Аббат кивнул:
— Разумеется, друзья. В чем вы нуждаетесь? — И он чуть отступил, пропустив вперед Флэгга и Рафа Кисточку.
На этот раз Кривоглаз улыбнулся от души — еще бы, его хитрость удалась!
— Да протекут дни ваши в мире и счастье! Нам нужны лишь хлеб и вода, и ничего больше. Я знаю, вид наш наводит страх, но мы и мухи не обидим. Вам нечего бояться, мы…
На улыбку крысиного капитана Флэгг ответил еще более широкой улыбкой:
— А сколько вас здесь, бедолаг?
Кривоглаз пожал плечами:
— Да так, горстка, все перед вами, приятель. Может, вы откроете ворота и впустите нас внутрь? Мы малость передохнем, а вам не придется трудиться, тащить за ворота хлеб и воду. Поверите ли, мне ни разу в жизни не доводилось бывать в аббатстве.
— Да и на этот раз не доведется, не надейся, прохиндей, — тихо бормотал Раф Кисточка.
Флэгг расплылся в улыбке до ушей:
— Скажи, а что это за шайка притаилась в канаве у дороги?
С видом оскорбленной невинности Кривоглаз метнул взгляд в сторону канавы, все еще окутанной утренней дымкой.
— В какой канаве? — Его злодейская морда выражала крайнее недоумение. — В этой? Здесь нет никакой шайки.
Тебе померещилось, приятель!
Флэгг вытащил пращу.
— Хорек облезлый тебе приятель!
Камень, пущенный выдрой, со свистом рассек воздух и угодил точно в канаву.
— Охохохохо! — Из канавы высунулась голова Клыкача. Он зажимал нос, из которого вовсю хлестала кровь.
— Да убери башку, придурок! — громко прошипел Драноморд.
Раф Кисточка подошел к самым крепостным зубцам и нацелил на Кривоглаза дротик.
— Убирайтесь лучше подобру-поздорову, вы, бандитский сброд!
Кривоглаз не стал дожидаться, пока дротик пробьет ему шкуру. Он отбежал по тропе на безопасное расстояние и заорал во все горло:
— Ко мне, парни! Зададим им жару! Пусть знают наших!
Крысы выбрались из канавы и стеной встали рядом со своим капитаном. Кривоглаз вырвал у Фринка меч и завизжал, размахивая клинком над головой:
— Мое имя Кривоглаз, запомните, недоумки. Я капитан пиратов, моря и океаны дрожат перед нами. А это моя команда, все как один отчаянные рубаки. Врагам нашим нет спасения ни на суше, ни на море. А теперь слушайте, пни деревенские. Лучше сразу сдавайтесь, иначе мы от вашего аббатства камня на камне не оставим. Где вам тягаться с настоящими бойцами? Ну что, дошло, с кем имеете дело?
Юный еж Коклебур, поваренок, не выдержал первым.
В нем вдруг взыграл воинственный дух. Используя свой фартук как пращу, он метнул в Кривоглаза твердую репку.
— Хватит языком молотить! На-ка лучше, перекуси!
Репка попала в единственный глаз крысиного капитана. Кривоглаз рухнул на землю как колода: теперь он окончательно ослеп, его окружала лишь тьма, в которой взрывались всполохи искр.
Драноморд быстро поднял своего капитана и истошно завопил:
— Ну, деревня, теперь пеняйте на себя! Сами напросились! Война так война!
Однако крысы поспешили ретироваться под прикрытие леса, тычками подгоняя невольников.
Рэдволльцы провожали их хохотом и улюлюканьем.
Все поздравляли друг друга с победой.
Коклебур сиял от гордости, чувствуя себя настоящим героем.
Вперед выступил Симеон:
— Они непременно вернутся. И хотя наша главная заповедь жить со всем в согласии, — защищать эти мирные стены долг каждого из нас. Трудные времена наступают, друзья мои, всех нас ждут испытания. Теперь мы должны все время быть начеку. Необходимо расставить по стенам часовых, и всем оставаться внутри аббатства — от крыс можно ждать всякого.
— Все военные приготовления я доверю вам, друзья мои, — обратился аббат к Флэггу и Рафу. — От меня, увы, тут мало проку. Вы оба молоды, отважны и решительны.
Подумайте, как нам лучше оборонять аббатство. Я всецело полагаюсь на вас. Что ты хочешь сказать, Меллус?
Барсучиха тряхнула своей огромной головой — материнская доброта боролась в ней с гневом:
— Вы видели этих горемык, невольников? Неужели мы оставим их в лапах этих дрянных тварей? Страх смотреть, какие они тощие, в чем только душа держится. Мы должны их спасти!
Флэгг мягко положил лапу на плечо матушки Меллус:
— Нам всем их жаль. И всем хотелось бы помочь беднягам. Но прежде всего надо думать о том, как спасти аббатство. Если Рэдволл окажется в лапах Кривоглаза и его шайки, тут уж невольникам никто не поможет.
С наступлением знойного летнего дня туман рассеялся без остатка. В лагере крыс клокотали страсти. Кривоглаз валялся в тени, прикладывая к ушибленному глазу лопух. Крысиный капитан по-прежнему ничего не видел — его глаз заволокла громадная опухоль. Кривоглазу очень хотелось хорошенько пропесочить Клыкача, который так некстати заорал и испортил все дело, но крысиный капитан понимал: сейчас он во власти своих пиратов и ему лучше не катить на них бочку. Прежде всего он решил немного взбодрить своих приунывших бойцов:
— Да уж, смех с этими деревенскими. О них и клинок-то пачкать неохота.
— Смех, говоришь? — Кайбо попытался изменить голос, чтобы капитан его не узнал. — А кое-кому от них крепко досталось. Кое-кто драпал впереди собственного визга. Уж лучше бы мы послушались Клыкача, налетели на них ночью и взяли тепленькими.
Однако капитан сразу раскусил его хитрость и про себя дал зарок поквитаться с Кайбо, как только заживет глаз.
— Взяли бы вы их, держи карман шире! — огрызнулся он.
Клыкач схватил сухую ветку и в бешенстве переломил ее надвое.
— Да уж, на черта мы толкли воду в ступе! Налетели бы как снег на голову — они б и пикнуть не успели!
Ворота надо было запалить, вот что, и никакой канители!
Ворвались бы внутрь, быстренько порубили всех на куски. Всего и делов! Но ты ведь у нас самый умный, да, Кривоглаз? Вот и выставил нас курам на смех. Мы, крысы-пираты, валялись в канаве, точно лягушки. А сам кувырком покатился от репки, которой его угостил какой-то ежишка. Ха-ха! Зато как он блеял там, под воротами: «Будьте так любезны, корочку хлеба и глоток воды несчастным, целую ваши пятки!» Тысяча чертей! Да он опозорил нас всех, вот что я вам скажу, парни!
Вокруг раздался одобрительный гул.
У Паккатуга, который был связан вместе с невольниками, душа ушла в пятки. Клыкач давно уже точил на него зубы. Если среди крыс вспыхнет мятеж и главарем станет этот горластый верзила, ему, Паккатугу, конец.
В порыве отчаяния Паккатуг попытался перекричать грозный крысиный ропот.
