Охранник медленно извлек одну руку и прозрачную папку с какими-то бумагами. Извлек до половины, а потом папка застряла. Что-то удерживало ее в брюхе медведя.
— Твою дивизию, — произнес Ерпылев. — Я глубоко залез, аж за подкладку, чувствую — тайник там. Ну и дернул. Внутри тикает, точно. Таймер там. Кто ж знал-то…
— Подожди, не двигайся, — попросила я. — Дай я посмотрю. Если разрезать дальше…
— Не дури, — сказал «зомби» и посмотрел на меня в упор. — Бери эту дуру и мотайте отсюда. Я сам попробую.
Я знала, что он прав.
Знала, но все-таки еще целую минуту медлила, прикидывая, что можно сделать. Сделать было нельзя ничего.
Герман задел взрывное устройство, спрятанное в брюхе игрушечного зверя и запустил обратный отсчет.
Бросив последний взгляд на бумаги в папке, я увидела колонки цифр. Это было что-то банковское, недоступное моему пониманию, как марсианская алгебра. Так вот за чем приходил Мишаков… Вот чем был вызван его повышенный интерес к «крестнице».
Я спугнула его, он не успел достать папку из тайника, и тогда он прислал наемника. Но и тут у них не вышло.
Что же это за бумаги?
Скорее всего, они касаются совместных дел покойного Лазарева и губернаторского племянника. И наверняка содержат компромат на Мишакова.
Медведя Мишаков подарил маленькой Лу около года назад, как раз когда отношения между бывшими приятелями и партнерами испортились. И тогда же папочка сказал малышке, что если она будет себя плохо вести, медведь ее съест.
Я-то все думала, зачем Лазарев, искренне любивший свою принцессу, пугал ее?
С тех самых пор Луиза побаивалась медведя, никогда с ним не играла.
Игрушка чинно сидела в уголке ее комнаты. А в брюхе медведя банкир устроил тайник, куда более надежный, чем сейф в стене спальни.
Потому что в сейф могут вломиться, а искать компрометирующие документы внутри мишки никто не догадается. До определенного момента медведь исправно выполнял свою задачу — служил сейфом.
Лазарев погиб, а мишка все так же хранил тайну. И только сегодня ночью наемник нашел тайник.
Но чтобы Леонид Андреевич держал взрывное устройство в комнате собственной дочери? Не поверю ни за что. Скорее всего, его поместил туда наемник, и сделал это по приказу Мишакова.
Тому плевать, кто может пострадать. Лишь бы его темные дела остались тайной.
— Уходи, — повторил Ерпылев. — Быстрее.
Говорят, я не умею проигрывать. Не знаю, когда надо остановиться.
На самом деле знаю. Просто склонна переоценивать свои силы и потому выигрываю в ситуациях, в которых другой давно бы уже сдался.
Но я понимаю, когда ничего не могу сделать.
Сейчас был как раз такой случай.
Взрывотехника — дело тонкое, требует времени, сосредоточенности и умения. Кроме последнего, сейчас у меня ничего нет. Проволоку не перекусишь зубами, тонкую электронику не разобьешь молотком.
Жизнь — не кино, где нужно только выбрать, какой из проводков перерезать — красный или зеленый.
Я в последний раз взглянула на Ерпылева.
«Зомби» сидел на корточках, лицо его было бледным, но он мне улыбнулся.
— Спасай девчонку, — сказал он хрипло.
Осторожно ступая, я отошла к двери, вышла из апартаментов маленькой принцессы, сбежала по лестнице. Марина все так же сидела в кухне на полу, раскачиваясь из стороны в сторону.
Выбор — деньги или жизнь дочери — оказался для нее непростым.
Я схватила вдову за руку и потащила к выходу. Лазарева послушно переставляла ноги.
На улице было так холодно, что у меня перехватило дыхание. С минуту я смотрела на окна второго этажа. А вдруг у Германа получится обезвредить взрывное устройство? Вряд ли там что-то сложное…
И в этот момент ударил взрыв.
Ударной волной нас повалило на землю, а сверху падали какие-то доски, щепки, камни. Горящая бумага и тряпки дождем летели на нас. В доме еще что-то рвануло. Начинался пожар. Вдалеке слышались крики, какие-то люди бежали к нам, но были еще далеко.
Я схватила за плечи Марину, кое-как усадила и заорала ей:
— Слушай внимательно. Сейчас я уйду. Мне надо найти Лу. Мы не знаем, на что способен тот, кто забрал девочку, поэтому пока играем по его правилам. Оставляю тебя разбираться. Скажи, что ничего не знаешь. Скажи, что спала и ничего не видела. Пусть поломают голову. Нам нужно выиграть время. Придумай что-нибудь. Скажи, что Лу не было в доме. Что ты отправила ее к друзьям на несколько дней. Чтобы они не вздумали ее искать, поняла?
Марина непонимающе смотрела на меня.
Видимо, еще плохо слышала после взрыва. Я тоже чувствовала мир как сквозь вату, и мои барабанные перепонки не скоро придут в порядок, но времени на то, чтобы приводить себя в норму, у меня нет.
— Идиотка, от этого зависит жизнь Лу! — заорала я.
Я оттолкнула Марину. Надеюсь, вдова возьмет себя в руки. Иначе все напрасно.
Я скрылась в темноте, не дожидаясь, пока подоспеет помощь. Мой «Фольксваген» стоял на парковке. Комплект запасных ключей я всегда храню в тайнике.
До ворот я добралась за рекордное время. Охранник вышел из стеклянного «стакана» и с интересом вглядывался в зарево пожара. Это был Игорек.
— Это у кого полыхнуло? — вытягивая шею, спросил парень в камуфляже.
Я вылетела из машины, как возмездие.
Мой первый удар попал охраннику точно под колено.
Нога подломилась, он рухнул на землю.
Рука потянулась к кобуре на боку, но я обездвижила руку точечным ударом. Извлекла пистолет, покачала на ладони — парень со страхом следил за мной — и с наслаждением врезала носком ботинка между ног охранника. Тот закрутился волчком, а когда наконец смог дышать, я уже втащила его в помещение, заблокировала дверь, чтобы нам никто не помешал, села на парня верхом и всунула ствол ему между зубов.
— Кому ты продался, падла? — нежно спросила я. — У тебя есть ровно минута, и она уже пошла.
Как я и ожидала, раскололся он сразу.
В минуту, конечно, не уложился, но через пять я знала все.
Вскоре после смерти банкира Лазарева к Игорьку приехал, как он выразился, «серьезный мужик». Сказал, что он из спецслужб. Что за домом Лазарева будет установлено наблюдение. Что сотрудник в штатском будет постоянно находиться на территории поселка и скрытно наблюдать. А ему, Игорьку, нужно оказывать всяческое содействие работе органов. За это ему полагается небольшая ежемесячная премия…
Совсем скоро парень понял, что это никакие не спецслужбы.
Денег те бы точно не дали.
— Но что люди серьезные — это точняк, — захлебываясь словами, частил охранник. — Крепкий такой мужик, всегда один и тот же. Иногда он неделями не появлялся, а иногда и ночью наблюдал. Да вы его видели! Даже здоровались с ним. Девчонка ваша здоровалась.
