— Добрый вечер, — сказала она по-французски.
— Здравствуйте, Лиза. — Незнакомец поднялся и протянул руку. Непривычный жест здесь. Видно, отдает дань русскому происхождению. — Как ваши дела?
— Прекрасно. Лучше не бывало.
— Замечательно. Я — профессор археологии, из Оксфорда. Ричард Белхард. Хотел бы обсудить ваше будущее. Вы ведь к нам собираетесь поступать.
Сердце ухнуло в пятки. Добрый самаритянин вряд ли был профессором.
— Хорошо, давайте выйдем на террасу. Бабушка, извини нас.
Та не стала навязываться и отправилась мыть чашки, а Лиза на подгибающихся ногах направилась в сад. Она была в босоножках на плоской платформе, в шортах и майке, а волосы на лбу и на затылке взмокли после велосипедной прогулки.
Они уселись за круглым столиком под большим солнцезащитным зонтом и долго рассматривали друг друга.
— Кто вы такой? — в итоге спросила Лиза.
— Тот, кто хочет вам помочь.
— Я польщена. И сколько мне это будет стоить?
Гость усмехнулся. Он все понимал о ней, она это чувствовала. Он сканировал ее рентгено-взглядом.
— Лиза, я о вас знаю очень многое. Позавчера арестовали вашего отца, а вчера в Ниццу прилетал Ираклий Василевский. Что он хотел?
— Предложил помощь. Передал приветы от родственников. Все за меня волнуются.
Мужчина засмеялся, по-доброму, опять же. Как будто видел Лису насквозь и умилялся ее ребячеству и колючкам.
— Я знаю, что вы одна. Вы даже матери не дозвонились. Кстати, с прошедшим днем рождения.
Лиза разволновалась.
— Кто вы такой? — снова повторила она.
— Меня зовут Ричард Белхард, я профессор археологии. Помимо этого, работаю во внешней разведке. Курирую работу экспериментальной франко-англо-русской группы, — он достал удостоверение. — Я пришел, чтобы предложить вам покровительство. Дело в том, что завтра в Ниццу прилетит человек, которому будет приятно видеть вас мертвой. Но если я скажу ему, чтобы не смел вас коснуться — он развернет свой частный самолет и уберется восвояси.
— Как его зовут?
— Вам это имя ничего не скажет.
— И все же.
— Яннис Адаму.
— Грек? — удивилась Лиза, вспомнив имя из новостей.
— Очень злой грек, — мягко подчеркнул профессор. — Из первой сотни «Форбс».
Лиза пала духом. Она долго и упорно разглядывала свои короткие ногти, пока наконец ни спросила:
— И что вы от меня хотите?
— Просто скажите «да».
— Да, — не раздумывая, ответила она, вызвав уважение в глазах Ричарда. Лиза так извела себя за эти два дня, что неожиданная помощь хоть и вызвала подозрение, но была меньшим злом.
Память зацепилась за тот факт, что Ричард — англичанин, курирующий в разведке группу из русских, французов и подданных Ее Величества. На французском профессор говорил без акцента, а русский язык он тоже знает? Об этом Лиза и спросила, и Ричард рассмеялся:
— Да, я прекрасно владею русским, но только в понимании. Говорить я не посмею в вашем присутствии, чтобы не позориться. У меня ужасное произношение.
И он подкрепил теорию практикой, произнеся коронное: «Водка, балалайка, бабушка». Лиза расслабилась, почувствовав исходящую от Ричарда волну тепла, и улыбнулась. А он тем временем достал из внутреннего кармана тонкого летнего блейзера фотографию и положил перед Лизой.
— Мне нужен этот человек.
Со снимка хмуро, с легким презрением смотрел он — мужчина мечты. Сердце ёкнуло от узнавания, то есть… на снимке был изображен незнакомец, но как будто свой человек, которого просто давно не видела. Взгляд карих глаз самоуверенный, но глубокий, пронизывающий лучами интеллекта. Волосы до плеч какого-то совершенно невероятного оттенка молочного шоколада. Лет ему — меньше тридцати, определенно… Черт… Лиза подняла глаза на Ричарда, стараясь сохранять спокойствие.
— Я понимаю ваши чувства. Он может получить любую женщину. Беда в том, что ему никто не нужен. Он никого не подпускает близко. Он… кхм-кхм… шовинист, если позволите.
— В таком случае, прийти ко мне было не очень разумно. Я ведь женщина.
— …но вы в его вкусе.
— Какая честь!
— Вы необычная девушка, я уверен, что вы его «зацепите».
— Я горда собой как никогда.
— Перестаньте ерничать. Лиза… — приятный добрый голос стал строже. — Через неделю он будет в Ницце, у него здесь вилла, и ужинает он обычно в ресторане «Королевская гавань» на побережье, буквально минут двадцать отсюда на такси… Важно, чтобы вы соблазнили его и потом заявили об изнасиловании.
Бух! Это сердце выпало на мозаичную плитку под стол.
— Да я лучше вашего грека убью голыми руками. — Лиза даже голос не повысила, но по тону собеседник должен был понять, что послан далеко и надолго.
— Вы не поняли. Вам не нужно с ним спать. Будет достаточно его ДНК на вас.
У Лизы скрутило в узел внутренности.
— В смысле, мне достаточно сделать ему минет. Вы это пытаетесь донести таким вежливым тоном.
— Можно и так сказать.
«Эх, Ричард. Наивный вы человек. Провалили вы свое дело, дорогой. Я ведь девственница. Не дотянет до изнасилования ваш красавчик. Максимум — до попытки. Но давайте поиграем. Пока что задача номер один — спровадить из Ниццы рассерженного греческого Отелло, Янниса Амаду».
— Я согласна. А как насчет избивания?
— Вы обнимете его, а потом зайдете в ванную, споткнетесь, собьете колени, оцарапаете себе плечо и бедро. Главное, не лицо, иначе он заметит. Выйдете от него, уедете. Мы снимем побои и возьмем от вас заявление. На этом все.
— Что же он такого сделал, этот ваш злой гений?
— Это закрытая информация.
— А имя?
— Его зовут Андрей Бестужев.
— Русский? — Лиза сама не поняла, почему так сильно удивилась и почему вдруг стало стыдно и неуютно.
— Да. Но его семья живет в Европе уже в третьем поколении. Впрочем, сам он вырос в России. В отличие от Янниса Амаду, господин Бестужев не из первой сотни «Форбс»…
— Ну хоть здесь повезло!
— …а из второй.
Лиза чертыхнулась и посмотрела в синее небо, рассеченное белыми полосами самолетных дорог.
«Все будет хорошо. Прорвемся», — подумала она и бросила быстрый взгляд сквозь широкую стеклянную дверь в гостиную, где бабушка рисовала акварелью, стоя за мольбертом. Рисовала она отвратительные абстракции, но умудрялась продавать работы в разные страны мира.
— И как же соблазнить Андрея? У меня не так много опыта в этой сфере.
