Супер. И ведь как неслышно появились. Напади она открыто на Ромео, уже лежала бы в луже собственной крови.
Лиза искренне презирала Янниса, но понимала, что он только что спас ее жизнь. Наташу он избивал, а за Лизу вступился. Странный человек. С другой стороны, ему ведь невыгодно, чтобы она устроила концерт в его присутствии. Ромео запишет греческого Отелло в предатели.
— Голова болит, — пожаловалась она, и Яннис принес ей бокал воды. Но пить Лиза не стала, потому что боялась подсыпанных веществ.
Мужские разговоры о большом бизнесе продолжались следующие полчаса. Женщины все больше молчали и робко, а кто и с любопытством, смотрели по сторонам. Сигарный дым и запах алкоголя постепенно заполнили пространство, и Ромео, вальяжно сидевший в кресле и поглядывая на Лолиту, неподвижно стоящую рядом, произнес:
— Ну что? Пора бы и поразвлечься, господа?
У Лизы в глазах потемнело. Если он сейчас тронет Лолиту, то ему конец. Внутри будто демон поднялся, расправляя совсем не хрупкие плечи. Лиза не шевелилась, чтобы не заорать — и слава богу. Потому что Лолиту отвели в другую часть комнаты и оставили там, у красивой японской ширмы. А вот спутницы элитных мудаков начали раздеваться. Кто-то — робко, кто-то — с откровенным нетерпением.
— Лисса, дорогая, поскольку тебя я пригласил лишь сегодня, то ты можешь просто смотреть. А как насчет твоей подруги?
«Тори, я убью тебя и сдам на запчасти пластическому хирургу», — именно такой посыл был во взгляде Лизы, который она метнула в навязавшуюся девушку. Та и сама была в шоке. Она давно протрезвела и бесконечно пила воду. Догадка о подсыпанных в питье веществах снова резанула сознание, когда Тори вдруг неуверенно повела плечом и сказала:
— Ну я не знаю…
— Не бойся, милая, мы заботливые дяди, — проворковал Ромео, и у Лизы зарычал демон в голове.
— Тори, подойди на минуту, — громко приказала она, и подруга подчинилась. Лиза схватила ее за подбородок и повертела из стороны в сторону: зрачки расширены. Твою мать, и правда что-то всыпали! Наверное, специально для девчонок питье заготовили, чтобы те расслабились.
— Ты сейчас засунешь два пальца в рот. Поняла? — сухо сказала ей Лиза. — Дело привычное, так что давай. Если ты, богиня Элеоноры, пойдешь в этот адов круг оргии у Ромео Понти, Элеонора тебя вышвырнет на панель. Ты слышишь меня? Она даже не посмотрит на тебя больше. Потому что Элеонора не принимает к себе шлюх.
На мгновение во взгляде прорезался страх. Потерять работу мечты ради сомнительной групповушки — сомнительное удовольствие.
— Хорошо, Лисса, только не кричи на меня. — Она готова была заплакать.
— А теперь залей блевотиной золотую плитку под ногами.
Тори, белая, как мел, отвернулась, склонив голову, и ее тело начало содрогаться в конвульсиях. Мужчины начали возмущаться и просить «убрать этот мусор», и один из охранников тут же забрал хулиганку и усадил в дальнем конце комнаты, рядом с Лолитой. Бедная Тори не могла успокоиться, из нее вышло все, в том числе — судя по всему — мозги и органы, до того ей было плохо.
Ромео подошел к Лизе так близко, насколько позволял грязный пол, поскольку служанка только бежала сюда с чистящими средствами.
— Твоей подруге повезло с тобой, Лисса. — В голосе лед, который Ромео не стал скрывать на этот раз. — Можешь занять место рядом с Тори. И, кстати, ты не против, что твой спутник все же присоединится к нам?
«Да на здоровье», — хотелось фыркнуть, но Лиза гневно вскинула подбородок и сказала:
— Это его право.
Следующие два часа творился полный беспредел, но Лиза особо не смотрела. Все же не было в ней сексуальной извращенности, разве что чуть-чуть и только с Андреем. Чужая вакханалия оказалась довольно скучным, унылым зрелищем с участием не самых стройных мужчин и плохо имитирующих оргазм девушек. Зрелище не возбуждающее, а отталкивающее. На кино не тянет. А еще те три розовых пуделя все еще сидели в комнате, спокойно наблюдая за происходящим. И им тоже было скучно.
Стараясь говорить тихо, Лиза шепнула:
— Лолита! Я здесь, чтобы помочь тебе.
Девушка рядом напрягла спину и едва заметно кивнула.
— Он касался тебя… сделал тебе больно?
Она покачала головой, и у Лизы будто тонна ненависти с плеч свалилась. И снова кошки начали скрести на душе. Сначала Ромео называет себя «гостеприимным хозяином», потом демонстрирует Лолиту, и Лиза могла поклясться, что он показал свою узницу именно ей. Он не касался Лолиты, но специально привел, как рабыню.
«Он меня провоцирует…»
От этой мысли стало не по себе.
Ромео что-то знает.
Пока Лиза честно пыталась разгадать головоломку, убогая оргия наконец закончилась, и вскоре гости начали собираться восвояси, оставив на столах «обглоданных» голых людей, на которых не осталось закусок, и тяжелый аромат порока. Лиза незаметно сунула под ширму платок Янниса со следами застарелой крови и выпрямилась.
От грека, одетого в брюки и смятую рубашку, разило потом и сытостью, когда он подошел и настойчиво, уже всерьез взволнованно, сказал:
— Уезжай сейчас со мной.
Но до них донесся голос Ромео:
— Дорогой мой Яннис, уверен, твоя спутница не прочь составить мне партию в шахматы. Она отличный игрок, я уверен.
И снова эти намеки… Нужно валить отсюда. Но как бросить Лолиту, которой успела подарить надежду? Как упустить возможность остаться наедине с Ромео и убить его?
— Тори, иди с Яннисом, он отвезет тебя домой. А я и правда задержусь. В прошлом у нас с Ромео были неприятные моменты, но сегодня я готова попросить прощения.
Подруга промычала что-то нечленораздельное, и Яннис, наградив Лизу прощальным тяжелым взглядом, нехотя пошел к выходу, таща за собой изнуренную Тори.
Двери за ними закрылись, и Ромео, заполнив голос сладкой патокой, спросил, подтверждая худшие опасения:
— Как поживает мой дорогой Ричард?
Лиза медленно поднялась и усмехнулась.
— Не знаю, я профессора давно не видела. Он не отчитывается мне о своей жизни.
Ромео заложил руки за спину, так что в халате показалось больше обнаженной волосатой груди, и покивал головой.
— Да, да. Он упорный. Фанатик. — Понти вдруг обошел Лизу и, наклонившись у ширмы, вытащил платок Янниса, стерев спокойствие в порошок. Лиза до боли сжала зубы, покрываясь мурашками.
— Смотри, что я нашел. Надо же, Яннис потерял свой платок, — Ромео с интересом разглядывал инициалы в уголке. — Кажется, мы собирались играть в шахматы?
Он даже сделал шаг в сторону, якобы и правда собирался отправиться за доской, но потом — очень театрально, с наслаждением — повернулся и сказал:
— А впрочем, шах и мат я поставил заочно, Лисса. Но утолять твое любопытство подробностями своей скромной победы я не стану. Жаль Бестужева, такой хороший мальчик. Мы с ним не родня, но я горжусь, что он имеет отношение к моей семье. И Янниса жаль, хоть и меньше… — Он плеснул в ладоши и приказал: — Мальчики! Уведите обеих. Только снимите с Лиссы цацки, которыми она увешана.
