Улыбаясь, Александр подошел ко мне. Его черные волосы живо напомнили, что я чувствовала, когда запускала в них свои руки. Я была удивлена, но принц нежно привлек меня к себе. Он наклонился, чтобы поцеловать меня. Поцелуй тоже был очень нежным, и в нем чувствовалась какая-то скрытая тоска. У меня перехватило дыхание, возникло странное ощущение, будто невидимая ниточка, связывающая нас, стала прочнее.
Когда Александр оторвался от меня, я увидела в его глазах смятение.
Но потом он игриво шлепнул меня по попе.
– Что ты скажешь, если я предложу тебе остаться голой?
– Я не против, – засмеялась я. Мне нравилась эта игривость. Вот она была нормальной. Слишком быстро все происходило. Эти умопомрачительные оргазмы… – Эй, ты обещал мне еду и шампанское, – напомнила я.
Признаться, одна часть меня хотела, чтобы ласки возобновились, но тогда я не смогу ни принять душ, ни поесть.
– Еда и шампанское. – Александр скрестил руки на груди и осмотрел меня с головы до ног. – Хорошо, но я обещаю, что ты проведешь остаток дня, выкрикивая мое имя.
Мои колени дрогнули, однако его рука была наготове, чтобы поддержать меня. Самодовольная ухмылка превратилась в улыбку.
– Не испытывай мое терпение, крошка. Я даю тебе десять секунд, чтобы ты наконец решилась дойти до душа, иначе я заберу тебя обратно в постель.
Я взвизгнула и побежала в ванную.
Закрыв за собой дверь, я стала изучать свое отражение в зеркале. Моя грудь выглядела припухшей, соски были плотными. Я зажмурилась, сосчитала до десяти и снова посмотрела в зеркало. Глаза были подернуты дымкой. Это смотрелось сексуально, особенно в сочетании со спутанными волосами и зацелованными губами. Должна признать, мне нравился мой теперешний образ.
В ванной было все что нужно, я нашла упаковку резинок для волос, убрала волосы с шеи и подняла их повыше, шапочку я решила не надевать.
Когда я встала под теплые струи, вопреки ожиданиям, я не расслабилась – наоборот, накатили неприятные мысли. Что-то мешало Александру снять майку в постели и удерживало от того, чтобы присоединиться ко мне в душе. Я думала об этом, намыливая тело. Конечно, ведь если бы он пошел в душ со мной, ему бы пришлось снять майку. Значит, это связано не с нашей близостью – он что-то скрывает. Но что? Каждый кусочек его тела – верх совершенства. Уже только глядя на него, можно задохнуться от желания. Но в то же время это было реальностью: он чего-то боялся. Так как у меня были свои комплексы, связанные с телом (моим собственным), я знала, что лучше не трогать его. Возможно, наступит время, и он не будет прятаться от меня.
Наступит время? Мне не нужно привязываться к Александру. Что бы он ни говорил, это всего лишь случайность. У меня другие дела: мне нужно беспокоиться о своей новой работе и осваивать Лондон. У меня нет времени на связь с таким человеком, как Александр. Мы оба развлеклись, и не надо раздувать из этого целую историю.
Выйдя из ванной в мягком халате, я увидела, что заказ уже сделан. Александр в боксерах и майке сидел на диване, положив ноги на журнальный столик. Рядом стояла тележка с едой и шампанским.
– Ты заказал все меню? – спросила я.
– У меня разыгрался волчий аппетит, – сказал он, пожимая плечами. – И учти, если даже ты не хочешь, я все равно возьму тебя перед этим окном.
Я сделала предостерегающий жест.
– Погоди. Я тоже голодна. Так что давай после.
Глаза Александра засверкали, он кивнул.
– Ты продолжаешь удивлять меня, Клара. Ты то убегаешь от меня, то готова на все.
– Ты сорвал мои трусики в лифте, – сказала я. – Будь честен, это не первый раз, когда ты так поступаешь с девушкой?
– Конечно нет. Но я помню, что обещал купить тебе новые.
Внизу живота снова возник зуд. Чтобы отвлечься, я стала изучать тележку. Спариваться как кролики несколько часов без еды вредно для здоровья. Приподняв серебряную крышку, я увидела на подносе два гамбургера и картофель фри. Мой глаз оценил необычную бутылочку с кетчупом.
– Надеюсь, все хорошо, – сказал Александр. – Ты ведь не вегетарианка или что-то в этом роде?
– Да, все в порядке, – ответила я. – Я люблю мясо.
– Расскажи об этом, – попросил он, и я увидела, что его член напрягся. Может, не надо было говорить про мясо?
– После того, как мы поедим, – сказала я, накладывая в тарелку картошку. – Вот уж не могла представить, что члены королевской семьи едят такие вещи, как гамбургеры.
– О да, обычно только жареную баранину с мятным желе. На самом деле наши семейные ужины ужасны. Все слишком строго. Слишком много блюд. Слишком много вилок. Как правило, кто-то срывается, чаще всего я. Может, поэтому я и пропускаю их так часто.
Гамбургер оказался вкусным, и я жадно ела его. От жареной баранины я бы тоже не отказалась, но на всякий случай участливо произнесла:
– Могу понять.
– Твои родители занимаются интернет-бизнесом, – сказал он без знака вопроса. – И ты часто ужинаешь в одиночестве.
Я с удивлением подняла бровь.
– Ты следишь за мной?
– Я навел справки. Хорошее заключается в том, что я могу воспользоваться некоторыми привилегиями.
Он сел ближе ко мне. Все было нормально, за исключением того, что он только что сообщил.
– Перевод: ты считаешь нормальным шпионить за мной.
Александр засмеялся.
– Это не так сложно. Наверное, ты больше узнала обо мне из Интернета, чем я – из отчетов MIS
[5].
– Там есть что-то обо мне?
– Не очень много. Поэтому я мало знаю. Мне хотелось понять, как красивая американская девушка оказалась на скучном выпускном вечере среди британцев.
– Я не совсем американка.
– И вот что привлекло мое внимание, – сказал он, прожевав кусок гамбургера. – Ты выбрала британское гражданство, хотя допускается двойное гражданство. Почему?
Я колебалась, не зная, что ответить.
– В Америке мне нечего делать.
Там ничего хорошего, – добавила я про себя.
– Интересная история.
– А как насчет тебя? – спросила я, меняя тему. Будет лучше, если мое прошлое останется при мне. Ни один из нас не выиграет, если мы будем копаться в нем.
– Я – открытая книга. Тебе не нужно далеко ходить: достаточно взять в руки газету, чтобы узнать обо мне все что хочешь.
– Сомневаюсь. Таблоиды принимают слухи за факты, и чаще всего сами распускают слухи.
– Да, так и есть. – Александр встал и подошел к окну. – Что ты хочешь узнать, Клара?
