— Может, и так, — не стал спорить Андрей. — Хотя лучше бы один и тот же. Его-то мы наверняка поймаем. А так куча висяков.
Тоже верно. В каждой работе своя специфика. Андрей хотел что-то добавить, но тут зазвонил телефон внутренней связи.
— Слушаю, — ответил Андрей. Его лицо не выражало никаких эмоций. — Понял, спасибо.
Закончив разговор, он обратился ко мне.
— Нет, Женечка. Порадовать мне тебя нечем. Этот тип в наших базах не числится.
— Теперь числится, — возразила я и улыбнулась. — Но все равно спасибо тебе большое. Теперь я вполне уверена, что этот тип не имеет отношения к уличной шпане, и на меня напали именно из-за этого экземпляра, кстати, единственного в Европе.
— Ну и ну! — восхитился Андрей. И ты с ним разгуливаешь по Москве без телохранителя?
Телохранитель для телохранителя? Тот еще был бы эксклюзивчик!
— Переходи лучше к нам на оперативную работу, — предложил Казарин. — У нас и вакансия как раз наклевывается. Не пожалеешь.
— Я подумаю, — пообещала я, вставая. — Мне еще надо закончить нынешнее задание.
— Женя, береги себя, — серьезно сказал Андрей. В его глазах я прочла тревогу и неподдельную заботу. Меня это даже слегка растрогало.
— И ты тоже, — отозвалась я и, подойдя ближе, слегка коснулась губами его щеки. Дружеский поцелуй, не более того. — И спасибо тебе.
Вернувшись в «Заморье» под вечер, как и обещала, я застала супругов Контадино в гостиной. Габриэлла листала какой-то иллюстрированный журнал, Павел что-то выискивал в Интернете. Мирная семейная картина, вполне соответствующая современным реалиям. Супруги встретили меня приветливо, Габриэлла даже извинилась, что они уже успели без меня поужинать, и предложила взять на себя хлопоты и заказать мне ужин в номер. Павел ее поддержал. Я поймала себя на мысли, что мне очень приятна такая забота, и даже в некотором роде ощутила себя членом семьи. Отказываться от любезного предложения я не стала, а пока направилась в душ, после которого окончательно почувствовала себя как дома.
Ужин уже ждал меня на столике возле софы. С удовольствием подкрепившись, я принялась просматривать сайты с новинками фильмов, главным образом боевиков и остросюжетных триллеров. У меня возникло стойкое подозрение, что разницу между этими жанрами определит далеко не каждый знаток киноискусства. За этим занятием и застал меня Павел, поскольку дверь в свою комнату я предусмотрительно оставила открытой.
— Не помешаю?
— Нет, конечно, входи, — пригласила я, отлично понимая, что Павлу не терпится узнать последние новости.
Расположившись по своему обыкновению в кресле, Павел выжидательно посмотрел на меня. Я вновь пересказала нашу беседу с Джоном Рэлли, после чего перешла к описанию нападения в парке. Не забыла упомянуть и о возможной причинно-следственной связи между отказом Рэлли выложить за медаль указанную сумму и последовавшим непосредственно вслед за этим нападением.
— Хотя, если честно, я не думаю, что нападавший — сообщник Джона Рэлли, — откровенно сообщила я.
Павел кивнул.
— Возможно, он вел тебя всю дорогу, ожидая подходящего момента, чтобы напасть, — предположил он. — И ты сама оказала ему услугу, когда решила прогуляться по парку.
Я пропустила этот замаскированный упрек мимо ушей.
— Андрей Казарин считает, что этот тип может оказаться серийным грабителем, нападающим на одиноких женщин, — перешла я к рассказу о своей поездке в управление.
— Андрей Казарин, — задумчиво повторил Павел. — Тот самый парень, который ушел из Ворошиловки?
Я кивнула.
— Теперь он работает в следственном отделе. Я отдала ему клинок на экспертизу.
— И что показала экспертиза?
— Ничего, — сообщила я. — Этот тип не числится в полицейской базе.
— Значит, он не имеет никакого отношения к нападениям на тех несчастных женщин, — сделал Павел неожиданный вывод.
— Почему ты так решил? — поинтересовалась я.
— Потому что, окажись он тем самым серийным грабителем, в базах он наверняка бы был, — уверенно заявил мой клиент. — Такие личности попадают во всевозможные базы, еще будучи несовершеннолетними. Как правило, это рецидивисты с неоднократными судимостями. Нет, Женя, этот тип явно новичок. Говоришь, пытался вырвать у тебя из рук сумку? Так вот, ему нужна была именно медаль. Это яснее ясного. Кстати, покажи-ка эту сумку.
Я подала Павлу требуемый аксессуар. Он внимательно его осмотрел и сделал вывод:
— На помойку. Жаль, дорогая сумка. Кстати, надо возместить тебе убытки. Включу в твой гонорар.
— Как благородно! — язвительно улыбнулась я.
— Ты же отстояла медаль, ценой собственной сумки, — не остался в долгу Павел.
— А кстати, как он узнал, что она у меня? Я ведь не кричала на всех перекрестках, что еду на встречу с возможным покупателем и везу с собой медаль?
— Да просто предположил, потому что давно следил за нами. Медаль у меня, а ты связана со мной, — выдал Павел замысловатое заключение. — А потом наблюдал за тобой во время разговора с Рэлли и увидел медаль. Возможно, даже в окно.
Я задумалась. Все это всего лишь правдоподобные предположения, которые невозможно ни опровергнуть, ни доказать.
— Значит, наш приятель и есть тот самый коллекционер, который скрывается под номером пять, — заявил вдруг мой клиент, окончательно сбив меня с толку.
— А это-то ты с чего взял?!
— Смотри, — оживленно заговорил Павел. — Он начал проявлять повышенную активность почти сразу после того, как ты начала встречаться с возможными покупателями, так?
— Допустим, и что?
— А то, что теперь он боится, что медаль перехватят! — Павел с видом преподавателя на кафедре поднял вверх указательный палец. — Увидев, что Рэлли отказался от покупки, он понял, что у него осталась последняя возможность завладеть медалью. Вот он и решил напасть на тебя, пока ты была одна и, по его мнению, полностью беззащитна.
— Иногда опасно иметь собственное мнение, — усмехнулась я. — И это как раз тот самый случай. Только мне все же кое-что непонятно…
— Что именно?
— Если этот тип тот самый коллекционер, который скрывается за пятым ником, то зачем ему нападать на меня в тот день, когда сорвалась четвертая сделка? Он ведь должен понимать, что в следующий раз медаль предложат именно ему. Покупай — не хочу!
— Может, именно покупать он как раз и не хочет, — рассмеялся Павел. — А вообще, ты упускаешь из виду один важный момент.
— Какой именно?
— Он ведь не знает, что покупателей всего пятеро, включая его самого. И каждый раз паникует, что медаль уплывет прямо у него из-под носа. С каждой твоей поездкой шансы на это возрастают, ведь так?
