– Клара. – Александр произнес мое имя мягким голосом, возвращая меня самой себе.
Я открыла глаза и встретила его взгляд. Огонь в его глазах потух. Мы прогнали его демонов, но ради этого мне пришлось страдать.
И все же я чувствовала себя живой. Мое тело радовалось воспоминаниям о муках и блаженстве. Чувства переполняли меня. Я поднесла руки к его груди и прижала ладони в районе сердца. Оно билось равномерно. Его первобытные желания наконец-то были удовлетворены. Я считала удары до тех пор, пока ритмы биения наших сердец не совпали.
Бедра Александра по-прежнему касались меня, он все еще наполнял меня собой, но напряжение и боль исчезли. Он так и не кончил, и я всмотрелась в его лицо, опасаясь, что сделала что-то не так.
– Твое удовольствие – мое наслаждение, – прошептал он. – Я буду испытывать твое тело на грани, но никогда не причиню тебе вреда.
Он так и сделал. Боль прошла, оставив после себя блаженство.
– А я могу тебя сломать? – прошептала я, поглаживая рукой его лицо.
Он вздохнул и покачал головой:
– Я уже сломан.
– Тогда, может быть, я смогу тебя починить.
Мои пальцы дрожали, когда я опускала руку и искала нижний край майки. Александр смотрел на меня не отрываясь, когда я запустила руку под нее и мягко коснулась его живота, который он скрывал от меня. Его тело напряглось, член все еще пульсировал во мне.
От моего прикосновения у него вырвался стон, но он не отстранился и не остановил меня. Я осторожно погладила его живот, наслаждаясь упругостью пресса, а затем двинулась дальше.
Александр затаил дыхание.
– Не надо, – прошептал он.
Но в его тоне не было гнева, только страх и что-то еще, что он скрывал. Я закрыла глаза, прерывая зрительный контакт с ним, чтобы сохранить ясное сознание. И тогда я поняла, что он скрывает.
Влечение.
Я открыла глаза и посмотрела на него, наконец поняв, в чем состоит его тайна.
– Я требую это тело. Ты мой, Александр. Ты весь принадлежишь мне.
Я говорила это, пальцами ощупывая его ребра, надеясь найти шрамы. Я остановилась у узелка кожи и не отняла руку, даже когда по телу Александра пробежала легкая дрожь.
Я начала тереться бедрами о его член. Теперь я стала смелее, исследуя ту его часть, которую он так долго скрывал. Его дыхание быстро восстановилось. Он положил голову мне на грудь и удерживал мои ладони на своем теле. Пока я была перед ним, он постоянно гладил мои ягодицы. Наконец его желание взяло верх, и он вошел в мою намокшую киску. Его член содрогнулся, и в меня излилось густое семя Александра. Чувства переполняли меня, дробясь и снова сливаясь в интенсивный поток, подобный электрическому разряду, проходившему через мое тело.
Глава 18
Я проснулась с первыми лучами солнца. Я что-то забыла? Меня осенило: Александр все еще в моей постели. Он мирно спал, его дыхание было ровным, лишь изредка его веки вздрагивали, когда он переворачивался на другой бок. Закусив губу, я провела пальцем по его щеке. Прошлой ночью он снял маску и показал мне монстра, скрывавшегося за ней, но все, что я увидела, это был он. Александр был прекрасен и сексуален, но надломлен. И хотя он раскрылся передо мной, я понимала, что коснулась лишь верхушки айсберга.
До вчерашнего вечера я разрывалась между разгадыванием его тайны и бегством от его жестокой чувственности. Теперь у меня не осталось выбора. Не только потому, что я заглянула за его фасад, но и потому, что он дал мне почувствовать себя его собственностью. То, что он показал мне и что должно было меня напугать, заставило меня желать его еще больше.
Я встала и пошла по полу голыми ногами, чтобы не разбудить Александра. В тот момент он был в мире с самим собой, но я знала, что его демоны притаились и ждут, когда он проснется.
Белль хозяйничала на кухне, в пижаме и шортах. Она готовила омлет. Даже не расчесанная и без макияжа она выглядела великолепно. После жесткой ночи мне не хотелось смотреться в зеркало.
– Я беспокоилась, что ты рано ушла, – сказала она, целуя меня, – но когда пришла домой, то поняла, что ты ушла не одна.
Мои щеки вспыхнули, и я повернулась к шкафу, чтобы достать стакан. Этой ночью я была так занята Александром, что забыла о подруге. Это здание выдержало бомбежки, так что мне оставалось надеяться на его прочные и толстые стены. Отвернув кран, я налила в чашку воды, надеясь, что обыденное поведение скроет мое смущение.
– Ты принимаешь противозачаточные? – спросила Белль. – Судя по звукам из твоей спальни, тебе это необходимо.
– Ты веселая, – сказала я, и мои щеки полностью залила краска смущения.
– Разве я не знаю? Твои стоны в любом случае не дали бы мне заснуть. – Она переложила яичницу из сковороды на тарелку.
Я втянула носом аппетитный запах:
– Не могу дождаться.
– Вот увидишь, это настоящий крик, – сказала Анабелль подмигивая. – Ой, подожди, ты ведь кричала.
– Уверена, что там, куда ты придешь с таким сообщением, будут трепетать от радости, – подколола я ее.
– Подай мне фасоль, – попросила она.
Я достала из шкафа банку, и Белль выложила немного фасоли рядом с яйцами.
– Спасибо, – сказала я, – я голодна.
Белль погрозила мне пальцем, выразительно подняв бровь:
– Я сомневаюсь, и это не для тебя. Ты будешь следующей. Поверь, ты не единственная, кто весело провел прошлую ночь.
Я теребила свою тонкую майку.
– Филипп здесь?
– Да, я оставила его в постели.
– Значит, вполне возможно, не одна я кричала, – сказала я, поддразнивая ее.
– Американские горки с Филиппом не пройдут, – сказала Белль. И добавила: – Я вовсе не жалуюсь.
Теперь ее щеки зарделись, но я улыбнулась:
– Я не судья тебе.
Если бы каждый мужчина был таким же прекрасным партнером, как Александр, женщины не вылезали бы из постели. В обществе не было бы столько девственниц.
– Черт, забыла про сосиски. – Белль бросила несколько сосисок в кастрюлю и, добавив воды, поставила ее на плиту. – Значит, у тебя не было времени пожелать мне спокойной ночи, прежде чем сорвать с него одежду?
Я колебалась, не зная, что можно рассказать Анабелль. С одной стороны, она была моей лучшей подругой. С другой стороны, говорить о сложностях взаимоотношений с Александром было нелегко. К тому же я думала, что происходящее на самом деле было не вполне нормальным, и это мог хранить в секрете только надежный человек.
– Вообще-то, я сама не захотела.
– Я догадалась, – кивнула Белль. – Александр подходил ко мне, когда искал тебя. Мне показалось, что он волновался, хотя этого человека трудно понять. Что случилось?
