— Какой у вас чудесный мальчишка! — обрадовалась Вайолет, и вся ее нерешительность вдруг куда-то испарилась. — Так бы и зацеловала.
Эрл привык к тому, что девушки к нему необычайно благосклонны, готовы затискать и зацеловать. Мара не раз думала о том, что надо как-нибудь провести с мальчиком серьезный разговор. Как бы не получился из него самовлюбленный сердцеед! Но пока Эрл был еще очень мал и рос добрым, отзывчивым мальчиком.
— Иди поцелую в ушко, — позвала Вайолет, и Эрл пошел.
Дальше все случилось очень быстро. Эрл присел рядом с Вайолет, а та взъерошила ему волосы и потянулась к нежному маленькому уху. Ни Мара, ни Бьярн не заподозрили неладного. Они бы не успели ничего предотвратить, но Вайолет вдруг отпрянула, зашипела, словно кошка, оттолкнула Эрла и сама вскочила, кинулась к выходу.
Только тогда Мара поняла, преградила ей путь, но Вайолет теперь и не пыталась бежать, наоборот, вцепилась пальцами ей в плечи, пытаясь прижать к себе посильнее, и тянулась губами к ее лицу. Как Мара догадалась, можно и в ухо поцеловать. Главное — чтобы нечто проникло в организм жертвы.
— Бьярн! Это оно! Оно!
Но Бьярн уже и сам понял. Он почти в ту же секунду кинулся оттаскивать Вайолет, которая вдруг стала невероятно сильной, какой-то скользкой, и выкручивалась так, будто ее тело состояло из одних только мышц, как у змеи, а костей в нем не было вовсе.
Впрочем, так оно и было.
И вот уже создание, некогда бывшее студенткой Академии темных искусств, сидит, привязанное к стулу, плюется и шипит. А потом вдруг Вайолет начала хохотать, задрав голову. Сейчас она совсем не напоминала ту девушку, которая несколько минут назад вошла в дом. Чуждое, жуткое существо сидело перед ними. Чуждое, однако разумное.
— Вы хоть знаете, кто он? — она указала глазами на Эрла, который, испуганный и заплаканный, сжался в комочек на кресле.
— Знаем, — зло оборвала ее Мара. Не хватало еще, чтобы эта гадина перепугала мальчишку, открыв тому, чем он болен. — А вот ты что за тварь?
— Расскажу, если пообещаете меня спасти, — прошипела та.
ГЛАВА 35
Мара и Бьярн переглянулись, и эти взгляды не сулили нечисти ничего хорошего.
— Эрл, ступай к Вики, — сказал Бьярн, и Эрл, понимая, что сейчас произойдет что-то, не предназначенное для его глаз, тут же выбежал из комнаты.
А Мара стянула с рук перчатки.
— И не надо, не отвечай. Мне совершенно все равно, что ты за создание. Но ты убивала людей, ты хотела убить Эрла и поплатишься за это.
Мара подняла руки. Одно ее слово — и все будет кончено.
— Стойте! — закричала Вайолет с неподдельным ужасом в голосе. В ее глазах, совершенно человеческих, застыло отчаяние. — Я не хочу! У меня не было выбора! Они сами разбудили меня!
Мара пыталась не слушать, не смотреть. Надо произнести заклятие, и все. Но привязанная к стулу девушка (нет-нет, это всего лишь жуткая тварь, не человек!) взывала к милосердию, и Мара не смогла.
— Зачем ты пришла?
Вайолет — вернее, та, что притворялась ею, — совсем по-человечески закусила губу.
— Круг все равно вот-вот сомкнулся бы. Вы были в шаге от меня. Ты была в шаге… Я не смогу вечно бежать и прятаться. Человеческие тела такие слабые, хватает всего на несколько дней… Я пришла поговорить, объяснить, что всего лишь хочу жить.
— Именно поэтому ты кинулась на беззащитного мальчика?
— Беззащитного? — Вайолет вскинула глаза на Мару. — Серьезно? Ну хорошо, сначала я думала, что он обычный ребенок… Я решила, тому, кого вы любите, вы поможете с большей охотой, даже если это будет всего лишь оболочка…
— Рассказывай, — перебил ее Бьярн. Сейчас он опять выглядел «опасно», как сказала бы Тайла. — Что ты такое и откуда взялась?
— Вы, люди, зовете нас мотыльками… Мы так же недолговечны, а для того, чтобы жить, нам нужно перелетать с места на место…
— С одного тела на другое, — назвала Мара своими именами то, что видела.
— Да, — не стала отрицать Вайолет. — Но в этом нет моей вины. Я сотни лет дремала, заключенная в кристалл, пока эта недотепа Лита не разбила его. Куда мне было деваться? Снаружи я живу минуты, не больше…
— Стоп, стоп, какой кристалл? Где она его нашла?
— В музее. Все думали, что Раймон и Лита хотят выслужиться перед преподавателями, но никого не удивляло, что два студента могут позволить себе снимать отдельное жилье. На самом деле каждый раз, оставаясь на дежурство, они искали в запасниках то, что можно было продать коллекционерам. Отслужившие артефакты, старинные свитки…
— Откуда тебе знать?
— Я вобрала в себя их души. Я была Алитой, Раймоном, Лори. Теперь я Вайолет. Все их воспоминания стали моими воспоминаниями.
Теперь Маре стало понятно, почему воскрешенные так странно отвечали на вопросы. Тело, после того как в него вселялся мотылек, принадлежало уже двоим. «Я убил», — отвечал мотылек. «Я умер», — говорила жертва. Раймон кричал, что у убийцы нет имени, и тоже говорил правду: у мотылька были десятки имен, но ни одного настоящего, ведь он только присваивал имена жертв.
— Хорошо, продолжай.
— Лита нашла кристалл. Ни она, ни Раймон не знали, что это, но подумали, что необычная вещица сможет заинтересовать ценителей темного искусства. А потом Лита выронила его, попробовала собрать осколки, порезала руку… Так я нашла ее…
Бьярн и Мара вновь переглянулись. Им не нужно было разговаривать, чтобы понять друг друга. Бьярн качнул головой: «Оно слишком опасно…» Но Мара медлила. Не так просто уничтожить живое мыслящее существо. Да, Вайолет — вернее, то, что стало ею, — убийца, но она спасала свою жизнь. Так же, как когда-то сама Мара убила, спасая свою.
— Несчастное ты создание, — помедлив, произнесла она. — Вечное бегство и неминуемая гибель. Возможно, ты последняя в нашем мире.
— Возможно, — согласился мотылек. — Этот мир стал такой хрупкий. Нам в нем не выжить. То ли дело во времена, когда ходили по земле железные гиганты. Мы отлично существовали вместе. Мы не давали их телам остыть и затвердеть, а они продлевали нам жизнь.
— Не помню такого… — задумалась Мара.
— Это было тысячи и тысячи лет назад…
— Что же мне делать с тобой?
За поддержкой подняла глаза на Бьярна.
— Мара, нечисти не место в Симарии, — ответил он. — Дай им только возможность…
— Это смотря кого считать нечистью, — оборвала Мара, мгновенно принимая решение. — Знаю я одну нечисть, которая живет и радуется после того, что сотворила. Нечисть в обличье человека. И пока ты не можешь ничего с этим поделать, не надо мне ничего говорить!
Потом посмотрела на мотылька в обличье Вайолет: