— Там трахаются! — радостно сообщил мне спустя секунду. — Как минимум три пары! Хотя одна из них… — он снова принюхался. — Хм… Похоже, что закончили… Но, могу ошибаться, конечно…
Я вздохнула, чувствуя, что мой вопрос снова оставят без ответа.
— Эллиор… мне надо знать, что со мной… почему я тебя чувствую…
— Ты — моя лаани, — бросил он мне — так небрежно, будто я должна была сразу же понять, о чем он.
Открыл дверь, обошел машину и открыл мою, протягивая мне руку.
— Я — кто?!
Охренеть, у меня еще один почетный титул. И кто я на этот раз? Шлюха, которая чувствует своего господина по запаху, чтобы вовремя подбежать ко входу и повилять хвостом?
— Лаани, — объяснил он, пока я вылезала. — Моя истинная. Та, без которой я не смогу жить, если когда-нибудь встречу на своем пути. И бегать мне от тебя бесполезно — все равно не выдержу. А теперь пойдем… Я хочу посмотреть на это бесстыдство прежде, чем увижу хоть еще один чепчик или панталоны до колена…
Глава 20
Осмыслить только что сказанное было бы непросто и в более спокойной атмосфере, а уж в мерцающей темноте ночного клуба, оглушенная беспощадными басами из огромных динамиков — и вовсе не представлялось возможным.
Я еще пыталась как-то думать, пока Эллиор вел меня вдоль очереди длинноногих красоток — хоть это и было непросто под прицелом пары десятков завистливых глаз.
Когда же, миновав испуганно отпрянувших вышибал, мы с оказались в самом эпицентре прыгающей, выбрасывающей вверх руки толпы, все мысли разбежались, кроме одной — что я теперь буду со всем этим делать?! Как мне реагировать на совершенно ошеломляющее известие, что я видите-ли, «истинная» потомка драконов из другого, который в данный момент решает, покориться ли судьбе и лишиться ради меня всего, что имеет, или просто свернуть мне по-тихому шею. Бежать? Так ведь найдет. Сымитировать собственное самоубийство? Вряд ли это поможет, если мы и в самом деле друг друга «чувствуем».
«Моя драконья сущность не успокоится, пока не овладеет тобой» — успел рассказать он мне по дороге.
И противостоять хотелкам этой сущности крайне трудно, пока я живу хоть в каком-нибудь из миров. Я буду приходить к нему во снах, будоражить его, сделаю неинтересным его сексуальную жизнь — каждый раз будет представлять меня и разочаровываться, лишь открыв глаза…
Твою мать, он точно меня прибьет…
— Туда! — скомандовал Эллиор, безошибочно (и, скорее всего, тоже по запаху) определив, где в заведении бар.
От большого количества откровенно одетых женщин кожа его раскалилась, и я только и могла надеяться, чтобы никто об него не ошпарился. Хорошо, хоть смогла найти в своей сумке во что переодеться, и отдала ему его огнеупорный пиджак — пока не снимет его, он относительно безопасен для окружающих.
Вокруг барной стойки было немного потише — от сцены с беснующимся диджеем мы отдалились на максимально возможное внутри этих стен расстояние.
— Налей-ка мне своего самого популярного напитка, друг мой… — щелкнув пальцами, благодушно приказал Эллиор и бросил бармену монету.
— Эээ… — бармен машинально словил и уставился на золото, недоуменно вертя его в руках.
— Засунь свое «эээ» в задницу и налей мне два кубка своего самого популярного напитка, — немедленно отреагировал Эллиор, сверкнув глазами.
— А-алкагольного? — начал заикаться от страха бармен.
— Нет, идиот, молочного.
С трудом сообразив, что странный незнакомец язвит, молодой человек трясущимися руками соорудил коктейль из текилы и кофейного напитка, капнув туда из тонкой бутылочки с соусом табаско.
— Что это? — Эллиор с подозрением понюхал, помешал короткой соломкой.
— Г-гвоздь, — сообщил бармен, заикаясь все сильнее.
Эллиор хмыкнул и отхлебнул, придвигая мне мой стакан.
— Пей, Надя, гвоздь…
А что мне еще оставалось делать? Отец бросил, «повелитель» вообще непонятно, оставит ли в живых…
В такой день и напиться не грех — тем более почин уже задан.
Не поднимая стакана, я нагнулась к стойке и высосала сразу треть. Облизнулась — вкусно…
— Мне нравится ваш мир… — Эллиор скользил взглядом по разгоряченной толпе, будто специально цепляя взглядом самых крупных и агрессивных самцов, с удовольствием побеждая их в «гляделки». — Вы чувствуете драконью кровь и боитесь ее. Хотя, в душе, наверняка, мечтаете покориться ей.
— Ага… — я выпила еще треть. — Всю жизнь мечтала найти себе деспотичного дракона и как следует покориться ему.
— А разве нет? — он повернул ко мне голову, и от его темного, хищного взгляда меня всю прошибло мурашками. — Разве тебе раньше хотелось кого-нибудь… так сильно?
Вероятно, хмель уже ударил мне в голову, потому что глаз я не отвела.
— Мне и тебя не хотелось.
— Прааавда? — он придвинулся, нагнув голову так, что почти касался меня лбом. — Хорошо, что я помню твой взгляд из той клетки, а то бы поверил… Ты будто раздевала меня догола… Ела меня этим своим взглядом, обсасывая как леденец на палочке…
Внизу моего живота знакомо потеплело. Я сглотнула скопившуюся во рту слюну.
— Ничего я… не обсасывала… Я хотела тебе член откусить…
Он улыбнулся, сверкнув зубами в ультрафиолетовом освещении.
— О да, я помню. Если бы я не знал женщин, и вправду испугался бы. Но я умею отличить ненависть от страсти…
Незаметная, рука просочилась мне футболку, заставив чуть подпрыгнуть.
— Ты хотела меня с самого начала… признайся. Почувствовала того единственного, кто может дать тебе счастье…
Меня вдруг затрясло от злости, троекратно усиленной возбуждением.
— И что мне это дало, это чувство? Тебя, который даже спать со мной не может, потому что я «проклятая»?! Рабство?! Положение любовницы, у которой нет никаких прав — даже просыпаться в твоей постели?!
Слезы снова застлали глаза.
— Что теперь, Эллиор? Как ты поступишь со мной — теперь, когда понял, что я — твоя истинная? Прогонишь? Уже ведь пробовал — не получилось… Убьешь? Поэтому ты такой спокойный? Знаешь, что скоро будешь свободен от меня?
— Надя, что за чушь…
Внезапно все стало слишком горьким, слишком острым. Я видела, что он пытается успокоить меня, что-то объяснить, сказать, утешить… И не смогла больше.
— Я… дай мне сходить в женскую комнату… Мне нужно немного тишины… Пожалуйста…
Сорвавшись с места, я бросилась в темноту — туда, где мерцала на стене картинка с абстрактными фигурками мужчины и женщины. Расталкивая танцующих, нырнула в дверь под этой надписью, вломилась в кабинку… и согнулась над туалетом, извергая над бачком содержимое желудка.
