На горизонте все еще взрывались фейерверки, освещая ночное небо, но ничего в мире не было более завораживающего, чем глаза Лисы, когда она повернула голову и порочно посмотрела на него.
Проведя головкой члена между влажными складками, он наконец вошел в нее, одурев от наслаждения, которое сопровождалось громким грудным стоном, то ли его, то ли ее.
— Я большой, потерпи, — прошипел он ей на ухо, всасывая мочку, и начал медленно продвигаться глубже, млея от того, что она подается навстречу, откровенно и страстно. С палубы раздались громкие аплодисменты: пиротехническое шоу закончилось. Если сейчас Лиза закричит, то гости ее услышат.
— Стена тонированная, но не звуконепроницаемая, — хрипло напомнил он и зажал ладонью сладкий ванильный рот, припухший от поцелуев. Лиза надрывно замычала, когда он вошел до конца. Ее ягодицы слегка покраснели, а от вида стройной спины хотелось выть. Лиза была близка к разрядке; он чувствовал, как она пытается ускорить его движения, и перестал сдерживаться, лихорадочно врываясь в нее, не дыша до головокружения и сатанея от ощущения горячего свинца в теле.
Не выходя из Лизы, он обхватил ее руками за талию и, рухнув в мягкое кресло, положил на себя, разводя ноги, подхватывая под бедра и двигаясь быстрее. Она откинулась на нем и поцеловала со всей страстью своей обнаженной души. Сама, как в тот раз в кабинете, когда он понял, что у нее не будет других мужчин.
Андрей скользнул пальцами к ее клитору, надавив в последний раз, и она закричала ему в рот, застонала так протяжно и откровенно, что с первыми же ее спазмами он тоже кончил, до боли впиваясь в мягкие губы и делая последние резкие толчки. От эйфории настолько мощной разрядки Андрей улетел в космос и долго не мог найти нужную планету, чтобы вернуться; он запоздало прикрыл одной рукой грудь Лизы, а второй — лоно, будто ее кто-то мог увидеть.
Девушка лежала на нем не двигаясь, разнеженная и теплая… Но для второго раунда рановато, ей и так было трудно. Он коснулся губами ее виска с влажными завитками волос и закрыл глаза. Жаль, здесь нет кровати, чтобы лечь, обняться и просто дышать рядом.
Лиза забросила руки вверх, обнимая его за шею, и он не удержался, сжал ладонями золотистые холмики грудей, теребя соски, потом провел пальцами по ребрам, щекоча, и Лиса захихикала. И от этого тихого звука рухнули последние барьеры в привычно одинокой душе, затопив щемящей нежностью, навсегда отравляя ароматом этой совсем еще девочки, которая покорила его. Он обнял ее, положив ладони на живот, и провел губами по щеке, лизнул ямку за ухом, сорвав еще один смешок с ее губ.
— А теперь такой ма-а-аленький вопрос: если я выйду из этой комнаты, все ведь поймут, как именно ты «наказал» меня? — довольным тоном спросила она.
— Они увидят мою порванную рубашку и догадаются, что ты не осталась в долгу, — улыбнулся Андрей и нехотя поднялся, подхватывая Лизу на руки. — Позвоню Марку, пускай закругляет прием. Фейерверки закончились, пора и по домам. Тебе нужно в душ и баиньки.
Лиза промурлыкала что-то вроде благодарности, и Андрей, опустив зеленоглазую на пол, подошел к панели связи и набрал капитанский мостик.
— Барри, скажи Марку, чтобы попрощался с гостями от моего имени. Причина любая. Например, меня вызвали по делам. «Одиссей» отчаливает через двадцать минут. Да. Нет, я в порядке, но гостей — вон.
* * *
Лиза, спустившись с Олимпа на землю, надела платье, подобрала стринги, которые пришли в непригодность, и скептически посмотрела в окно. Гости суетились, досмеивались, допивали шампанское: вечер определенно удался, особенно с развлечением «убей девушку быстро и больно». Одна только Кристина никак не желала убраться подальше отсюда и бурно спорила с Марком, растеряв манеры. Кстати, а где композитор пропадал весь прием? Выглядел он, как сытый кот, и это плохо. Хоть бы к Наташе снова не навязывался, у нее в каюте уже и разбить нечего.
Андрей надел рубашку с оторванными пуговицами, кое-как набросил пиджак, сунул бабочку в карман и притянул Лизу к себе, обнимая со спины. Он водил губами по ее шее, когда палуба наконец опустела и в дверь постучали.
— Ты где пропадал? — спросил у Марка Бесстыжий, но тот отмахнулся как-то слабенько и вдруг увидел Лизу за спиной у босса.
Зажатые в ладони стринги некуда было спрятать, и она быстро и, как надеялась, незаметно, сунула их Андрею в карман и высокомерно поздоровалась:
— Марк.
— Хм, — ответил тот и… почти смущенно отвел взгляд. Лиза глянула на себя в зеркало, которое висело у двери, и скукожилась до состояния зародыша. Волосы дыбом, а плечи и шея в засосах, как будто ее вампир обглодал. Господи, деточки, котики.
— Ну-у, я пойду? — с философским равнодушием спросил Марк.
— Иди, — с подозрением ответил Андрей, проводив наместника внимательным взглядом. — Твоя каюта на другой палубе! Эй, земная ипостась!
— Я телефон забыл, — донесся смешливый ответ Марка.
— Кобель, — фыркнула Лиза. — Он к Наташе пошел.
— Да.
— И ты так спокойно об этом говоришь?!
— Они ведь не дети. И вообще, пора нам приступить к обещанному ужину.
— Не наелся? — она показала на свою бедную шею.
— Честно? — приподняв бровь, очень серьезно спросил он и повел Лизу в свою каюту, стараясь прикрывать ее от любопытных глаз персонала внушительным разворотом плеч.
Да, вокруг Бесстыжего всегда будет много женщин. Своего рода, проклятие Одиссея. Тут только смириться и принять… и ревновать не так открыто. Но в этот самый момент, когда они крались по коридорам, стараясь не обратить на себя излишнего внимание, когда Андрей в ресторане стащил, по сути, у себя самого поднос с едой и бутылку шампанского, — в этот момент будущее снова не имело значения и не отравляло кровь. Был момент чистого счастья, и Лиза отдалась ему полностью.
Глава 26. Победителей не судят?
— Я бы тебя съел, чтобы притупить голод по тебе. Это какое-то нездоровое желание, ничего подобного ни с кем не было, — насмешливо сказал Андрей, но Лиза понимала, что за несерьезным тоном он пытается скрыть страх. Одиссей попал в сети незнакомых чувств, и они его настораживали. С ней происходило то же самое, только Лиза была юной, непуганой и более оптимистично смотрела на вещи.
— Бесстыжий, ты мне в любви признаешься, что ли? — опешила она и застонала, когда Андрей коснулся намыленной мочалкой ее груди. Лиза сидела спиной к нему в белой ванне-джакузи в хозяйской каюте, позволяя мыть себя и наслаждаясь гидромассажем.
— Допустим… чисто теоретически. И что бы ты делала с моей любовью? Начала бы манипулировать мной, Лисенок-бесенок?
Андрей отложил мочалку, заменив ее ладонью, и опустил руку под воду.
— Я бы… даже не знаю, м-м… — Ощутив его пальцы в себе, Лиза не могла придумать ответ. — Манипулировать не стала бы, предпочитаю говорить прямо. А любовь… Ох, — она сама задвигала бедрами навстречу пальцам, поджимая губы от нестерпимого желания поцеловать Андрея. — Знала бы, что всегда могу приехать к тебе, и ты искупаешь меня в горячей ванне с пузыриками.
