Жанка зло улыбнулась:
– Третий пункт огласишь, или можно сознаваться?
Третьего пункта я еще не придумала. Все остальные мои подозрения никаким фактажом не подкреплялись, так – измышления на уровне догадок. Поэтому я грозно сдвинула брови и кивнула:
– Начинай! Кто тебе о моей болезни сообщил?
– Принц. Кто же еще.
– Эмбер?
– У нас с тобой есть еще знакомые принцы? Он. Конечно, он.
– То есть… – я растерянно подняла руки к волосам и поморщилась от резкой боли в запястье, – ты хочешь сказать…
– А ты думаешь, кто мне помог из Фейриленда выбраться? От благоверного сбежать, из племени его вонючего – это вообще самое простое было. Меня даже не останавливал никто. Думали, через неделю сама на коленях приползу с орущими от голода мелкими. И приползла бы, если бы не Эмбер. Он меня в лесу подобрал, накормил, на путь истинный направил. Ты думаешь, кто меня драться наравне с мужиками научил?
– Неужели тоже он?
В моем вопросе звучал скепсис, представить себе принца Лета, размахивающего бейсбольной битой, не получалось.
Жанка кивнула.
– И он тоже, а еще пара-тройка достойных воинов по его приказу. Поверь, Кузнецова, если бы не защита дома Лета, я бы в этом драном Фейриленде и месяца не продержалась.
– Верю.
Мне стало немножко стыдно. Да что там немножко. Очень. Зверски. Чертовски. Я даже не расспросила Жанку. И ничем ей не помогла. Да какая я подруга после этого.
– А потом он включил меня и детей в свою свиту, – продолжала Арбузова. – И мы вернулись домой через портал, который открыли для нас местные ведьмы. Вот такая история.
Кусочки пазла складывались в логичную картину.
– А что он с тебя захотел за помощь?
Жанка покраснела, потом побледнела, но, твердо встретив мой взгляд, ответила:
– Он хочет, чтоб я тебя охраняла. От всего и ото всех. Он сказал, что не знает, с какой стороны тебя может поджидать опасность, поэтому…
Губы подруги задрожали:
– Денег тоже Эмбер дал, и на садик, и на… все остальное. Так что, Дашка, если ты сейчас меня прогонишь…
Жанка всхлипнула и разрыдалась.
Я накрыла ее ладонь своей:
– Ну чего ты? Ну не плачь! Арбузова, у меня ближе тебя никого нет. Ну куда я тебя прогоню? Сама подумай. И, главное, за что? Ты выживала, как могла. Ну Жанка, Жанка, не плачь…
Жанка сжала мою руку и шмыгнула носом.
– Я думаю, тебя цветочная королева отравить пыталась, ну или кто-то из свиты, чтоб ей приятно сделать. Страшная вещь – ревность, особенно в ее возрасте.
– А что, наша молодая совсем не молода?
Перемену темы я восприняла с облегчением. Я действительно не испытывала к Жанке ни злости, ни отвращения. Да и что ей можно инкриминировать в этой ситуации? То, что не сразу мне призналась? Так и я легкомысленно ее ни о чем не расспрашивала. То, что поддалась моему заклятому врагу? Да какой мне Эмбер враг, если начистоту? Мы с ним шахматные фигуры разного достоинства, он – ферзь на нашей доске, а я, наверное, пешка, которая может стать ферзем только при удачном стечении обстоятельств.
– Невеста – подруга детства матушки жениха, – страсть к сплетням в Арбузовой было ничем не перешибить. – Так что разница в возрасте там приличная.
– А ревнует она за что? Из-за того, что я к Эмберу в гости ходила?
– А ты ходила? И мне не рассказала? И кто ты после этого?
Я потупилась:
– К слову не пришлось просто… Эмбер, он Ларса зачаровал, и я хотела, чтоб…
– Как зачаровал?
– Ну…
И я выложила все открытым текстом. Рассказ занял минуты четыре, три из которых Жанка неприлично ржала, всхлипывая и пофыркивая, как скаковая лошадь на финише.
– Значит, вы с Ларсом как братик с сестричкой живете? А я думаю, чего у тебя характер так стремительно портиться стал. Против физиологии не попрешь! Ха!
– Ты только не рассказывай больше никому, – пробормотала я.
– Могила! – пообещала Арбузова, пружинно поднялась и стала возбужденно ходить по палате. – А ты уверена, что Ларс тебе не врет?
– Назови хотя бы одну причину, зачем ему это делать!
Жанка пожала плечами:
– Ладно, раз мы все обсудили, я пойду. Медсестрам я внушение сделала – никаких цветов здесь не будет, а ночью кто-нибудь из наших у тебя подежурит, Пак или Святозар.
– Все равно я не понимаю, зачем Гридилень меня травить понадобилось, – вполголоса проговорила я, маша рукой на прощание.
– Боже мой, Дашка. Да всем давным-давно известно, что светлейший принц к тебе неровно дышит.
– Что значит всем?
– То и значит. Он после знакомства с тобой места себе не находил. Мне Аддрам рассказывал, у него двоюродный дядюшка в личной охране принца служит. Опять же, раньше Эмбера было в наш мир не затащить, а тут только возможность появилась, свиту собрал и айда. Ну и, наверное, последней каплей твои туфли стали.
– Какие туфли? – застонала я, уже опасаясь за свое душевное здоровье.
– Эти! – Жанка откинула одеяло, демонстрируя мне мои же лодочки. – Ты же в них в резиденции ходила? Цветочным феям на глаза попадалась?
Я суетливо сбросила обувь.
– А с этим что не так?
– Они фейрийские, с первого взгляда видно. Их просто так нигде не купишь и не достанешь. Дорогой подарок, интимный даже, можно сказать. Понимаешь, на что это похоже?
– На любовную связь, – я грустно откинулась на подушки. – Именно на нее и похоже. Только, Жанка, нет у нас ничего с Эмбером. Нет и быть не может. Он хитрый очень. Мы просто его мотивов еще не знаем, но как только узнаем, выяснится, что я всего лишь маленький винтик в его плане.
– Все может быть, – не спорила подруга. – Про хитроумие нашего светлейшего сиятельства тоже сплетничают. Ты выздоравливай, я тебе такого нарассказываю, закачаешься.
Я не против была услышать Жанкины сплетни немедленно. Но дверь палаты открылась, явив нам моего парня, встревоженного до потери пульса.
Даже не взглянув на мою подругу. Ларс ринулся к моему одру.
– Малыш!
От скорбного крика люстра под потолком качнулась и мелодично звякнула хрустальными висюльками.
– Сестренка! – шепотом передразнила его Арбузова и, послав мне воздушный поцелуй, ушла.
– Все в порядке, – улыбнулась я Ларсу. – Небольшое токсичное отравление.
– Причина?
Длинные пальцы демона пробежались по моему затылку, плечам, спустились к груди. Чего он этим пальпированием добивался, я не узнала, сотрясаемая приступом нервного хихиканья.
