Кастерн посмотрела вслед удалявшемуся Феллдо:
— Просто он воин, а таковы все воины — например, мышонок Мартин, о котором ты все время рассказываешь.
Бром вскинул на плечо сумку с лекарствами.
— Если Мартин — такой же воин, как Феллдо, да помогут все сезоны моей сестре, если она все еще с ним!
33
Теплым солнечным днем Мартин, Грумм и Паллум шли вслед за Розой через безмолвный дремучий лес. С землеройками путники давно распрощались на берегу тихого притока реки Широкой; не успели они поблагодарить землероек, как те принялись спорить и вздорить, деля остаток дорожных припасов, которые им отдала Роза, — ей хотелось побыстрее оказаться дома и она решила идти налегке. Кругом был лес, старый как мир и какой-то необыкновенный — с темно-зеленой прохладной тенью, с пестрым цветочным ковром на земле, с золотыми бликами, падавшими на листья кустов и папоротника. Лапы утопали в бархатистом зеленом мхе, и единственными звуками, пробивавшимися сквозь плотный шатер листвы, где изумрудный, а где голубовато-зеленый, были птичьи песни. Роза остановилась у выветренной остроконечной скалы.
— Что это, Роза? — В окружавшей их тишине Мартину собственный голос показался каким-то странным.
Мышка погладила исполинский камень и показала лапой вниз:
— Полуденная долина!
Сквозь кроны деревьев Мартин увидел спуск в долину. Голубые дымки кухонных очагов поднимались вверх ленивыми завитками, там и сям виднелись соломенные крыши маленьких хижин. Над этим сказочно прекрасным уголком витал дух давно забытых времен. Вперемежку с пестрыми цветниками зеленели ухоженные сады, ни один из которых не огораживала изгородь, а дальше сверкающая на солнце речка ниспадала шумным водопадом. Высоко над головами кружила, покачиваясь на воздушных потоках, Болдред — она плавно снижалась, накрывая друзей своей огромной крылатой тенью:
— Добро пожаловать в Полуденную долину!
Минуту они стояли, глядя друг на друга и едва дыша от переполнявшего их счастья. Грумм взмахнул своей поварешкой:
— Ну вот мы, значится… и дома. Пошли! — Он пустился бегом, закувыркался по суглинку и, весело покряхтывая, покатился по склону в долину, а его спутники, топоча лапами, припустили вприпрыжку за ним.
Хотя Урран Во был еще не старой мышью, он был совершенно сед и носил бороду. Патриарх Полуденной долины имел величественный вид, на нем красовалась просторная зеленая мантия, подпоясанная толстым желтым шнуром. Рядом стояла его красавица супруга Арья в сиреневом платье, расшитом зелеными листьями. Задохнувшись от счастья, Роза упала в их распростертые объятия.
Родители были несказанно рады снова увидеть любимую дочь. Однако первый вопрос Арьи был о сыне:
— Роза, милая, ты опять дома! Ты нашла своего брата? Как ты выросла и похудела! Ох уж этот негодник Бром, ты его видела? Скоро он будет здесь?
У Розы упало сердце. Значит, Бром с Феллдо не добрались до Полуденной долины!
Перескакивая с пятого на десятое, Роза стала рассказывать историю своего путешествия, но Урран Во, подняв лапу, остановил ее:
— Потом. Пока что хватит с нас того, что ты благополучно вернулась домой. Не сомневаюсь — чтобы помочь брату, ты много раз рисковала жизнью. Но помни: Бром — прирожденный скиталец, вечно недовольный и донельзя упрямый. Ладно, он уже достаточно взрослый, чтобы заботиться о себе самому, но, если вы договорились встретиться в Полуденной долине, думаю, рано или поздно он объявится. Может быть, когда-нибудь он настолько поумнеет, что будет жить в Полуденной долине и перестанет убегать куда глаза глядят всякий раз, когда ему взбредет в голову. А-а, Грумм Канавкинс, приветствую тебя. А кто эти двое?
Грумм представил друзей:
— Это, значится… Паллум, а это Мартин Воитель. Мы с ними, это… друзья не разлей вода.
Тут в разговор вмешалась Арья:
— Поговорим потом. Вы, должно быть, умираете от голода. Роза, покажи своим друзьям, где можно помыться и переодеться в чистое, а потом приведи их в Зал Совета. Я должна устроить пир по случаю вашего возвращения!
Некоторое время спустя Паллум с Мартином стояли у входа в Зал Совета — громадное, на первый взгляд неказистое старое здание, крытое соломой. Несмотря на размеры, в нем было очень уютно; под закопченными балками потолка в середине зала были расставлены квадратные столы. Роза и Грумм ввели в зал Мартина и Паллума. Мартин смущенно стоял чуть позади Розы, держа ее за лапу. Зал был до отказа заполнен обитателями Полуденной долины. Сердечно приветствуя Розу и Грумма, все поднялись с мест.
Роза дернула Мартина за лапу:
— Ну же, Мартин, поклонись!
Под аплодисменты Мартин отвесил присутствующим учтивый поклон. Взмахом лапы Урран Во показал ему и другим путникам их места за столом. Патриарх поднял свой кубок, и все встали.
— Да пребудут здесь вовеки добрая еда, добрые друзья, мир и покой!
— Да будут все сезоны благосклонны к Полуденной долине! — ответило множество зверей в один голос.
Все сели, и пир по случаю возвращения путников начался. До конца жизни Мартин хранил в самом заветном уголке своего сердца воспоминания об этом счастливом дне. Он сидел рядом с Розой, между ее родителями, онемев при виде столов, ломящихся от яств. Балки, стены, окна и столы были увешаны гирляндами цветов. Розы, лилии, вьюнки и другие цветы обвивали чаши с земляничной наливкой, крюшоном из одуванчика и лопуха, мятной и лавандовой водой, каштановым элем, черносмородиновым вином и сидром. На блюдах и подносах высились горы салатов, сыров, хлеба и кулебяк со всевозможной начинкой. Сидя на коленях у родителей, малыши бросали нетерпеливые взгляды на груды бисквитов, ватрушек, пирожков и тарталеток, сладкая начинка которых, залитая медом, кое-где просвечивала через щедрый слой крема.
Грумм взял себе солидный ломоть политого глазурью вишневого кекса с засахаренными орехами, дал откусить от него сидевшему рядом маленькому кротенку и, когда тот чуть не подавился, добродушно усмехнулся:
— Хе-хе, Бунго, не откусывай больше, чем можешь, это самое… проглотить!
Сидевшая рядом с Паллумом премилая молодая ежиха потчевала его различными деликатесами:
— Отведай-ка нашу кулебяку с каштанами. Паллум благодарно вгрызся в кулебяку:
— Спасибо.
— Мэм? Ты что, думаешь, я какая-нибудь старуха с седыми иголками? — рассмеялась ежиха. — Меня Востролапкой зовут. А ты пробовал каштановый эль? Его наша семья варит.
Паллум покраснел до корней колючек и спрятал нос в кубке.
— Чудесный вкус, мэм… э-э, то есть Костопятка… то есть Ляпка-Тяпка… то есть, э-э… мэм!
Болдред не умещалась ни на одном стуле. Присев на подоконник, она уничтожала пудинг из диких слив и яблок, а за ней с восхищением следили несколько малышей.
