В высокую башню заглянуло солнце и осветило осажденных друзей. По ту сторону двери стояли крысы, они заполнили всю лестницу, сам Лисоволк призывал их к бойне:
— Разбейте дверь и прикончите их! Вреднозлоб, бери Пьянорота, и тащите сюда таран.
В маленькой комнате стояла лишь старая деревянная скамья. Мельдрам и Дандин подтащили ее к двери — какая-никакая, а преграда, хотя едва ли она задержит крыс надолго. Старый заяц казался обеспокоенным.
— Слыхали? — воскликнул он. — Они разобьют дверь в щепки. Берегись!
Последнее слово Мельдрам крикнул так громко, что Дандин вздрогнул и отскочил в сторону. И как раз вовремя — копье пробило уже изрядно исковерканную дверь и почти до половины оказалось в комнате. Мэриел крепко ухватилась за древко, выдернула застрявшее копье и стала колоть им врагов за дверью.
Гаэль Белкинг в отчаянии оглядел башенную комнатку:
— Отсюда некуда бежать. Мы погибли!
Красноспинный сорокопут Глоккпод прыгал вокруг, ожидая, когда же крысы полезут к ним и он сможет свести с ними счеты. Услышав слова Гаэля, он прекратил свой танец и задергал головой, осматривая комнату и пытаясь найти выход.
— Хорошенькое маленькое гнездышко прямо над нами, — прокаркал он.
Гаэль проследил за взглядом сорокопута.
— Ну конечно! — воскликнул он. — Это же башня с остроконечной крышей, и над нами — чердак!
Мельдрам Великолепный схватил сразу несколько копий с наконечниками в виде полумесяца — они торчали в двери — и вырвал их.
— Туда хоть добраться можно, а? Ну, все равно надо попробовать!
Потолком здесь служили набитые планки, которые держались на толстых брусьях. Пикой заяц отодрал две планки посреди потолка.
— Ну, птичка, теперь работа для тебя, — крикнул он. С лестницы раздался крик Нагру:
— Освободите дорогу! Хватайтесь за таран вместе с Вреднозлобом и Пьяноротом!
Сорокопут исчез в дыре, довольно прокашляв:
— Кха-кха-кха! Хорошее гнездышко! Мельдрам бросил раздраженный взгляд на чердак:
— Дружище, спустись вниз и помоги. Сорокопут спрыгнул вниз. С глухим треском в дверь ударил таран. Сорокопут покрутил головой:
— Все наверх! Предоставьте их мне.
Таран ударил в дверь во второй раз. Мельдрам схватил скамейку и, приставив ее к стене, как по лестнице вскарабкался по ней на чердак. Затем высунулся из отверстия и протянул лапы, чтобы помочь остальным. С помощью Мэриел и Дандина Гаэль быстро взобрался под крышу.
Таран ударил в третий раз, и в двери образовалась зияющая дыра. Войско Нагру ворвалось в башню. Посреди комнаты, глядя на крыс, стоял огромный сорокопут. В глазах Глоккпода сверкала злобная радость, он выпрямился в полный рост и испустил боевой клич:
— Кха-ки-ирр-р! Здесь — птица-мясник! Берегитесь, крысы!
В то же мгновение в дверях возникла давка — крысы отступали, завидев птицу. Они в панике помчались назад, опрокидывая все на своем пути. Нагру растянулся на полу, затем поднялся, клацая железными когтями и визжа:
— Атакуйте дверь, а то шкуры с вас спущу! Атакуйте!
Крысы, подгоняемые когтями Нагру, вышибли дверь. Щелеглаз, размахивая мечом, ворвался в башню. Смерть в обличье Глоккпода набросилась на него. Нагру тотчас же втолкнул в комнату еще двух крыс — они погибли, не успев даже охнуть. Когти Глоккпода грохотали, а кончики маховых перьев выписывали на полу сложный узор танца войны. В схватке Глоккпод потерял несколько перьев, а какая-то крыса пронзила копьем его крыло. Сорокопут был в ярости:
— Кир-р-р-чакка-чир-рр! Славный денек! Сильваморта, расталкивая крыс, поднялась по лестнице.
— Все отойдите, чтоб он вас не видел. Крюкохвост, приведи десять лучников, пусть стреляют, пока эта птица не станет похожей на подушечку для булавок!
Друзья наверху слышали приказ Сильваморты, и Мэриел, не теряя ни минуты, крикнула Глоккподу:
— Лети сюда, пока они не начали стрелять!
Но сорокопут продолжал свой танец, вызывая крыс на бой:
— Кирр-чакачирр-р! Глоккпод не боится крыс!
— Бесполезно, — устало заметил Дандин. Мельдрам разрешил ситуацию одной фразой:
— Эй, птица, у тебя мозги-то где — в клюве или в хвосте, а, гнездоголовый?
Через секунду сорокопут оказался на чердаке нос к носу с Мельдрамом, он яростно шипел и хлопал крыльями. Мэриел и Дандин быстро уложили отодранные доски обратно на пол. И только они успели это сделать, как пол у них под лапами задрожал от ударов.
— Ну, это уж слишком! — угрюмо заметил Мельдрам. — Мало нам крыс, так еще и сиди в темноте с птицей-мясником! Хотя бы лучик света сюда, а то как в чернильнице!
Дандин прихватил с собой на чердак копье, он древком выбил несколько черепиц, увертываясь вся-
кий раз, когда они падали. Солнечный свет затопил чердак.
Гаэль смотрел на клочок голубого неба, видневшийся через дыру в крыше.
— Полагаю, в определенной степени мы свободны, — заметил он. — Свободны оставаться здесь и голодать, пока Сильваморта и Лисоволк не соизволят нас вытащить отсюда и прибить.
— Птица! У нас же есть птица! Все в порядке! — Белкинг указывал на Глоккпода с таким видом, словно впервые увидел. — Вот птица!
Дандин в замешательстве покачал головой:
— Но что Глоккпод может сделать? Гаэль дрожал от волнения:
— Конечно, у него ранено крыло и он не может снести нас вниз, но зато он вполне может отправиться за помощью! Он найдет выдр, и они помогут нам!
Сильваморте наскучило смотреть, как раз за разом Нагру посылает лучников пускать стрелы в потолок. Она отправилась в свои покои, которые находились на том же этаже, что и Банкетный Зал. Там она уселась и принялась обсуждать с Сикант последние события. Крыса Сикант служила у нее горничной.
Отпив из внушительного кубка вина, Сильваморта потерла подбородок и задумчиво произнесла:
— Лично я предпочитаю драться в нужное время. В конце концов, победу приносит ум, а не грубая сила!
В дверь кто-то тихонько постучал, и Сильваморта улыбнулась:
— Подожди, сейчас узнаешь, что я имею в виду. Входи!
В комнату проскользнул невысокий разбойник с воровато бегающими глазками и, поклонившись, сообщил:
— Птица только что улетела. Она направилась на север и немного к востоку. Я следил, пока она не скрылась из виду.
Лисица налила в кубок вина и толкнула его по столу к крысе:
— Прекрасно, Проклинай. Теперь ступай — и никому ни слова.
Сильваморта повернулась к Сикант:
