Константин Котов и его адвокат Мария Эйсмонт в день предъявления обвинения 15 августа приступили к ознакомлению с делом, и следователь сразу же вышел в суд с ходатайством об ограничении сроков ознакомления. Сам же следователь в ходатайстве указывает: обвиняемый с 15:30 до 18:20 ознакомился с материалами в объеме 200 листов, а адвокат в тот же день – с тремя томами.
Согласно части 3 статьи 217 Уголовно-процессуального кодекса РФ, если обвиняемый и его защитник, приступившие к ознакомлению с материалами уголовного дела, явно затягивают время ознакомления с указанными материалами, то на основании судебного решения, принимаемого в порядке, оговоренном статьей 125 настоящего Кодекса, устанавливается определенный срок для ознакомления с материалами уголовного дела.
О каком «затягивании ознакомления» можно говорить при таких обстоятельствах? Но судья удовлетворил ходатайство следователя и ограничил время ознакомления с материалами дела.
В то же время жалоба адвоката Марии Эйсмонт на постановление районного суда о заключении под стражу поступила в районный суд 16 августа и через несколько часов была рассмотрена Московским городским судом. То есть предполагается, что за несколько часов копию жалобы направили прокурору, тот прислал в суд возражения, дело доставили в вышестоящую инстанцию, где моментально его подготовили к рассмотрению, в графике судебной коллегии по уголовным делам было выделено время… – стоит ли вообще анализировать эту суету, не имеющую к уголовному процессу в его правовом смысле никакого отношения? Команда получена, команда будет исполнена.
Меньше всего рядовых исполнителей (да, судьи тоже в их ряду) волнует, как это выглядит со стороны. Время уголовного судопроизводства сократилось до времени технического составления процессуальных документов (которые еще пока предусмотрены УПК) и физического перемещения материалов уголовного дела в пространстве.
Сергей Бадамшин, адвокат, написал в Facebook 18 августа 2019 г.: «СКР отрабатывает новую скоростную методику расследования уголовных дел по протестным событиям в Москве: Котову, Беглецу, Жукову, Коваленко уже объявлено об окончании предварительного расследования. Уверен, что в понедельник-вторник начнут загонять и остальных. Впервые подобная тактика была опробована генералом Габдулиным еще по делу 26 марта 2017 г. Тогда СКР успел выбить ряд сомнительных "признаний" вины по 318 УК».
Сложности у защиты несомненно возникнут. Одно из подразумевающихся условий этой гонки – предопределенность отказов следствия в любых ходатайствах защиты, связанных с получением доказательств: о назначении экспертиз, истребовании видеозаписей и допросах свидетелей как минимум. Если упрощенно: во всем, что может затянуть следствие хотя бы на день, подлежит отказать. Полагаю, что этот же подход мы увидим и при рассмотрении дел в судах.
Подобный подход государства к квалификации и расследованию действий мирных протестующих повлечет массовые нарушения прав и свобод человека и, как следствие, столь же массовые обращения в ЕСПЧ, который в условиях режима чрезвычайного правосудия в России начинает играть несвойственную ему роль – замещать национальную судебную систему. Очевидно, что ресурсов на это у ЕСПЧ нет. Да и корректно ли требовать от международного судебного института выполнения нашей собственной рутинной работы?
Детально о каждом из уголовных дел лета 2019-го будет написано много. Важно разобраться, а в чем, собственно, проблема?
«Акции же неразрешенные! Чего вы жалуетесь?»
«Нельзя участвовать в неразрешенных акциях. Всех участвующих в неразрешенных акциях можно привлекать к административной и уголовной ответственности, к ним можно применять физическую силу, специальные средства и по необходимости оружие» – такие аргументы используют даже некоторые адвокаты. Это – ошибка.
Антиутопическая ситуация, описанная в «Скотном дворе» Джорджа Оруэлла, – толкование изложенных в заповедях максим – позволяет радикально менять их смысл. All animals are equal, but some animals are more equal than others
[8] – в этой дописке после запятой – вся суть. Старая максима – животные глупы – забыта. Единственно верной становится новая максима: животные доверчивы и ленивы.
Обвинительные юридические акты по административным и уголовным делам дублируют те самые оруэлловские дописки – федеральные и региональные законы, прямо ограничивающие действие Конституции, и правоприменительная практика, игнорирующая положения о прямом действии положений Конституции и превалировании международных договоров над законом Российской Федерации.
Сделаем вид, что дописок еще не было, и проанализируем, чем должны руководствоваться правоприменители.
Конституция Российской Федерации:
Статья 15
1. Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.
‹…›
4. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
Статья 31
Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.
Статья 55
‹…›
3. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
С 30 марта 1998 г. Россия является государством – участником Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Статья 11 Конвенции:
1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.
2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. Настоящая статья не препятствует введению законных ограничений на осуществление этих прав лицами, входящими в состав вооруженных сил, полиции или административных органов государства.
Является Россия и участником Международного пакта о гражданских и политических правах (далее – МПГПП), который ратифицирован Указом Президиума Верховного совета СССР 18 сентября 1973 г.
