Значит, все время, пока полиция искала пропавшего телохранителя и эти вот дорогущие часы, они мирно хранились среди игрушек.
Невероятно, чтобы сама Луиза положила их туда.
Значит, это сделал кто-то из взрослых.
Кандидатура Марины Эдуардовны прямо-таки напрашивается. Но зачем вдове хранить часы в таком странном месте? В собственном доме она могла бы найти куда более надежное хранилище.
Например, семейный сейф, установленный в стене спальни. Никто, кроме хозяйки дома, не имеет к нему доступа. Часы могли бы спокойно лежать там сколь угодно долго.
Нет, эта версия не клеится. Скорее всего, часы спрятал тот, кто имеет доступ в дом, но хотел бы утаить что-то от Марины.
Эта версия выглядит неправдоподобной лишь на первый взгляд. Со дня смерти банкира Марина почти не появляется в комнате дочери. Заботы о Лу вдова переложила на плечи Мариванны. Эта женщина уж точно не полезла бы в домик Барби. Да она бы и не пролезла в него.
Тогда кто спрятал часы в таком необычном месте? Мэри Поппинс? Нет, я сама ее нанимала через агентство. К смерти банкира она не имеет отношения. Кто-то из слуг? Но кто?
Ответ для меня чрезвычайно важен. Потому что тот, кто снял с руки Лазарева эти часы, скорее всего, причастен к его гибели. Найди того, кто устроил тайник, найдешь убийцу.
Я застыла с часами в руках.
Мысли крутились в мозгу, как шестеренки в швейцарских часах. Предположим, моя версия верна, и Лазарева убили только потому, что он стал свидетелем убийства охранника. Что я знаю о Ерпылеве? Только то, что он был бабник.
Допустим, дело было как раз в бабе. Известно ведь, сколько неприятностей может принести мужчине неправильно выбранная женщина. Что за баба могла стать источником проблем телохранителя?
Уж точно не сама госпожа Лазарева, Марину я изучила вдоль и поперек. При всей своей стервозности, она бы не стала наставлять рога мужу с охранником. Марина любила своего банкира, подарившего ей сказку.
Кто еще есть в доме? Мариванну в расчет не берем.
За моей спиной скрипнула дверь.
— Вечер добрый, Катя, — сказала я.
Домоправительница вошла в комнату, на ходу завязывая поясок халата — такого же, как у Марины, только голубенького.
— А я слышу шум, вот, решила посмотреть, что здесь такое, — проговорила Катерина, глядя на сверток в моих руках.
— Не поверишь, что случилось, — весело сказала я. — Спугнула грабителя, представляешь? Он в темноте налетел на домик и разломал его. Вот Лу расстроится!
— Да ладно, скоро у нее будут игрушки получше, — произнесла Катя, не отрывая взгляда от часов.
— А я ведь ей не верила, — я покачала головой. — Луиза мне говорила, что в доме живет ведьма. А я не верила.
Катерина подошла ближе, наклонилась и стала подбирать розовые тряпки, устилавшие домик.
— Отличный тайник, — похвалила я. — В эту штуку не всякий взрослый пролезет. Вот я с моим ростом даже не стала бы пытаться. А тебе в самый раз. Искать там точно никто не стал бы. Зачем ты его убила? Точнее, их обоих? А, Кать?
Я недооценила ее.
Хорошенькая стервочка, похожая на миловидную кошечку, переиграла меня. Меня, Евгению Охотникову!
Видимо, у нее все было готово, и руку со шприцем она держала в кармане халата. Когда девушка прыгнула на меня, я еще сидела на полу и не успела среагировать. Удар, укол в шею — и я увидела, как гаснет свет перед глазами.
— Сдохни, тварь! — услышала я шипение убийцы, и мир для меня исчез.
В темноте алыми буквами на изнанке моих век горели слова.
Первый Закон: телохранитель обязан осуществлять защиту жизни и здоровья охраняемого лица всеми доступными способами и средствами.
Второй Закон: незамедлительно сообщать в правоохранительные органы о готовящихся или совершенных преступлениях против жизни и здоровья охраняемого лица.
Третий закон: телохранитель обязан соблюдать закон, уважать права и свободы человека и гражданина…
Если это не противоречит Первому и Второму законам?
Я открыла глаза.
Светлее не стало.
На грудь давила непомерная тяжесть, ледяной холод стискивал тело. Ног я не чувствовала вообще. Где я?
Что это течет по моему лицу? И что скрипит у меня на зубах?
Неимоверным усилием воли я заставила себя очнуться.
Не спи, Охотникова, нельзя спать! Кажется, тебя закопали заживо. Если ты сейчас позволишь себе потерять сознание, больше уже не очнешься.
Я лежала на боку, подтянув колени к груди. Видимо, когда меня сбросили в яму, я инстинктивно свернулась в позе эмбриона. Благодаря этому я могла дышать — в полости, образованной моим телом, еще оставалось немного воздуха. Но черная муть неудержимо влекла меня в свой поток. Не смей подчиняться! Дерись за жизнь. Ты всегда так делала. Сможешь и сейчас.
Для начала я подтянула ко рту собственную руку и впилась в нее зубами. Боль ледяным нашатырем ударила в мозг.
Мои пальцы медленно двинулись к плечу, преодолевая сопротивление рыхлой земли. Нашарили, дернули, потащили. В наплечном кармане куртки я ношу две ампулы. Одна — антидот к отравляющим веществам. Про вторую пока не будем. Искренне надеюсь, еще не время.
Я нащупала ребристую пластиковую поверхность, пальцами проверила насечки — маркировка нанесена на ампулы как раз для таких случаев. Размахнуться здесь было невозможно, но места, чтобы уколоть себя над коленом прямо через джинсы, хватило. Я изо всех сил надавила на шприц-тюбик. Эта штука со мной давно — еще со времен службы в «Сигме», но пригодилась только сейчас.
Тут черная волна налетела снова, закружила, унесла меня. На этот раз я позволила себе соскользнуть в темноту. Я знала, что антидот уже в моей крови, и надо дать ему совсем немного времени.
Когда я снова очнулась, мир уже не кружил вокруг меня по кривой орбите. Сознание было ясным, тошнотворная слабость прошла.
Я пошевелилась, и земля осыпалась подо мной. Теперь оставалось только выбраться на поверхность. Мне бы хоть какой-нибудь инструмент, ну хоть что-нибудь!
Я пошарила руками, и мои пальцы судорожно вцепились во что-то длинное и гибкое. Мой не вполне адекватный в данной ситуации мозг услужливо подкинул мысль о змеях. Скажем, питонах. Отбросив ее прочь, я нашарила металлическую пряжку. Это был мужской ремень. Ага, вот и ответ сразу на два вопроса: первый — где могила пропавшего телохранителя? И второй — как это Катерине удалось так быстро вырыть мне могилу. Девушка просто воспользовалась уже готовой.
Мысль, что где-то подо мной труп охранника, заставила меня шевелиться быстрее. Пряжка ремня позволяла копать рыхлую землю, и совсем скоро я почувствовала на лице дуновение свежего воздуха. Закопали меня неглубоко, иначе мне бы не выбраться. Убить меня должен был яд, а холод довершить дело. Если бы не антидот…
