От Гааги до Неаполя
Оказавшись опять на континенте, Халлер не оставляет попыток как-то использовать свои английские связи: он как ни в чем ни бывало пишет еще одно письмо Страффорду из Роттердама, излагая ему свои претензии к Оксфорду, в том числе и требования возместить якобы понесенный в связи с арестом ущерб
. Но следующий этап приключений Халлера разворачивается уже в пределах Священной Римской империи. Согласно справке из бумаг Совета морского флота, «он отправился в Вену, дабы пожаловаться императору [Карлу VI] на такое скудное вознаграждение и разъяснить ему, какую великую услугу он оказал его величеству, прервав переговоры о мире, и тот пожаловал ему баронское достоинство и пост военно-морского интенданта (Yintendance de la marine) в Неаполе». В 1719 г. в меморандуме французскому правительству сам авантюрист пишет лишь, что «император пожаловал ему 5000 флоринов и пост морского интенданта в Неаполе». Наконец, в письме Петру этот эпизод изложен наиболее подробно: «Прибыв в Гагу имел честь видеть милорда Малборука которой зело удивился такому худому за мои службы воздаянию и обещал мне, когда состояние аглинского двора изменитца, всякое тогда учинить вспоможение и рекомендовал меня принцу Евгению, по которой рекомендации принят я был в службу цесарскую»
.
Надо сказать, что упоминаний об этих контактах в реестре входящей корреспонденции принца Евгения в венском «Haus, Hof- und Staatsarchive» обнаружить не удалось, как и документов, подтверждающих дарование Халлеру дворянства
. Сомнительно и сообщение о полученной им перед отправлением в Вену рекомендации от герцога Мальборо к принцу Евгению: как уже говорилось, в январе 1712 г. Халлер уверял, что сам лично общается с принцем Евгением — зачем же тогда ему рекомендация от Мальборо? Косвенно это подтверждается и сообщением британского поверенного в делах Саймона Клемента, который доносил в начале сентября из Вены, что «несколько недель тому назад здесь появился некто господин Сент-Илер, англо-французский изгнанник». Именно в этом документе наш герой впервые фигурирует под этой фамилией, которой мы и будем его дальше именовать. Как мы видим, в Вене он появляется уже как Сент-Илер, таким образом, и новое имя, и дворянское достоинство он присваивает себе где-то по дороге, еще до появления при дворе императора. Согласно сообщению Клемента, Сент-Илер представлялся также подполковником английской службы; прибыл он «с изрядным убранством (handsome Equipage)» и «часто появлялся при дворе и у министров». Здесь же мы впервые читаем о «проекте» Сент-Илера, который якобы позволит императору вывести в море 20 военных кораблей («he pretends to a project to enable Ye Emp.r to set out twenty ships of war»). К этому времени Клемент уже узнал о нем достаточно; чтобы описывать авантюриста весьма скептически, и даже пренебрежительно. Сент-Илер, де, и «недостоин более внимания» английских министров; и аудиенции у императора у него, скорее всего, не было, а были лишь встречи с «одним-двумя министрами»; и в венском обществе он уже скомпрометирован, поскольку «некоторые родственники графа Галласа» (т.е. уже упоминавшегося нами выше бывшего императорского посла в Лондоне) «знали его в Англии и дали о нем весьма неблагоприятные отзывы (give him but a very indifferent character)». Короче говоря, пишет Клемент, «я подозреваю, что он задержится здесь ненадолго»
.
Адресатом Клемента был не кто иной, как сам лорд Оксфорд. Донесение из Вены датировано з сентября по новому стилю, а уже 8 октября по старому маркиз де Торси получает запрос из Лондона касательно француза Сент-Илера, который несколько месяцев как представляет собой видную фигуру («qui fait grosse figure») при венском дворе и вхож ко всем министрам императора — нет ли за этим какой-то французской дипломатической игры? Означает ли этот запрос, что Оксфорд не опознал в сообщении Клемента своего давнего знакомца Халлера, и что смена имени позволила авантюристу временно замести следы? Или же для Оксфорда это было и неважно — главное, что появление француза в Вене позволяло предъявить Парижу претензии, становилось еще одной фишкой в дипломатической игре? Не менее показательно, конечно, что запрос из Лондона передан Торси через аббата Готье — авантюриста без всякого формального звания и социального статуса, игравшего во франко-британских переговорах роль такого же неофициального посредника, какую Халлер пытался играть в испано-португальских. Наконец, довольно смешно, что англичане подозревают своих, с формальной точки зрения, врагов-французов в закулисных переговорах с имперцами, своими союзниками — в то время как на самом деле это сам Лондон вел переговоры с Парижем за спиной у Вены!
Так или иначе, получив запрос из Лондона, Торси отвечает, что никаких секретных переговоров в Вене он не ведет — и вообще, «в мире полно французов-авантюристов, которые выдают себя за важных людей, и которым верят на слово»
. Таким образом, Сент-Илер здесь прямо причисляется к категории «авантюристов» — и говорение, самопрезентация описывается как их отличительная черта. Примечательно, что, хотя в своем ответе в Лондон Торси и поспешил заявить, что Сент-Илер не заслуживает внимания, сам он сразу же, 22 октября 1712 г., направляет французскому представителю в Вене запрос: «Что это за француз Сент-Илер, который последнее время пользуется доступом к императорскому двору»?
И действительно, вопреки уверениям Клемента, что авантюрист скомпрометирован и не имеет доступа к императору, уже 18 ноября 1712 г. Карл VI выдал Сент-Илеру патент на звание Capitán de Маr у Guerra в Неаполе (документ 17)
. Судя по всему, это была административно-хозяйственная должность — во всяком случае, такое осведомленное лицо, как французский консул в Генуе, переводит ее как «генеральный комиссар флота» («commissaire général de la marine»)
. В патенте упоминается верная и ревностная служба получателя, а сам он фигурирует как «барон дон Жозеф де Сент-Илер, фламандец (Baron Don Joseph de Saint Hillaire de nación flamenco)». Таким образом, еще один эпизод истории Сент-Илера, изложенной в справке Совета морского флота, подтверждается: он действительно был принят на императорскую службу. А вот сообщение о пожаловании ему баронского достоинства подтвердить не удается: судя по всему, титул он присвоил себе сам, вместе с фамилией. Примечательно, что авантюрист решил выбрать для себя новое имя, которое было бы созвучно с его настоящей фамилией и с тем именем, которым он пользовался в Англии. С одной стороны, если от Allaire недалеко до Hallere, то дальше рукой подать и до St. Hillaire (иногда писалось и с одной «l», Hilaire). С другой, имя было удобно еще и тем, что помогало затеряться среди довольно многочисленных французских дворян, на самом деле носивших такую фамилию. Некоторые из них служили в том числе и во флоте. Целый ряд из них действительно получил в предыдущем столетии от императора баронское достоинство: соответствующие патенты на титул выдавались Адриану Мелюму де Сент-Илеру (Adrian Meleum de Saint Hilaire), Жильберу Сентильеру (Gilbert Santhilliere); братьям Сентилер (Sainthillier)
.
Все это, следует думать; помогало и нашему самозваному барону де Сент-Илеру. Например, как раз в конце 1712 г. британская и континентальная пресса писала об еще одном инциденте, в котором фигурирует фамилия Сент-Илер. Согласно сообщениям из Монса (в современной Бельгии), в ноябре здесь был раскрыт заговор, в котором участвовали некий комиссар Коллар (Collard) —и «господин де Сент-Илер» (Sieur de St. Hilaire). Заговорщики ставили себе три цели. Во-первых, похитить ни много ни мало самого принца Евгения Савойского, когда он будет возвращаться из Денена в свою штаб-квартиру, для чего в подходящем месте предполагалось расположить в засаде 6о французских карабинеров. Во-вторых, устроить сдачу французам города Монс. В-третьих, с помощью поддельных ордеров перенаправить обозы с продовольствием, тем сам лишив союзную армию провианта. Коллар якобы вел переговоры об этом с самим маршалом Вилларом, получив 1000 монет задатка и обещание выплатить еще столько же в случае успеха. Свидетелем переговоров был французский офицер ла Жукьер (Sieur la Jouquiere), который был задержан вместе с Колларом и подтвердил вышесказанное на очной ставке с Сент-Илером; при этом сам Коллар продолжал все отрицать. Кто был этот Сент-Илер, доподлинно неизвестно. В газетах он описывается как бывший французский офицер, капитан, «задержанный в начале этого месяца [ноября 1712 г.] за переписку с неприятелем», т.е. с французами, чью службу он ранее покинул якобы «в связи с дуэлью». Что стало дальше с заговорщиками, мы не знаем: по сообщениям прессы, этот Сент-Илер был приговорен в Монсе к смертной казни, и приговор направлен на утверждение в Брюссель
.
