Я с преувеличенным вниманием изучала меню. Как она вообще с ним живет?!
Подошла официантка, и пока мы обсуждали заказ, девушка как завороженная переводила взгляд с Габриэллы на Павла. Видимо, иностранная речь и экзотическая внешность супруги моего клиента произвели на официантку ошеломляющее впечатление. Габриэлла выбрала мясо в горшочке и салат из свежих овощей. Мы с Павлом решили заказать то же самое, и официантка умчалась на кухню.
— Думаю, нам не придется долго ждать, — с улыбкой заметил Павел. И верно — заказ нам принесли на удивление быстро.
— Какое вкусное мясо! — поделилась впечатлениями Габриэлла. — Обязательно научусь так готовить!
— Ну, хоть какая-то польза от нашей поездки, — философски заметил Павел. Габриэлла подозрительно посмотрела на него.
— Давай всегда будем здесь обедать, — обратилась она к мужу. — А то надоела эта пицца, у нее какой-то странный вкус. И в этот парк обязательно пойдем, я хочу все-таки увидеть этих фламинго. Может, удастся сфотографировать.
Я отвернулась, делая вид, что высматриваю официантку.
— Что, нам уже пора? — встрепенулась Габриэлла.
— Да, — вздохнул Павел, извлекая бумажник. — Нам с Евгенией еще предстоит поработать.
— А мне предстоит сидеть дома, — с легким раздражением заметила Габриэлла. — Жаль, что я совсем не знаю русского. Кстати, — спросила она вдруг, — а как тебе удалось так хорошо его выучить?
— Ну, тебя же не удивляет, что Евгения прекрасно говорит по-итальянски, — мгновенно отреагировал Павел.
Как ни странно, Габриэлла вполне удовлетворилась этим ответом. Павел расплатился за заказ и, дабы не разочаровать официантку, оставил щедрые чаевые. У Павла имелись определенные недостатки, но жлобства за ним никогда не водилось.
К счастью, вернувшись в квартиру, Габриэлла подыскала себе множество занятий, связанных в основном с заботой о внешности. Я мысленно призналась себе, что тоже была бы не прочь полежать в теплой ванне с розовым маслом. Однако куда больше меня привлекала сейчас перспектива вызвать Павла на откровенный разговор. Как-никак третий день клиент дозревает. Пора бы уж…
Я едва успела принять душ и переодеться, как в дверь моей комнаты постучали, и на пороге появился Павел.
— Женя, видимо, ничего не поделаешь. Придется нам с тобой составить подробный план действий, — заявил он с озабоченным видом, не дав мне опомниться.
— Ты припомнил еще какие-нибудь подробности? — логично предположила я. Павел уселся на диван и воззрился на меня с мрачным видом.
— Подробностей хоть отбавляй, и я тебе сейчас обо всем расскажу, как и обещал. Но прежде я хочу обсудить кое-что другое.
— Да что случилось, не тяни! — разозлилась я.
— Да я и сам предположить не мог, что меня это так вымотает! — воскликнул Павел. — Все эти прогулки, капризы, обеды-ужины. Нет, это понятно, что вся наша жизнь состоит из таких вот мелочей. Но когда ты спокойно проживаешь день за днем, это и воспринимается совсем по-другому. А когда каждая такая вылазка может стоить жизни мне или моей жене…
Наконец я начала понимать, из-за чего вдруг так взбеленился мой обычно столь хладнокровный клиент.
— Так ты из-за Габриэллы так распсиховался? — уточнила я на всякий случай. Павел кивнул:
— Нет, конечно же, я ее очень люблю, если надо, и жизни ради нее не пожалею. Но сейчас я бы предпочел, чтобы она оказалась за тысячи километров отсюда. И, конечно же, в полной безопасности. Может, переправить ее к Марцелле, чтобы была у нее под присмотром вместе с детьми, а?
Он посмотрел на меня, явно ожидая моего одобрения. Однако я злорадно молчала. Вот они, мужики! То «люблю, звезду с неба достану», а чуть что, сразу — «устал, надоело!». Вместо того чтобы прямо ответить на поставленный вопрос, я спросила:
— Скажи, а где на самом деле ты с ней познакомился?
Павел недоуменно уставился на меня.
— Как это где? Я же тебе рассказывал! В больнице. Когда ее родная сестра Марцелла меня выхаживала. Габриэлла пришла к ней с цветами прямо на работу. У Марцеллы вроде как раз был день рождения. Ну, вот так и познакомились.
— Ты же сказал, что не пострадал ни в какой катастрофе, после чего же тебя выхаживала Марцелла?
— А! Точно! — Павел хлопнул себя по лбу. — Но в больницу я все-таки попал. Только не после катастрофы, а с приступом аппендицита, который к тому же оказался осложненным!
Я молча смерила Павла скептическим взглядом.
— Опять не веришь? — развел руками мой клиент. — Ну хочешь, я тебе шрам покажу?
— Обойдусь! — фыркнула я. — А то еще Габриэлла не вовремя войдет. Итальянки знаешь какие ревнивые!
Павел ухватился рукой за щеку, словно у него внезапно воспалился зуб.
— Вот и я говорю! И что теперь делать, просто ума не приложу! — эти восклицания относились явно не к предполагаемой ревности супруги.
В подтверждение Павел развил свою мысль:
— Вот хотя бы сегодня вечером! Опять начнется: «пойдем в ресторан!» и так далее. Насколько проще мне было бы здесь одному! И почему я, дурак, не отправил ее вместе с детьми!
Мне стало жаль Павла, хоть он и не заслуживал моего сочувствия.
— Вот что! — решительно заявила я. — Давай-ка ты мне все спокойно и по порядку расскажешь. Желательно с самого начала, ничего не упуская. Что толку теперь себя терзать!
Павел, все еще озабоченно хмурясь, покивал.
— Ну хорошо. Слушай.
И он приступил наконец к своему рассказу.
Глава 4
— Помнишь, я тебе рассказывал, что начинал работать в отделе Корнева?
Я кивнула.
— Ты еще тогда сказал, что тебе пришлось уйти из Управления из-за происков его племянника. Так ты и оказался за границей.
— Оказаться-то оказался, да только не сразу, — произнес Павел, отводя взгляд. — Я ведь тогда оговорил старика.
— В смысле?!
— Да нет! — рассмеялся Павел. — Просто не все тебе рассказал, опустил кусок своей непростой биографии.
— А именно?
— В общем, Корнев вызвал меня на беседу, рассказал все как есть. Из Управления во Владивостоке мне надо уходить, иначе попросту затравят, а то и кое-что похуже. — Павел помолчал, припоминая. — Он ведь напрямик заявил, что против племянника не пойдет, стар уже, чтобы с родственниками ссориться. Ну а мне предложил перейти на другую должность, но уже в Москве. Правда, с небольшим понижением, да и служба не такая интересная. Но выбирать мне тогда не приходилось. Да и старика было жаль. Ему-то каково было…
Мы помолчали. Оба понимали, что редко кто добирается до карьерных вершин без каких-либо трений. А Павел знал это лучше, чем кто бы то ни было, потому и обиды на своего шефа не держал. Хотя какая уж тут обида…
