Они снова набросились на него и пригнули к песку. Сцепив зубы и размахивая лапами, Урт продолжал сражаться, латы на нем треснули, и он сбросил их за ненадобностью. Фераго и Клитч сжимали друг друга в объятиях от радости, предвкушая победу…
— Эу-у-ла-а-ли-и-а-а-а!
Не меньше сорока стрел вонзились в хищников, когда Бычеглаз с двумя десятками зайцев подобрался к сражающимся по песку, затем вступили в битву их копья. Зайцы с ходу пошли в бой, их копья доставали врага везде. Огорошенные хищники рассеялись, ища спасения среди камней, но их остановили грозные крики Фераго и его сына, которые давно прятались между скал:
— Бей их! Не давайте им убежать!
— Кончай барсука!
Шесть зайцев поддерживали спотыкающегося барсука. Бычеглаз и остальные прикрывали отход, забрасывая врага стрелами.
Лапы Урта Полосатого оставляли глубокие борозды в песке, зайцы почти волоком тащили его, но барсук изо всех сил старался идти сам.
Смертоносные стрелы свистели в воздухе, и ряды хищников дрогнули. На смену упавшим духом воинам Фераго послал из засады другой отряд:
— У них стрел почти не осталось! Догоните их! Барт Чертополох пробормотал Бычеглазу, когда гора была уже недалеко:
— Плохо дело, командир. Нам не втащить Урта в окно, через которое он выбрался. Что будем делать?
Бычеглаз оглянулся через плечо, оценивая ситуацию:
— Ступай, старина. Прикажи Денежке и другим открыть один из нижних входов. Ступай!
Фераго следовал за своими солдатами, выкрикивая угрозы и ругательства. Клитч оставался позади. Стоя на высоком камне, он следил за отступлением противника. Вдруг его охватило волнение, и он подозвал ближайшего из хищников к себе:
— Смотри, Вислохвост! Они отворили большой вход в гору! Беги быстрее и сообщи об этом остальным. Мы можем ворваться в гору!
Бычеглаз, Барт Чертополох и другие зайцы едва справлялись с Уртом. Они подняли барсука и попытались затолкать его внутрь, но тот начал рваться назад. Едва не теряя сознание, он жаждал вернуться к битве.
— Никогда не доверяйте хищникам. Мне следовало самому догадаться об этом, проклятые предатели. Я покажу им! Где мое копье, Бычеглаз?
Заяц отчаянно пытался помешать барсуку:
— Ты не в форме, владыка. Давай войдем внутрь, и ты передохнешь.
Урт сел на краю входа, раскачиваясь из стороны в сторону и горестно глядя на своих друзей:
— Не говори ерунды! В тот день, когда я не смогу участвовать в бою, я…
Тут барсук потерял сознание, и Бычеглаз воспользовался моментом, чтобы затолкнуть его в гору. Урт упал на землю, но оказался уже в коридоре. Десятки заячьих лап подхватили барсука и потащили к кровати, которая представляла собой грубо отесанный камень, стоявший подле кузни.
Денежка пристроилась рядом с Бартом Чертополохом и Светлячком, нацелившими свои луки на приближающуюся орду. Зайчиха сильно беспокоилась:
— Чтобы затащить владыку в гору, мы убрали почти все камни, которые загораживали этот выход. Теперь понадобится целая вечность, чтобы снова загородить его.
Барт Чертополох выпустил стрелу из лука и наповал сразил неосторожно приблизившуюся крысу.
— Прикрывай пролом и жди команды от Бычеглаза. Эй, Светлячок, держи лук крепче!
А на морском берегу глаза Фераго горели торжеством. Еще бы, он вел свою орду прямо в крепость Саламандастрон, и ничто уже не могло помешать ему.
— Хур, это еще одно Великое Озеро?
— Нет, это море, Арула. Мы добрались до моря! — Пиккль обвел лапой огромное водное пространство перед собой.
Мара повернулась направо и указала на высокую гору с плоской вершиной:
— Смотрите, это Саламандастрон!
Гора высилась совершенно отдельно, вдали от соседнего кряжа, который темнел на фоне розовеющего вечернего неба. Глинушка положила лапу на плечо Урта Белого:
— Посмотри, Урт. Там правит твой брат Урт Полосатый!
Лодки весело подпрыгивали на волнах. Лог-а-Лог дал команду, и лодки повернулись носом к линии прибоя. Одна за другой они выписывали широкий полукруг, который в конце концов должен был привести их к пляжу перед горой. Постепенно стемнело, а они все еще продолжали грести.
— Что там плывет впереди? — спросил Алфох громким шепотом.
Лог-а-Лог уставился в темноту и обратился к загребным:
— Держи правее, надо разобраться с бревном, которое плывет по правому борту!
Вдруг с бревна донесся знакомый голос:
— Предупреждаю — я буду сражаться за свою жизнь!
Мара изумленно уставилась на Пиккля, и оба тут же закричали:
— Сапвуд!!!
Сержанта подняли на борт. Заяц крепко обнял Мару и Пиккля, не отрывая глаз от огромного белого барсука, сидевшего в другой лодке слева от него.
— Кто этот большой белый барсук? Он ничуть не меньше нашего владыки.
Мара развязала мешок с провизией:
— Скоро узнаешь. Сегодня не стану рассказывать, пора спать, надо хорошо отдохнуть перед завтрашним боем. Вот смотри, это еда. Ты наверняка здорово проголодался, сержант.
— Да уж, проголодался — не то слово. Я сейчас готов съесть жаркое из собственных ушей!
Тем не менее прошло еще некоторое время, прежде чем Сапвуд смог отправиться спать. Старая барсучиха Глинушка подробно расспросила его о том, что происходит в Саламандастроне. Потом провела короткое совещание с Марой, Уртом Белым, Лог-а-Логом и Алфохом:
— После разговора с сержантом Сапвудом я полагаю, что гора моего внука Урта Полосатого находится в большой опасности. В нашей помощи остро нуждаются. Лог-а-Лог, когда мы сможем высадиться на берег?
Предводитель землероек пристально смотрел на лунный свет, заливающий его маленькую флотилию:
— Мы плывем по течению, и ветер дует нам в спину. Если так оно и будет, мы достигнем берега, наверное, к рассвету, хотя если добавить гребцов, то мы подойдем на час раньше.
Глинушка не колебалась:
— Так и сделаем, мой друг. А теперь давайте проведем военный совет и разработаем план…
Нижний вход не устоял, и орда Фераго ворвалась в Саламандастрон.
Барт Чертополох и его маленький отряд героически обороняли открытый вход в гору, стреляя из луков, пока все стрелы не вышли и Бычеглаз не послал Морскую Траву и еще десяток зайцев отозвать их. Копья лязгали, пращи не переставали стрелять, покуда зайцы переходили к оборонительным действиям, отступив от входа в лабиринт туннелей.
Лежа в своей кузнице, расположенной на среднем уровне горы, Урт Полосатый был привязан к постели широкими бинтами. Он находился между жизнью и смертью. Головорезы Фераго заполнили нижние коридоры, врывались в пещеры и комнаты, но всюду им давали отпор зайцы, которые были в численном меньшинстве и сражались по-партизански: то и дело они оказывались в самых неожиданных местах, нанося удары по врагу, и из самых укромных уголков в хищников летели стрелы.
