоящей невесты – невесты шейха Шамсумары, что, без сомнения, сильно подогревало интерес журналистов к ее особе.
Он взял ее за руку, и она моментально вцепилась в нее, как утопающий за спасательный круг. Они стояли перед толпой журналистов, каждый из которых готов был вцепиться в их пару мертвой хваткой, словно голодный волк в вожделенную добычу.
Наклонившись к Тиффани, Джафар прошептал ей на ухо:
– Просто будь собой.
От нее пахло бергамотом и розовым деревом. Ароматы Востока всколыхнули его чувства, он как будто оказался дома. Интересно, это ее обычный парфюм? Или она выбрала его, чтобы бросить ему очередной вызов? Проверить его реакцию? Соблазнить?
– Итак, кто же будет у вас подружкой невесты? – обратился один из журналистов к Тиффани, защелкав фотоаппаратом, когда она горделиво обернулась к нему и обворожительно улыбнулась, в очередной раз доказав, что рождена для роли, которую будет играть все следующие три месяца.
– Вы все очень скоро узнаете, джентльмены, – спокойно ответила она и перевела взгляд на Джафара, словно давая ему понять, что сделает все от нее зависящее, чтобы его план осуществился в точности. Глаза ее при этом вспыхнули, и он снова ощутил непреодолимое желание поцеловать ее.
Он склонился к ней, все вокруг словно перестало существовать, коснулся ее нежных бархатистых губ, не встретив сопротивления. Более того, она вдруг удовлетворенно вздохнула, ее губы как будто требовали продолжения. И Джафар чуть не утратил контроль над собой и способность соображать. К реальности его вернула наехавшая на них почти вплотную камера, заставив его вспомнить, где они и для чего они здесь. Он оторвался от Тиффани и успел заметить мелькнувшее в ее глазах смущение.
Она играла свою роль безупречно. А иначе почему всю неделю она старательно избегала его, а теперь вот так поцеловала?
– Наконец-то невеста, – с усмешкой заметил один из журналистов.
– А не подружка невесты, – глумливо подхватил второй с сильным британским акцентом, давая понять, что ее хорошо знают.
Джафар заметил, что Тиффани вздрогнула, и ощутил сильное желание вырвать камеру из рук мужчины, расколотить ее об землю, а самому наглецу разукрасить физиономию. Это было первобытное желание защитить находившуюся рядом с ним женщину. Такого он еще не испытывал.
– Довольно! – свирепо прорычал он и потащил Тиффани внутрь отеля. – Проклятые шакалы.
– Даже не представляла, что быть в центре внимания так утомительно, – заметила она, когда они очутились в тихом холле отеля. – А твой поцелуй еще сильнее накалил ситуацию.
В ее голосе явно слышалось осуждение, но Джафар не обратил на это внимания. Он смотрел на нее в восхищении: в роскошных декорациях и шикарном платье она смотрелась настолько гармонично и великолепно, что он без труда представил ее в окружении восточной роскоши. Она была так хороша, что он захотел поскорее очутиться с ней в своем дворце.
– Поцелуй был для пущей правдоподобности, – пояснил он. Хотя кого он пытался обмануть? Он попал под власть этих мягких, податливых, таких невозможно сексуальных губ. Он не мог сопротивляться притяжению, Тиффани очаровала его. – И ты в этой сцене сыграла великолепно.
– Так же как и ты, Джафар, если я что-то делаю, то делаю это как полагается, – ответила она его же словами, не упустив возможности слегка поддеть его.
– Что ж, полагаю, тогда ты возьмешь меня под руку и составишь мне компанию на благотворительном ужине, где мы оба безупречно сыграем свои роли?
Следующие несколько часов тянулись бесконечно. Все мысли Джафара были поглощены сидевшей рядом с ним женщиной и быстрым, но страстным поцелуем, которым они обменялись перед объективами журналистских камер. Она ответила ему! Что бы между ними ни происходило – это было взаимно, как и их сопротивление этому. Всякий раз, когда он смотрел на нее, ему ужасно хотелось снять с нее элегантное черное платье и прикоснуться к ее нежной бледной коже. Эротические фантазии накрывали его с головой, как неудержимая чувственная волна, и ему приходилось, словно невзначай, прикрывать глаза руками, прижимая большие пальцы к вискам.
Что, черт возьми, с ним такое? Может быть, надо еще раз поцеловать ее и тем самым избавиться от наваждения? О нет, еще один поцелуй лишь подольет масла в огонь и усилит и без того едва контролируемое желание. В этом он не сомневался.
– Пойдем, – решительно скомандовал он, когда очередной докладчик завершил свою речь. Кто и что подумает об их неожиданном уходе, Джафара не волновало. Он жаждал остаться с Тиффани наедине, и точка.
– Куда мы идем?
Пока она прощалась с гостями, сидевшими за их столом, он, воспользовавшись моментом, сделал звонок, чтобы устроить то, о чем она так мечтала с самого их приезда в Париж. Это всего лишь знак благодарности, убеждал он сам себя, но в глубине души знал, что на самом деле хочет доставить ей удовольствие и сделать счастливой.
– В ресторан в башне, – ответил он, пряча телефон в карман.
– Но мы же только поели! – Искреннее беспокойство в ее голосе заставило его улыбнуться.
– Хочу показать тебе Париж, свозить тебя в одно место, где ты хочешь побывать. В знак признательности. Как только мы прибудем на мою родину, у нас не будет времени ни на что, кроме церемоний и подготовки к ним. А сегодняшний вечер только наш.
Она пристально посмотрела на него своими большими, прекрасными как озера глазами, и ему показалось, что он тонет, и Тиффани – единственная женщина, которая может спасти его.
Тиффани хотела отвести глаза, но не могла – так сильно было притяжение его взгляда. Игнорировать магнетизм Джафара стало невозможным, а сопротивляться ему – все труднее и труднее.
Джафар взял ее за руку и повел к ожидавшей их машине, и от жаркого прикосновения его пальцев по ее спине пробежала сладкая дрожь, а ноги вдруг ослабли.
