Удостоверившись, что близнецы заняты завязыванием шнурков на ботинках, она направилась в спальню, крикнув через плечо:
– И не забудьте взять сумки для пикника!
Как же хлопотно быть матерью семейства! Нужно постоянно думать обо всем: о режиме, о квартире, о покупках, каждого вовремя собрать и отправить куда следует, и в этом водовороте еще оставаться женщиной и держать себя в форме. По вечерам она недоумевала, как ей удалось пережить бурный день, и тем не менее всякий раз добиралась до постели без сбоев и катастроф.
Еще один день. Ни больше, ни меньше.
Летиция толкнула дверь спальни, в которой еще царил полумрак.
Быть женой, достойной этого гордого звания.
До чего же выматывает такая ответственность…
– Дорогой, – тихо позвала она, – я везу близнецов в школу.
– О’кей. Только сначала поцелуй меня, – откликнулся Сеньон хриплым утренним голосом.
Она склонилась над кроватью, и он сразу попытался притянуть ее к себе.
– Я же спешу, негодяй!
– Ты скоро вернешься?
– Туда-обратно.
– Круто! Что-то мне подсказывает, что сегодня перед работой я в спортзал не пойду. – Сеньон погладил жену по заднице, чтобы развеять сомнения в своих сладострастных планах.
– У меня сегодня на это нет времени – урок пилатеса и массаж, сейчас помчусь на другой конец Парижа.
– Дорогая, ты серьезно?
Она почувствовала все отчаяние самца, уже распаленного страстью – что-то среднее между детской обидой и гормональным бешенством дикого зверя.
– Мы готовы! – завопили близнецы из коридора.
Летиция махнула большим пальцем в сторону двери:
– Надо было хорошенько подумать, прежде чем делать детей!
– Но ты же не бросишь меня в таком состоянии?!
– Когда вернусь, посмотрим, что я смогу сделать за пять минут. – Она поцеловала мужа и умчалась. График был жесткий, выбиваться из него нельзя.
Однако, едва увидев мадам Лемин у ворот школы Де Брусса, Летиция с ужасом догадалась, что возникла проблема, и теперь все пойдет наперекосяк.
– Мадам Дабо! – возопила, бросаясь к ней Лемин. – Катастрофа!
– Что случилось? Экскурсия отменяется?
– Нам не хватает одного взрослого! Двое родителей отказались сегодня в последнюю минуту нас сопровождать! Для мадам Тюрпен я нашла замену, но нужен еще один человек!
Летиция приняла самый что ни на есть решительный вид и взмахнула руками:
– О нет, я страшно сожалею, но никак не могу!
– Вы – наш последний шанс, я только что обзвонила всех родителей по списку!
– В другой день я бы еще подумала, как вам помочь, но сегодня… – Летиция была твердо намерена оставаться непреклонной, хоть и знала, что едва ли у нее это получится. Каждый год она клятвенно обещала себе не поддаваться на провокации и научиться говорить категорическое «нет».
– Мадам Дабо, будь у меня другой выход, я ни за что не стала бы вам докучать, но тут у нас безнадежная ситуация. Мне нужен еще один человек для сопровождения – это обязательное условие по школьным правилам, иначе нам придется отказаться от экскурсии, и дети останутся без праздника по случаю окончания учебного года.
Близнецы тотчас задрали головы, уставившись на мать.
– Мам! – взвыл Натан.
– Ни-ни, даже не начинайте!
Вокруг них уже потихоньку собиралась толпа, в основном из малышни.
– Никто никуда не поедет, – не унималась учительница, – мне ужасно неловко ставить вас в такое положение, но либо вы едете с нами, либо все остаются.
– Нет! – возмутился Лео. – Мам, поехали!
Летиция собиралась сказать, что целый день веселых игр во дворе школы тоже сойдет за праздник, но слова застряли в горле под умоляющими взглядами одноклассников ее сыновей.
– Поехали! Мы с тобой поделимся едой для пикника! – горячо пообещал Натан. – Я вообще есть не хочу, честно-честно!
Только не сегодня! Только не в мой день!
– Мадам Дабо! – взмолилась учительница с видом побитой собаки.
Летиция вздохнула.
Мордашки вокруг нее тотчас просияли, глаза заблестели надеждой.
– Но сегодня правда не самый удачный день… – попыталась оказать последнее сопротивление Летиция. Однако уже было поздно – голос ее выдал, стало ясно, что она сдалась.
– Ура! – выпалил Лео. – Мы едем в зоопарк! В зоопарк!
Мадам Лемин бросилась обниматься:
– Спасибо вам огромное! Вы потрясающая мать!
Летиция же подумала, что никакая она не потрясающая, а самая настоящая тряпка, что и доказала в очередной раз.
Но дети, перепуганные отменой поездки, теперь визжали от радости, и это уже само по себе было утешением.
– Только, пожалуйста, дайте мне минут пятнадцать, – попросила Летиция учительницу, – нужно отменить все встречи.
Когда все расположились в автобусе, дети совсем разбуянились от нетерпения – галдели и не могли усидеть на месте. Поездка обещала быть крайне утомительной, так что Летиция совсем приуныла, оплакивая испорченную пятницу.
На водителя автобуса она не обратила внимания, даже ни разу на него не взглянула.
А он между тем пристально и сосредоточенно наблюдал за пассажирами в зеркале заднего вида из-под козырька кепки с надписью Coca-Cola.
47
Еще две бомбы рванули в кинотеатре. Такие же самодельные взрывные устройства, как и в прошлый раз. Но теперь жертв среди зрителей было больше, чем в голливудском боевике, который в тот день шел на экране.
Одновременно в вестибюль телеканала TF1 явился некий гражданин с охотничьим ружьем и открыл огонь по мониторам на стенах с воплями о том, что, дескать, настало время свергнуть власть медийных манипуляторов. По счастью, охрана его скрутила до того, как он успел кому-либо навредить – дело ограничилось несколькими мониторами. При обыске у гражданина в карманах нашли несколько коробок с патронами, а также список адресов «Франс Телевизьон», BFM, редакций газет «Фигаро», «Либерасьон» и «Монд».
В предместьях больших городов Франции той же ночью сгорели сотни машин, а звонков в полицию, пожарную охрану и «Скорую помощь» поступило больше, чем когда-либо.
Насилие полыхнуло пожаром, который разгорался все сильнее – сомнений в этом уже не осталось.
Кризис, тревога, повседневные проблемы – и без того взрывоопасная смесь, а резкое увеличение тяжких преступлений, которые произвели сильное впечатление на все общество, стало той самой искрой, подпалившей фитиль.
И все же этим пятничным утром Лудивина, прибежавшая в жандармерию, чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне. Настолько лучше, что даже испытывала нечто похожее на… радость. Она боялась запоздалой реакции психики на ночное вторжение, поскольку ей лучше, чем кому-либо, было известно: посттравматический шок принимает различные формы, он может проявиться не сразу и самым неожиданным образом – вдруг рвануть и привести к тяжелым последствиям. Но впадать в уныние из-за пережитого она ни в коем случае не собиралась.
