Проглядывая новости (больше ничего интересного там не было), я обнаружила, что в моей электронной почте есть входящее послание.
Открыв письмо, я откинулась на спинку сиденья и некоторое время просидела, глядя прямо перед собой.
Я совершенно забыла о существовании собственного шантажиста.
У меня были дела поважнее.
Но этот урод уже успел как следует проголодаться и теперь требовал второй транш. Деньги. Что он содрал с меня в прошлый раз, то, очевидно, успел потратить.
К письму, написанному, кстати, в оскорбительных выражениях, прилагалось еще одно мое фото — даже более откровенное, чем первое.
Несколько минут я сидела, разглядывая откровенную фотографию, потом начала действовать.
Скачала я ее поместила в простенький редактор изображений, налепила черные прямоугольники в нужные места и уже в таком виде выложила на собственной странице.
Под исправленным фото я поместила текст: «Я, Евгения Охотникова, стала объектом шантажа. Неизвестный получил доступ к моим фотографиям, сделанным на частной вечеринке. Угрожая мне потерей профессиональной репутации, этот человек требует денег. Поскольку я больше не намерена играть по его правилам, предупреждаю: я намереваюсь заявить на шантажиста в правоохранительные органы и добиться его наказания. Скачав мои фото, вы станете соучастниками преступника и будете привлечены вместе с ним к делу по статье 163 Уголовного кодекса РФ. Заранее благодарна за поддержку и понимание».
Едва я закончила писать, как на моей странице появился первый «лайк», и какая-то Лиля застрочила, как сильно ненавидит этих, которые рады обидеть слабую девушку, и что их надо топить маленькими…
И понеслось. Кто-то возразил, кто-то поддержал.
Интернет зажил собственной жизнью. Я ухмыльнулась и закрыла страницу. Ну вот и все. Я отобрала у шантажиста его оружие.
Осталось только самое приятное — набить ему морду.
У меня даже есть его адрес!
Вот, Весенний проезд, дом номер пять.
Нанесу-ка я ему визит прямо сейчас. Тем более это совсем недалеко. Все равно мне еще сорок минут ждать ответа от Ирины…
Гадая, кто же такой этот самый Костылев Константин Кириллович — именно так звали моего личного шантажиста, — я зарулила на стоянку, поднялась по лестнице на нужный этаж — когда я на адреналине, мне нужно его куда-то тратить, и я стараюсь больше двигаться — и позвонила в дверь, предусмотрительно отступив в сторону.
— Ну кто там еще? — раздался недовольный голос, щелкнул, открываясь, замок, я шагнула в квартиру, схватила открывшего за футболку на груди, толкнула, заставив отступить на несколько шагов и закрыла дверь за своей спиной.
Все, теперь шантажист в полной моей власти.
На меня смотрела потрясенная физиономия Кристобаля Перейры.
Я хлопнула себя по лбу.
Слишком много для одной меня!
Ведь хакер Странник, он же Хомяк, выяснил, что мой стационарный компьютер никто не взламывал! Значит, человек, который скопировал фото, порочащие честное имя Евгении Охотниковой, имел физический доступ к моему компу!
Поскольку я не вожу к себе кого попало, и сантехника Васю можно смело вычесть из уравнения, количество подозреваемых окажется небольшим. Если бы у меня было чуть больше времени… Но с какого-то момента события начали развиваться с угрожающей скоростью, и у меня даже не было возможности подумать.
Ведь я сама привела этого типа к себе в дом! Подумать только!
Мы встречались с Кристобалем либо на моей территории, либо в студии танца — вечером, когда все разойдутся, там довольно романтичная атмосфера: зеркала, приглушенный свет.
Неудивительно, что Кристобаль никогда не приглашал меня к себе домой. Я окинула взглядом съемную халупу с ободранными стенами.
— Знаешь, тебе стоит взять несколько уроков финансовой грамотности, — покачала я головой.
— Чего? — удивился танцор.
Интеллект никогда не был его сильной стороной.
— В смысле, не умеешь тратить деньги, — укорила я бывшего любовника. — Вот куда ты потратил бабки, заработанные шантажом, а? Лучше бы купил себе новую кровать.
Я устало опустилась на продранный стул. Ну вот, я намеревалась драться, сражаться, разить врагов… а тут вместо дракона мне встретился дождевой червяк.
Кристобаль немного пришел в себя.
— Издеваешься? — обиделся мачо. — Ты никогда не принимала меня всерьез.
Я подняла взгляд. Ох, тяжелая выдалась ночка…
Кажется, впервые за все время знакомства я увидела этого человека таким, каким он был на самом деле — болезненно самолюбивым. Пытающимся пробиться, чего-то достичь в жизни. И очень молодым.
— А ты хотел, да? Чтобы я тебя принимала всерьез? Ты этого хотел, Костя? — серьезно спросила я.
Танцор молча кивнул и вдруг улыбнулся мне.
— Ты всегда как будто смеялась надо мной. Смотрела сверху вниз. А когда ты меня бросила, да еще в такой оскорбительной форме объявила об этом… у меня просто крыша поехала. Я ведь этот идиотский шантаж затеял только для одного: чтобы заставить тебя страдать. Чтобы ты поняла, как это больно, когда тебя воспринимают только как объект для получения удовольствия. Мне твои деньги не нужны.
— На всякий случай имей в виду — я тебе нанесла превентивный удар! — пригрозила я. — Вырвала твои ядовитые зубы.
— Кофе хочешь? — вдруг спросил Кристобаль. — Ты же жуткая кофеманка, я знаю.
— Давай, — я махнула рукой. — Все равно мне еще полчаса ждать важного звонка.
На маленькой кухне танцор усадил меня в угол, чтобы не мешалась, а сам принялся колдовать над туркой, корицей, кардамоном и имбирем.
Я смотрела, как ловко он двигается, и поневоле любовалась. В белой майке, без шелковых рубашек с рюшами и сверкающих туфель, Константин нравился мне намного больше.
— Ты что так смотришь? — вдруг спросил Кристобаль.
— Знаешь, вдруг сообразила, что за все время знакомства мы с тобой ни разу нормально не поговорили. В смысле, не в кровати и не в танцклассе. И, кстати, без зализанных гелем волос ты гораздо симпатичнее.
— Снова смеешься…
— А почему ты никогда не приглашал меня к себе? Вполне миленькие трущобы…
— Хотел произвести на тебя впечатление, — признался Кристобаль. — Ты была вся такая неприступная, такая ледяная. Взрослая, успешная, крутой профессионал… я ведь о тебе много чего слышал.
— Ага! И после всего, что слышал, хватило ума меня шантажировать?!
— Ты меня здорово обидела, — Костя закусил губу. — Я не такой, как ты думаешь. Я серьезный, положительный, готовлю неплохо…
Поневоле я рассмеялась и отпила немного кофе, приготовленного, надо признать, идеально.
